Спэнсер Коэн. Книга 1 (ЛП) - Уолкер Н. Р. - Страница 3

— Что ты хочешь знать?

— Сколько тебе лет?

— Двадцать шесть.

— Кем работаешь?

— Я видео — аниматор.

Что?

— Не может быть!

— Хм, да. Работаю на «ДримУоркс^[3]».

— Да ну на хрен.

Эндрю бросил взгляд на входную дверь.

— Эм…

— Серьезно? — хохоча, спросил я. — Аниматор у «ДримУоркс»?

Он кивнул и закусил губу.

— Не так уж и захватывающе. В смысле мне нравится, но работа довольно скрупулезная. Может, и кажется гламурной, но все очень медленно и сложно.

— Я под впечатлением, — качая головой, заявил я. — Не верится, что ты этим занимаешься.

Он покраснел и нахмурился.

— Почему же не верится? Я не похож на человека с таким родом занятий?

О, боже, он решил, что я решил, будто он не достаточно хорош.

— Нет, имеется в виду, что если б ты был финансистом или юристом, я бы подумал: «Окей, круто».

— Считаешь меня скучным?

Я фыркнул.

— Нет. Не скучным. Я считаю тебя серьезным. Но очень интересным. Вот люди, работающие с финансами и законами, — скучные. Хотя кто знает? Может, где — то в мире удастся откопать интересного корпоративного юриста или финансового консультанта. Еще не нашли, но все возможно.

Он почти улыбнулся.

— Так ты работаешь с фильмами? — спросил я, не в силах скрыть свой восторг. Я знал, что ЛА полон людьми из индустрии развлечений. Но анимация и мультипликация? Совершенно невероятно. — Я видел твои работы? Пожалуйста, скажи мне, что работал над «Шреком». Ничего смешнее в жизни не смотрел!

— А, нет. Над фильмами как таковыми я не работаю, — словно оправдываясь, ответил он. — В любом случае над «Шреком» я работать не мог — мне было десять.

— О, точно.

Ему, кажется, стало весело.

— Ты бывал на студии «Юниверсал»?

— Не — а.

Он моргнул.

— О, тогда ладно. — Мой ответ его вроде устроил. — У них по всей территории анимация. И рекламные кадры — я работаю над ними. Иногда над иллюстрациями обложек, что — то типа такого.

— Ого, изумительно, — сказал я ему. Он закусил губу, но было заметно, что мое одобрение было ему приятно. — Расскажи, чем ты ежедневно занимаешься? Опиши свой обычный день.

Он прочистил горло.

— Ну, работаю в студии в Глендейле. Начинаю в половине девятого. Обычно по утрам команда проводит совещание. Формально я — художник — разработчик. Знаешь зарисованные раскадровки с персонажами? Этим я и занимаюсь. Для рекламы.

— Вау.

Он переборол улыбку и чиркнул ногтем большого пальца по колену.

— Мы получили распоряжение от штаб — квартиры. Мы изготавливаем борд со сценами и героями из фильма, а потом передаем в художественный отдел. Они адаптируют его, затем он переходит к съемочной группе и еще нескольким командам и только после доходит до аниматоров.

Я покачал головой.

— Я под огромным впечатлением.

— Не то чтоб я разрабатывал новых персонажей или типа того, — сказал он, абсолютно принижая себя. — На самом деле довольно легко принять уже созданных персонажей и ориентиры и работать с ними.

— Я все равно под впечатлением. Очень увлекательно. — Я снова обратил внимание на изображения в рамке на стене. — Боже мой, — сказал я, поднимаясь и подходя к ним. Три квадратные рамки, демонстрировавшие абстрактно нарисованного человека и его лошадь с забавным хвостом…? Не, не лошадь, собаку? Нет, погодите… Дракона… О, черт! Это сцена из «Как приручить дракона». Персонажи не были цветными, только задний фон и только слегка. Запредельная абстракция. Потрясающе. — Твоя работа?

Эндрю кивнул.

— Мои первые борды. Мне разрешили их забрать. В любом случае, это не готовый продукт, так, наброски. — Он подошел и встал рядом со мной. — Я закончил их здесь и добавил заднему плану немного цвета.

Я все еще пребывал в восхищении от его талантов.

— Похоже на акварель, — пробормотал я, глядя на него до тех пор, пока он не повернулся в мою сторону. — Эндрю, они превосходные.

