Тьма ваших душ (СИ) - Файр Хеллфайр - Страница 34

— Приветствую тебя, — Ламира вышла вперёд и поклонилась, прижав правую лапу к сердцу и расправляя левое крыло. — Моё имя — Ламира Тагирион. Это — команда моего брата, но он не может сейчас выйти из каюты… поскольку серьёзно ранен.

— Как это случилось? — подлетевший крылатый — пунцовый, куда краснее рыжей Инанны — обеспокоенно наморщил чёрный нос, забыв даже представиться от волнения.

— Пираты, — не привыкшая врать Ламира развела крыльями. — Мы можем надеяться на вашу помощь, владеющие?

Так было принято уважительно обращаться к хардольцам — они любили выделять себя среди других народов своим превосходным владением магией. Зато нашаране считали себя господами своей судьбы — и называли друг друга соответственно.

— Непременно, я поищу на пристани лекаря. А вы плывите к тому причалу, вот талон, — протянул портовый работник Ламире кусок пергамента, переливающегося радужной энергией голографических чернил, защищённых от подделки.

— Спасибо! — Ламира от переизбытка чувств едва не обняла дракона, и лишь взгляды команды заставили её остаться на месте. — Дамрун! — на всякий случай переменив имя дракона, воскликнула она. — Выполняй приказание!

— Есть, кэп, — насмешливо скривился Румдан, но на корму всё же перелетел. — А вы что встали? Подходим медленно, винты на малую мощность, паруса убрать! Шевелитесь! Если душа капитана покинет его тело, я предложу ей на смену ваши! А ну!

Хотя «Драгда» замедлилась, она чуть не влетела в цепь, что преграждала док. Дежурившие у ворота двуногие — как потом выяснила Ламира, это были хардольские люди, которые были куда более покорны драконам, чем нашаранские — спустили преграду на дно, когда синешёрстная показала им талон. Затушив трубку — будто этому человеку не хватало того дыма, которым и без того смердил Сей-Гот, оседая копотью в лёгких — мужик, давший добро бригаде «открыть шлюз», усмехнулся:

— Ты где так накрасилась, владеющая? Это сейчас модно, что ли?

— Просто хотела яркого появления, — не стала вдаваться в подробности Ламира. А под себя отметила, что хорошо, что люди пока принимают их за Светлых — пусть так думают и дальше. Имея тягу к истории, Ламира в своё время копалась в записях о прошлых временах драконов, во всяком случае — в тех обрывках, что от этих времён остались. Кое-что о людях она узнала — например, о том, что некогда драконы покровительствовали тем, что живут в Нашаре, но затем люди взбунтовались и то ли свергли своих господ, то ли те сами ушли. То, что у Светлых люди иные, её не очень-то успокаивало. А вдруг придерутся и начнут какие-нибудь проверки? У Нажара может не быть времени на них…

Помощь капитану, однако, была оказана до всех проверок — как иначе Светлые могли б называть себя «любителями жизни»? Вместе с пунцовым портовиком на «Драгду» приземлились двое. В первом Ламира с удивлением узнала нашаранина. Чёрно-белый самец держался так же, как и вся команда — даже более уверенно и хитро. А вот вторая… Хотя внешне она могла быть эталоном Светлой — серебристая шерсть и золотая грива даже в пасмурный от дыма день ярко блестели… Но плавные и при том механические движения, привычка идти прямо и поворачиваться резко делали её похожей на голема, а не живое существо. Чтобы перепроверить себя, Ламира присмотрелась к их аурам. Не зря. Чёрно-белый обладал немалой силой — живи он в Нашаре, Инанна наверняка поставила бы его на высокий пост. А вот самка с металлической шерстью вообще не имела ауры.

— Пройдёмте в каюту… — попросила подлетевших Ламира. — Нажар слишком слаб, чтобы самому выйти к вам. Если вам не трудно… И… Господин Аменемхат, спешу сказать, что рада видеть вас и вашу спутницу на моём корабле…

— Аменемхат? — чёрный самец сощурился.

— Я… В Нашаре не так уж и много драконов, а вы ещё и очень похожи на госпожу Анепут Аменемхат, — пропищала в ответ Ламира. — Я немного знаю её и… Я не ошиблась в родстве?

— Ты мне уже нравишься, — приложил Аменемхат лапу к сердцу в более почтительном приветствии. По его жёлтым глазам и поднявшимся уголкам пасти было видно, что ум и догадливость Ламиры Орниас он оценил. — Но обо всём этом потом. Идём к болящему капитану.

