Цена прошлого (СИ) - Осинская Татьяна - Страница 27

– Не верю! – попытавшись сесть, я тихо застонала.

Андрей тут же наклонился ко мне и помог устроиться на подушках. Некоторое время мы молчали, но я не выдержала первая.

– Что произошло?

Мне подарили самый нежный поцелуй на свете. А затем Андрей придвинул кресло поближе к кровати и устроился рядом.

– Все началось в тот день, когда я позвонил Михаилу и рассказал ему, что за тобой следят. Он пообещал, что сообщит про это нужным людям, и все будет в порядке, а потом… меня разыскал Федор.

– Папа? – удивилась я.

– Папа-папа. Припомнив мне один старый должок, он попросил проследить за тобой, пока все не будет улажено. Я согласился, и как оказалось, не прогадал.

От улыбки Андрея щекам стало жарко, а по телу пробежала волна возбуждения.

– Выполнив свою часть сделки, я привез тебя в домой, но уйти в сторону уже не смог. Я продолжал наблюдать за тобой, по мере возможности отгораживая от проблем, пока не появился Григорий. Он-то и предложил план по моему внедрению в общество Дмитрия. Видишь ли, мы с Алексеевым уже пересекались, поэтому я мог подойти к нему вплотную. Как ты понимаешь, рассказать тебе я ничего не мог. За мной следили, контролировали каждый шаг. После нашего жаркого «примирения», я получил данные от Григория, где сообщалось о праздничном приеме Алексеевых, на котором я обязательно должен был присутствовать. Вот так и получилось, что моя командировка «случайно» совпала с твоей местью.

– А Григорий Матвеевич мне даже ничего не сказал… – обиженно протянула я. – Слушай, а что случилось с Дмитрием?

– Вертолет, на котором он попытался скрыться, был подорван. Тела смогли опознать только по личным вещам погибших.

– Значит, это все? Конец?

– В отношении Алексеева – да, а вот с остальными придется еще повозиться, но это уже не твоя проблема.

– Это радует, – вымученно улыбнулась я. – Если честно, то когда я увидела тебя рядом с Дмитрием, то… Больше никогда так не делай, хорошо?

– Ничего не обещаю, но по мере сил буду стараться говорить тебе правду.

– Кстати, о правде. Когда мы виделись с Григорием Матвеевичем, он сказал, что за твоей спиной слишком много тайн. Не желаешь поделиться ими?

Андрей как-то сразу напрягся, поджимая губы и отводя глаза в сторону. Я молчала, терпеливо ожидая, пока любимый соберется с мыслями. Наконец, он тихо заговорил:

– Моей давней мечтой было работать в органах госбезопасности, поэтому по достижении определенного возраста я поступил в академию. Я и не ожидал, что там будет легко учиться, но… На третьем курсе нас с однокурсниками отправили в горячую точку, «набираться опыта», как тогда сказал ректор. Представь себе группу двадцатилетних пацанов, заброшенных на вражескую территорию, окрыленных могучим девизом: «Защищайте Родину до последнего вздоха». Первое время нам пришлось туго. Представь, какого это, сидеть в засаде и думать, кого из друзей ты не досчитаешься на этот раз… Как-то так вышло, что мы стали выпивать после очередной вылазки, чтобы хоть как-то притупить чувство вины и боль потери. С каждым разом эта доза все увеличивалась и увеличивалась, пока…нас не выслали обратно на родину. Здесь я полгода проходил психологическую реабилитацию. По ночам мне снились серые сны о том, как гибнут товарищи, за мгновение превращаясь в мясо, начиненное свинцом… Я думал, что сойду с ума… Но, как видишь, мне не дали. Мишка вовремя спохватился и помог выбраться из ямы, в которую я сам себя чуть не закопал. Так и завершилась моя мечта о «службе родине»…

– Иди ко мне, – тихо прошептала я, отодвинувшись в сторону.

Андрея долго уговаривать не пришлось. Опустившись рядом, он уткнулся лицом мне в плечо и на какое-то время затих. Постепенно его дыхание стало выравниваться, а из тела ушла напряженность. Поглаживая его по спутанным волосам, я тихо шептала нежные слова, смутно представляя, через что ему пришлось пройти.

– Хочешь чего-нибудь? – спросил некоторое время спустя.