Он зарделся и, тяжело сглотнув, застенчиво улыбнулся.

— Спасибо.

— Ты должен заниматься живописью.

Он удивленно моргнул.

— Я занимаюсь живописью.

— Нет, не для фильмов или рекламной студии, — исправился я. — А для художественных галерей и всякого такого. Серьезно.

Он покачал головой и вернулся на диван.

— Зачем? У меня лучшая в мире работа.

— Верно. — Я сед рядом с ним и последний раз взглянул на борды в рамках. — И просто чтоб ты знал: мне понравился этот фильм.

Теперь он рассмеялся, и от самозабвенной улыбки изменилось все лицо. В уголках глаз появились маленькие морщинки, а сами глаза засияли. Смех у него был глубоким и заразительным.

— Что? — возмутился я, улыбаясь. — Мне нравятся анимационные фильмы. — Но мне не хотелось, чтоб он утратил хорошее настроение, так что я задал еще несколько вопросов, пока он снова не притих. — Расскажи о людях, с которыми работаешь.

— Хорошие люди, — проговорил он. — У нас на работе некая свобода. Меня можно было бы назвать — как ты там говорил? — самым серьезным.

— Я не имел в виду ничего плохого, — добавил я.

— О, я знаю, — выдал он. — Это правда. Я всегда был тихим и серьезным. По большому счету.

— В курсе, что о таких говорят? — Я сверкнул улыбкой. — В тихом омуте черти водятся.

Эндрю зашелся в хохоте.

— Нет, не в курсе.

Мне необходимо было продолжить допрос. Но вчера я обратил внимание, как он не горел желанием отвечать и закрылся, словно его загнали в угол, поэтому на данном этапе стоило придерживаться безопасных тем.

— Окей, быстрый опрос, — сказал я. — Еда, которую ты не выносишь?

— Авокадо. Мерзость и гнусность.

— Кофе?

— Да.

— Какой предпочитаешь?

— Латте с двухпроцентным молоком. Без сахара и сиропа.

— В какой день у тебя стирка?

— Суббота.

Ой.

— Я оторвал тебя от стирки?

Он хмыкнул.

— Нет. Люблю опасности в жизни.

Я прыснул.

— Абонемент в спортзал?

— Да.

— Аллергия на собак?

— Нет.

— Кошек?

— Нет.

— Лошадей?

Он засмеялся.

— Нет.

— Любимый фильм?

Он взглянул на рисунки на стене и улыбнулся.

— «Как приручить дракона –2».

— Нечестно! — вскрикнул я. — Окей, любимый фильм, над которым ты не работал.

— Гм… — Он снова улыбнулся и поднял глаза к потолку, словно там был написан ответ. — «Бегущий по лезвию» и «Заводной апельсин».

— Ладно, стоп, — оборвал я, подняв руки вверх. — Ты не можешь переметнуться от анимации «ДримУоркс» к бескомпромиссным Ридли Скотту и Стэнли Кубрику.

Его явно поразило, что я был знаком с именами режиссеров.

— А были правила? — возразил он.

— Нет.

— Следующий вопрос.

Я скептически рассмеялся.

— Не могу продолжать. Без шуток? «Заводной апельсин»?

— Я еще и классику люблю, типа «Франкенштейна» и «Волшебника страны Оз».

Я покачал головой.

— Сложный ты человек.

Теперь он ухмылялся, выглядя при этом очень привлекательным.

— Да не особо.

— Еще как особо. Любимая книга?

— О, — он прищурился, словно ему было больно, что приходилось выбирать всего одну. — «Убить пересмешника». Знаю, эту книгу любят все. — Он пожал плечами.

— Ну, на то есть причина, — отметил я. — Любимая песня?

Он вскинул руку.

— Нет. Слишком большой выбор.

— У всех есть самая любимая песня.

Он покачал головой.

— У тебя есть?

— Да.

— И что за песня?

— Не скажу. Сегодня вопросы о тебе, а не обо мне.

— А когда будет твоя очередь отвечать на вопросы?

— Завтра.

— Мы встречаемся завтра?

— Ага.

— Где?

— У меня, — предложил я, понятия не имея почему. Слова вылетели прежде, чем я успел их остановить. — Если хочешь. Или можем пойти в другое место, мне все равно.

— И ты расскажешь мне о любимой песне?

— Да, как только ты сузишь свой выбор до одной. До одной любимой песни.