Не спрашивая, где тот обретается, пернатый повернулся к каюте на юте, и бездушная самка прошла за ним, оборачиваясь к Ламире и с выверенной добродушностью улыбаясь, пугая сверкнувшими белыми зрачками:

— Меня зовут Маррут, а это мой муж Варшан!

— Тебе с ним повезло, — снова склоняясь, произнесла Ламира. — Идём, Маррут.

Синяя самка несколько поспешно прошла мимо драконицы и нырнула в каюту. Что-то в Маррут было отталкивающее, очень и очень… Опасное. И не только из-за сокрытой ауры — ведь не могла же она и в самом деле быть без души?.. Или… Могла?

Но вот внешне она старалась быть обходительной. Проскользнув в каюту, она попросила дежуривших у кровати матросов разойтись и склонилась над Нажаром. К нему на время вернулось сознание, но не рассудок.

— Помилуй меня, демиургесса! — он пробормотал, уставившись в лишённые белка глаза големихи.

— Демиургессе не нужно поклоняться. Она помогает не как ложные божества вроде Тьмы, а личным присутствием, — слегка улыбнулась Маррут, меряя взглядом тело копытного. — Но сегодня тебе поможет не она, а я. Некроз, лихорадка, отрубленное крыло, коверкающее хищный облик травоядное изменение, — резко остановила Маррут взгляд на копытах.

— Лечи всё, кроме последнего, — повелел Варшан своей «жене», а потом оглянулся на дрожавшую от волнения Ламиру. — А ты вели тащить сюда металл! Любой!

Ламира вылетела из каюты, и через минуту Румдан понял, что ему ещё есть куда расти в сфере «резкого и очень громкого» приказа. Команда безропотно принялась таскать в каюту всё металлическое, что можно было поднять, оторвать или вытащить из карманного измерения, не говоря уже о холодном оружии. Ламира самолично возглавляла этот процесс, прикрикивая на нерасторопных.

Вышедший из капитанского кубрика Варшан поражённо уставился на гору балласта, выросшую у юта.

— Куда столько?! Мы ему не новое тело делаем! Возьму самое качественное, — высоко оценив притащенный Румданом запасной фальшборт из того же отталкивающего заклинания материала, из которого был собран весь корпус «Драгды», Аменемхат взял у него из лап широкую пластину и втащил её в каюту.

— Ну вот… — Ламира после слов о «новом теле» почувствовала себя нехорошо и присела прямо на палубу. — Надеюсь, у них всё получится…

— Надеюсь, они не заломят слишком высокую цену, — фыркнул Румдан. — Я даже не представляю, чем мы им заплатим, если почти все души ушли на лечение Нажара! Разве только кое-у-кого вырвать… — он взглянул на команду. — Эй! Кто-нибудь в карты сыгрануть не желает?

Пит вытащил и развернул карту Вейндала:

— Лети на все стороны, мудрец! За Нажара любой из нас душу отдаст — но лучше чужую!

— Вот так вы мне преданы, салаги?!

Дверь в капитанскую каюту распахнулась так резко, что чуть не слетела с петель — но уж хлопнула по стенке оглушительно, как выстрел. В проёме высился Нажар, в котором и следа не осталось от немощи, что он испытывал лишь немного времени назад. От резкой перемены вся команда остолбенела, косясь на металлическое крыло, блестевшее синтетическими перьями.

— Нажар! — воскликнула Ламира, вскочив с места. Серый кивнул ей и топнул копытом, уставившись на Румдана.

— Вас ни на минуту нельзя оставить без командования! — рыкнул он грозно. — Сразу же начинаете рвать друг другу глотки, отбирать души и портить мебель! Пит, готовь груз — оставшийся товар сдадим здесь. Румдан, ты и Ламира составите компанию, кажется, я знаю, где искать твоего друга, сестричка. Что до остальных… — он выпростал металлическое крыло, лязгнув перьями. — Приведите в идеальный порядок две каюты на этом корабле! Если хоть пылинку потом найду — заставлю языками выскребать! А потом накройте мне стол и сервируйте его лучшей кулинарией Хардола!

Нажар, пребывавший в эйфории от столь стремительного исцеления, ещё что-то приказал бы команде, косясь больше на своё новое крыло, чем подопечных… но он был остановлен кинувшейся обниматься сестрой.