– Если можно, то чего-нибудь холодного.

Улыбнувшись, Андрей встал и, достав из холодильника ананасовый сок, наполнил стакан. Сделав несколько жадных глотков, я блаженно вздохнула.

– Я смотрю, мой пациент пошел на поправку! – улыбнулся зашедший в палату доктор.

Мужчина, чьи волосы уже успело посеребрить время, удерживал в руках карточку с моими анализами. Пробежавшись по ней глазами, он подошел к монитору, нудно пикающему рядом и, сверив данные, удовлетворенно кивнул.

– Все анализы в норме. Единственное, что вам сейчас нужно – это покой, – многозначительно произнес врач, сверкнув хитрющими глазами на Андрея, – и свежий воздух.

– Есть предложения, куда хочешь съездить? – спросил любимый.

– Есть, – довольно протянула я.

***

– Ягодка, я тебя очень люблю, но иногда ты так тупишь! – недовольно пробурчала бабушка, поправляя на голове косынку.

Взяв со стола еще горячий пирожок с вареньем, я откусила побольше и запила чаем. Медленно пережевывая, я старалась не смотреть на бабулю. Уже третий день подряд она промывала мне мозги, ругая, что я не предпринимаю никаких решительных действий в отношении Андрея.

– Бабуль, перестань!

– Тьфу на тебя, вредина маленькая! Ты понимаешь, что ребенку отец нужен?

– Какому ребенку? – икнула я, чуть не подавившись чаем.

– Который обязательно будет. Вы так активно практикуетесь в этом деле, – хмыкнула любимая родственница, заставляя меня покраснеть.

– Бабуль!

– Что, бабуль? Я о тебе же беспокоюсь! Такого индивида отпускать нельзя!

– Покусаю! – пообещала я, а затем встала из-за стола.

За прошедшую неделю раны покрылись плотной корочкой (спасибо бабушке и её чудо-травам), но из-за резких движений все равно было больно. Прихватив с собой парочку пирожков, я вышла из дома.

Сделав пару шагов вдоль высокого забора, я отворила калитку и потопала в сторону леса. Хотелось немного побыть одной. Погода была теплой, даже жаркой, так что внезапная идея сходить на речку и посидеть на берегу вызвала у меня массу положительных эмоций.

А тем временем…

Анастасия Леонидовна посмотрела вслед внучке, и устало прислонилась к стене дома. Девочка была вся в мать. Такая же упрямая и независимая, с той лишь разницей, что Альфия всегда добивалась желаемого, а вот Вика… Вика до сих пор страдала от своих скоропалительных решений, но это её жизнь.

Взяв трехлитровую банку, Анастасия Леонидовна пошла в подвал. Надо было «подоить корову», как подшучивали над увлечением Леонидовны соседки. Включив аппарат, подаренный новым «молодым человеком», женщина вплотную занялась домашними делами, на время выпадая из реальности. В себя её привел заливистый лай собаки и чей-то окрик. Вытерев руки, хозяйка отключила машину, взяла одну из бутылок с уже успевшей настояться жидкостью и отправилась встречать гостей.

Посмотрев на парня, топтавшегося у забора, она приветливо улыбнулась.

– Вернулся?

– Вернулся, – кивнул он, переступая с ноги на ногу, а затем проверил карман джинсов.

– Вижу, что не с пустыми руками, – хмыкнула бабушка. – На вот, выпей. Тебе нужнее… – вздохнула Анастасия Леонидовна и, откупорив бутылку, наполнила стакан.

Андрей без разговоров сделал большой глоток и чуть не поперхнулся: эта огненная вода пробирала до глубины души. Он с изумлением посмотрел на старушку в белом цветастом платочке и длинном халате. Надо же! С виду бабушка-одуванчик, а гонит самогон… Хотя, у Альфии вся семья была довольно-таки своеобразная.

– Альки дома нет, на речку она пошла. Ты с ней поласковее будь, но на своем настаивай. Девочка сама в себе запуталась, так что для неё сейчас есть только одно лекарство…

– Забота? – наивно спросил Андрей.

– Ремень! – сняв платок и поправив прическу, женщина прислушалась к чему-то.

Довольно улыбнувшись, она сняла с себя халат, являя миру элегантный, бежевого цвета костюм. Надев на ноги туфли на каблуках, она снова обратилась к Андрею.