Боссу не откажешь: маленькое счастье в нагрузку (СИ) - Левина Ксюша - Страница 79

— Вставить? — поперхнулась новости. — Это уже не смешно! — у меня тоже сдавали нервы. — Какое вставить? У тебя сорок секунд, как раз добежать до ресторана… Не знаю как ты, но я уже на грани. Мне кажется я и правда скоро куплю вибратор. Это куда надежней, чем просто мечты о сексе с тобой… Ты меня довёл! Я теперь грежу твоим членом. Не поверишь, но я даже готова на минуту и на “побыстренькому”. Да что б его, я даже о минете теперь думаю часто, потому что до трясучки тебя хочу! Я уже сгорела и чтобы меня воскресить тебе придётся постараться, — всё это я чеканила люстре на потолке, потому что не могла видеть Ромку в этот момент.

— Прости, — примирительно отозвался, а потом добавил с горьким смешком:

— И кстати, ты на ужин тоже приглашена, вместе с другими “дамами сердца”.

На вскидку прошло секунд тридцать, обижаться и молчать просто не было времени.

— Дамы сердца? — я соизволила подняться, и теперь наблюдала, как Рома торопливо одевался.

— Ты со мной в качестве сопровождения, или забыла?

Вечер хуже быть не мог.

Я сидела в окружении длинноногих “дам” или я бы сказала точнее, “+1”, пока Рома хохотал за столом с их мужиками.

Из всех видела раньше только Олега. А вот Вадима на горизонте почему-то не наблюдалось, но об этом как следует подумать не вышло. Уж больно у меня компания говорливая оказалась.

Мариночка — “девушка” лысого с потными ладошками. Она вся лучилась гордостью за своего благоверного, поэтому, не прекращая, хвасталась картье.

Софочка — сопровождала друга Олега, мерзкого немца, взгляд которого ко мне прилипал и от этого мне было не по себе. Эта “милая девушка” подобрана прямо в аэропорту. Не то стюардесса, не то уборщица, не то просто у стойки потерялась… а им подобралась.

Лёля — я так и не поняла с кем она… Но смеялась так, словно на голову шибанутая.

Ну и Ангелина.

Сегодня она оказалась мне самым “родным человечком” за этим столиком. Уж не знаю почему, но её скептическое выражение лица во время излияний Софочки про Пупсика, заставили истерично посмеяться, сделав вид, что получила смешную СМСку.

Мариночка, Софочка и Лёля быстро спелись. Наперебой рассказывали как умеют и любят веселиться, а потом, плавая на одной волне, убежали просить у официанта “караоке-е-е-е”!

Мы с Ангелиной остались за столиком одни.

Правда тишина была недолгой.

Мой телефон тотчас зазвонил: “Пусть мама услышит, пусть мама придёт…”

Ангелина вздрогнула, метнув на меня удивлённый взгляд, а я хотела провалиться сквозь землю.

— Алле? — бросила в трубку, намеренно коверкая слово.

— Аллеее, — на том конце радостно рассмеялась Лерка, а вместе с ней и… моя мама.

Чёрт! На миг стало обидно.

И почему-то стыдно что так нагло ответила при Ангелине её же дочери.

— Прости, — мимо телефона, виновато кивнула блондинке. Тут же встала из-за стола и вышла на террасу. Южный ветерок приятно затрепал волосы, музыка стихла за раздвижными дверями ресторана.

— Как дела? — Лерчик показывала удивительную сдержанность. Обычно она не говорила шаблонами, а тараторила новости и вытряхивала мои из меня.

— Хорошо, как у вас?

— Хорошо, — захихикала Лера. — А меня научили дельфинировать! — важно добавила.

— Дефилировать, красотка, — я поправила Леру, и почти сразу за спиной снова стала громче слышна музыка, а следом опять тише. Я оглянулась, посмотреть, кто вышел и увидела перед собой Ангелину, неловко топчущуюся в трёх шагах от меня.

— Лер, — мой голос надломился. Ангелина снова вздрогнула, не отпуская меня с прицела глаз.

На горле точно удавка стянулась. Я поняла, что не смогу говорить с мамонтёнком при её матери.

— Созвонимся попозже, ладно? — выдавали на силу.

Лере там явно не было скучно и она без лишних вопросов отключилась, уже заливаясь смехом. А вот её родная мать — не смеялась. Смотрела на меня в упор, не решаясь начать разговор.

