Мужчина мечты - Гарвуд Джулия - Страница 9

Боже милостивый, но пока ей не до вопросов. О боже, на тебя вся надежда, ведь она теряет разум: мысли ее путаются, и тому виной, возможно, он. Он не отрывает от нее глаз, и взгляд его выводит из равновесия, все в ней переворачивает. Неудивительно, что она потрясена тоже и к тому же ведет себя неподобающе, уставившись на него, подумала Тейлор, и наверняка стоит открыв рот. Понадеявшись, что это не так, на всякий случай она прикрыла было лицо веером, но вдруг Элисон резко выхватила его. Для Тейлор это было все равно что лишиться платья: она на мгновение почувствовала себя голой и беззащитной – тотчас распрямила плечи, улыбнулась и, собрав все силы, заставила себя вспомнить, как подобает держаться настоящей леди.

Да, он, безусловно, красив: от одного лишь взгляда на него перехватывает дыхание, а сердце пускается вскачь.

Тейлор понимала, почему так странно реагирует на незнакомца: в нем воплотилось все, о чем она мечтала: он так напоминал ей любимых героев-горцев.

Он как будто сошел со страниц одного из тех грошовых романов, которых она прочитала такое количество, что стала воспринимать их героев как своих родственников из прошлого. Но ведь в этом не было особого вреда. Наверняка никто больше не рисовал в своем воображении американских переселенцев такими, как она. В ранней юности Тейлор постоянно в мечтах представляла себе, какой могла бы быть ее жизнь, если бы она вышла замуж за такого любителя приключений. Рассказывали, что индейцы, или дикари, как их чаще называли в книжках, убивали человека, снимали с него скальп и оставляли его у себя в качестве трофея в доказательство собственной доблести. Ее герои из книжек сотни раз сражались с индейцами, однако не погибли, а, напротив, сдружились с дикарями.

Боже, подумала Тейлор, этот мужчина наверняка без труда одним только взглядом может снять скальп со всех индейцев: он у него такой пронзительный, что волосы становятся дыбом. Он не только дьявольски красив, но еще кажется, будто воздух вокруг него дышит угрозой и силой. Вряд ли его можно испугать, сломить или одолеть. Сама его внешность словно предупреждала: то, что ему принадлежит, он не отдаст.

Она сразу подумала о детях: уж их-то он мог защитить. Разве не это самое главное? А его репутация ее волновать не должна, как и странная реакция на него ее собственного тела. Для того, что ей было необходимо, он подходил идеально.

У Тейлор невольно вырвался вздох, и подруги эхом повторили его, тоже завороженные незнакомцем.

Уильям и Лукас прошли через зал с разных сторон, но оказались рядом с Тейлор почти одновременно: их отделяли друг от друга какие-нибудь три фута, – Уильям – слева, а Лукас – справа.

– Тейлор, нам надо поговорить, наедине, – жестко заявил Меррит.

– Ты никуда не пойдешь с ней один! – оборвала его подоспевшая Джейн.

Тейлор, не обращая на парочку никакого внимания, не отрываясь смотрела на джентльмена, который лишил ее способности мыслить здраво, стараясь не выказывать страха.

– Вы гораздо выше, чем я думала, – донесся до нее собственный голос, а следом – его, бархатный:

– А вы куда прелестнее, чем мне показалось издалека.

Констанс права: он действительно лениво растягивал слова, – и это было завораживающе.

Неожиданно они оказались в центре хаоса: все, похоже, заговорили одновременно: Констанс и Дженнифер требовали сообщить, почему Тейлор скрывала от них столь интересное знакомство; Элисон умоляла, чтобы ее представили незнакомцу; Уильям спорил с женой, а Хемптон и Моррис громко выясняли, когда Тейлор могла познакомиться с американцем и возможно ли такое вообще. Всем было известно, что последние месяцы она жила в Шотландии: приходила в себя после того унижения, – а когда ее срочно вызвали в Лондон, не отходила от постели умирающей леди Эстер. Стало быть, познакомиться с Лукасом у нее времени не было.

Тейлор не могла вникнуть в суть всех этих разговоров, но неожиданно для себя вдруг почувствовала необыкновенное облегчение: тяжесть в груди прошла. Цепи, приковывавшие ее к Англии и долгу, были разорваны, она ощутила свободу, поскольку знала, что, покинув этот бальный зал, оставит позади ограничения и обязанности, связанные со строгим английским обществом, а еще знала, что никогда не вернется назад. Ей не придется видеться с дядюшкой, смотреть ему в глаза и делать при этом вид, что не знает про низость, которую он совершил, не надо будет с ним говорить. А еще ей не придется мириться с присутствием Джейн и терпеть ее жестокость, хотя, разумеется, это мелочь по сравнению с грехами дядюшки. Она забудет, что такое чувствовать стыд и унижение.

До свободы оставалось всего несколько шагов, и неожиданно для себя Тейлор с нетерпением выпалила:

– Думаю, уже полночь, сэр!

– Да, и мы можем идти, – Лукас быстро кивнул.

– Идти? Куда это ты собралась, Тейлор? – требовательно воскликнула Констанс.

– Она что, уходит с ним? – возмутилась Дженнифер, махнув рукой в сторону Лукаса. – Но это же недопустимо! Что люди подумают?

– Так где и когда вы успели познакомиться? – спросил Хемптон.

– Этого не могло быть! – упрямо повторил Моррис.

– Ты никуда с ним не пойдешь! – жестко заявил Уильям, так, чтобы его услышали. От ярости у него на шее даже жилы вздулись, а лицо покрылось омерзительными красными пятнами. – Нам нужно переговорить наедине, я требую, а этот подлец…

Элисон перебила его:

– Успокойся же, Уильям! Тейлор, дорогуша, представь меня, пожалуйста, этому джентльмену.

Только Меррит вовсе не собирался успокаиваться: преградив Тейлор дорогу, он хотел было схватить ее за руку, но услышал спокойный властный голос:

– Я бы на вашем месте не стал этого делать.

Это было сказано не очень громко и достаточно мягким тоном, но угроза прозвучала в нем настолько ясно, что Уильям стремительно отступил назад. Скорее всего, это произошло инстинктивно, подумала Тейлор, но все равно весьма красноречиво: Меррит боялся этого человека.

– Не отпускай ее, Уильям, – резко бросила Джейн, – я пойду приведу отца: он знает, что делать. – И, гневно взглянув на Лукаса, добавила: – Вот его-то вы не запугаете: он опекун Тейлор.

Лукас обратил на ее слова внимания не больше, чем на писк комара: никак не отреагировал на замечание и даже не подумал взглянуть в ее сторону.

Тейлор решила последовать его примеру и буркнула, даже не повернув головы в сторону:

– Твой отец мне не опекун.

– Так скоро будет, – заявила Джейн с вызовом. – Когда старая леди умрет, отец будет держать тебя взаперти, чтобы не совершила очередную глупость и опять не опозорила нас. Всем известно, что ты нуждаешься в опеке.

Первыми на выручку Тейлор поспешили Моррис и Хемптон.

– Это ты сейчас сама себя позоришь, Джейн Меррит! – воскликнул Хемптон и уже тише добавил: – Тебе не приходило в голову, почему вы с муженьком не получили ни одного приглашения в этом сезоне? Да вас просто вычеркнули из всех списков!

– Вы и здесь-то сегодня лишь потому, что приглашения были разосланы по меньшей мере за неделю до вашего побега. Но на сей раз ты сама себе подписала приговор! – рявкнул Моррис. – Вела себя с женихом Тейлор как распутница!.. А теперь признайся: ты действительно ждешь ребенка от Уильяма или придумала это, чтобы заманить его в сети?

– Как ты смеешь оскорблять меня? – завопила Джейн и принялась трясти мужа за плечо, чтобы обратил наконец на нее внимание: – Уильям, ты что, не собираешься защищать мою честь?

Но муж никак не реагировал на ее слова: все его внимание было приковано к Тейлор.

– Леди Тейлор не совершила ничего предосудительного, зато ты, Джейн, достойна презрения. Да, именно так! – гневно проговорил Моррис. – Вы с Уильямом стоите друг друга, и, бог даст, оба получите то, чего заслуживаете.

Словесная перепалка вскоре перешла в скандал, а потом в ход пошли и руки. Тейлор даже не пыталась уследить, кто кому и какие наносит оскорбления. Элисон снова стала тянуть ее за рукав, а Констанс усердно тыкала в плечо сзади, умоляя повернуться к ней и объяснить, что происходит. Дженнифер взяла на себя роль миротворца и попыталась убедить противников не кричать, и не привлекать к себе внимание.