— Это… Лерка, — озвучила я очевидное, чтобы не слушать тишину. — Она… с мамой… моей… — тотчас показалось, что я закапываю себя всё глубже.

Ангелина молча кивнула, подошла к краю террасы и облокотилась о перила. Ветер заиграл с её волосами как и с моими. И теперь мы стояли рядом, точно две замершие статуи.

— У вас с Ромой всё так серьёзно? — наконец заговорила она.

— Н-не… — брякнула, сама не зная точного ответа.

— Не притворяйся, никому не скажу, — буркнула она.

— Не знаю, — секундами погодя призналась я. — А моя мама… — запнулась, раздумывая, как верно объяснить ситуацию, — просто в качестве няни, а не новой бабушки. — Прозвучало как-то до ужаса горько, и Ангелину от моего тона просто передёрнуло.

— Уверена, что так и есть! — усмехнулась она. Опять умолкли. Смотрели с террасы на прибрежную линию, закат…

— Твоя мама, с моей дочкой… — словно пробовала на вкус Ангелина. — Ты ей доверяешь? — косой взгляд на меня.

— Нет, — призналась как на духу. — Но и тебе я бы не доверяла, — пояснила мысль.

— Не доверила бы… — ещё тише шепнула Ангелина, опять глядя вперёд. — Чёрт! — Повернулась спиной к перилам и положила на них локти. — Я… Ты наверное такой сукой меня считаешь, — горько хмыкнула. — Представляю, что тебе Рома наговорил…

— Считаю, — совершенно искренне кивнула я. — Рома ничего не говорил, а Леру мне жаль, потому что я росла примерно в такой же ситуации. В смысле родители есть, но по сути меня никто не воспитывал. Мама… кукушка, иначе не скажешь. Вбила себе в голову, что главное, чтобы была еда на столе, а остальное — детали в жизненном механизме, — теперь и я усмехнулась с горечью. — Она капитально недоедала в детстве, вот и решила, что я так жить не буду, вот только времени, совмещать обеспечение и воспитание, не хватало и она решила… Меня в ясли — сама работать. Я болею — меня к соседке/подружке/бабушке. А папа хвостиком за мамой. И самое смешное, — я на миг умолкла, понимая, что наверное зря раскрываю свою душу и выставляю на обозрение незнакомому человеку своё сокровенное и детское, но поделиться хотела. — Самое смешное, что когда начинала плакать, они все говорили: “Ты — плохая девочка! Мама — старается, а ты ноешь!”, - дёрнула плечом, потому что было тяжело об этом вспоминать. — А я не понимала, чем киндер-сюрприз лучше мамы. — Мы опять умолкли. Я о своём думала, Ангелина о своём, но думали на тему… Поэтому я озвучила свои умозаключения:

— Знаешь, лет до семи всё было оправдано. Папу уволили из армии, как и у многих тогда денег не было… Он был в звании никаком. Пенсии никакой. Будущего никакого и крутиться было нужно! Но что потом? Мама не остановилась, даже когда всё было хорошо! Ларёк на рынке превратился в отдел. Отдел в шоу-рум, шоу-рум в сеть. Инста в сайт. Мама так и не вернулась ко мне, — опять повисла задумчивая пауза. — А теперь она играет с Леркой, будто знает что это такое! — смех через скупую слезу. Вот так я вылила всю боль и обиду за детство на чужого человека.

Руки Ангелины чуть дрожали, и она вся страшно напряглась. Тряслась и часто дышала, а потом ушла с террасы.

Я уже думала, что всё, довела человека душевными терзаниями, но Ангелина вернулась с двумя бокалами вина. Неприлично полными — до самых краёв.

Кристина

— Чтобы дважды не ходить, — буркнула она. Вручила мне один и кивнула на лавку близ ограждения, с видом на море.

— Мама сильно болеет, — только мы сели, чуть помолчали, пригубили вино, как Ангелина вытерла щеку тыльной стороной ладони и заговорила. — Сильно и долго. И она… замечательная. Не такая как твоя… — косой взгляд на меня.

— Ирония какая, — я перевела дух и сделала большой глоток.

— Ага… — едва заметно кивнула Ангелина и тоже отпила. — Мама добрая и умная… А я выросла тупицей. Ничего не умею. На самой простецкой работе… — запнулась, и видимо не найдя подходящих слов, мотнула головой: