Дочь теней (ЛП) - Мерседес Сильвия - Страница 2

Из последних сил ведьма улыбнулась венатрикс.

И вонзила нож в свое сердце.

* * *

Венатрикс стояла над телом мертвой ведьмы, опустив плечи. Она осторожно вытащила дротик из своей скорпионы и, стараясь не задевать отравленный наконечник, закупорила его и убрала в колчан.

Она опустилась на колени, чтобы осмотреть рану ведьмы. Черная кровь — потемневшая от яда — лилась из ее груди, запятнала ее белое платье. Нет, не платье. Венатрикс нахмурилась и присмотрелась. Ведьма все время бежала в нижнем платье и плаще? Почему она не оделась нормально перед побегом? Странно…

Безжизненные пальцы не сопротивлялись, когда венатрикс вытащила нож. Клинок был хорошим, из чистого облидита. Орден захочет, чтобы его передали мастерам для перековки.

Шаги за ней, и голос товарища окликнул:

— Холлис! Холлис, ты там?

— Я тут, Нейн, — ответила она, не оглядываясь. Ее друг-охотник подбежал к ней, тяжело дыша. Он был выше нее на голову, но не мог так быстро бегать по горному лесу. Он смотрел на труп, и она ощутила вопрос, который он не озвучил.

— Она убила себя, — сказала венатрикс. — Жестоким образом.

— Кошмар, — выдавил Нейн, выругался сквозь зубы. Жестокая смерть усиливала тень жуткой и резкой вспышкой магии, когда она покидала тело носителя. — Ты ее поймала?

Венатрикс покачала головой.

— Она была слишком сильной. Сбежала в лес.

Нейн опустил ладонь на ее плечо.

— Не важно. Вряд ли она найдет новый сосуд в такой глуши. Людей тут нет.

— Но мы не знаем наверняка, — венатрикс вытерла пот с лица и убрала красный капюшон с головы, позволяя ветерку остудить ее разгоряченную кожу. — Я не понимаю, Нейн, — сказала она, качая головой. — Почему Олеся решила покинуть защиту матери сейчас? Одиль точно хотела бы удержать всех своих детей при себе во время войны.

Нейн пожал плечами.

— Может, принцесса видела, что пророчество вот-вот исполнится. Одиль должна пасть от избранного богиней воина. Может, Олеся думала, что сможет избежать судьбы матери.

— Возможно, — Холлис тяжко вздохнула. — Но мы вряд ли теперь узнаем.

Она и ее товарищ забрали труп ведьмы и понесли его по лесу. Вскоре топот копыт утих вдали, темные леса сосен снова стали безмолвными.

В глубине мертвого дерева пошевелился ребенок. Она захныкала, отбросила ткань, что привязывала ее конечности к тельцу. А потом открыла рот и издала душераздирающий вопль.

В тенях леса двигалась плотная тень. Волк направлялся к дереву, глаза странно сияли во тьме. Он понюхал и уловил запах маленького хрупкого человека, одного и брошенного.

Он радостно оскалился.

ГЛАВА 1

Девятнадцать лет спустя

Мельник только загрузил последний мешок только что смолотой муки в телегу, готовясь к поездке в деревню, когда увидел Красный капюшон на дороге у мельницы. Он резко вдохнул и выругался, а потом отошел от телеги, приглядываясь, надеясь, что фигура проедет на лошади мимо, а не остановится и посмотрит на него.

Но она повернула лошадь и направилась по тропе к нему.

Он еще не видел Красный капюшон лично. По всему городку ходили слухи, и он даже говорил с теми, кто якобы замечал, как она проезжает в одиночку. Она пугала, но не обязательно была злой. Без нее окрестности были бы заполнены тенями и захваченными тенями. Мельник знал, что должен был испытывать благодарность.

Но от этого он меньше не боялся.

— Эберн. Иди сюда, — рявкнул он.

Его сын появился на пороге мельницы, его лицо, волосы и ладони были белыми от муки, которую он убирал.

— Что…? — его голос оборвался, он тоже увидел приближающуюся фигуру. Без лишних слов он подбежал к отцу, прижался к мельнику своим маленьким телом.

— Не шуми и не привлекай ее внимания, — пробормотал мельник. — Ты не хочешь, чтобы то, что обитает в ней, посмотрело на тебя.

Мальчик серьезно кивнул и сжал руку отца.

Красный капюшон проехала на высокой коричневой лошади к телеге мельника. Тот почти не видел ее лица под тенью капюшона, хотя отметил, что она была младше, чем он ожидал. Ее правая рука была с кожаным щитком и наручным арбалетом. На левом щитке торчал острый железный шип как клык. На ее груди были привязаны маленькие колчаны, полные дротиков. С пояса свисали ножны — одни с длинным ножом, еще в двух было странное оружие.

— Вы — мельник Рох?

У нее был низкий голос, как для женщины, с хрипотцой, похожей на рычание. Мельник ощутил ее пристальный взгляд на себе.

— Да, — он сглотнул, в горле пересохло. — Как я… могу помочь?

Красный капюшон спешилась, легко спрыгнув с седла. Сжимая поводья лошади, она подошла на несколько шагов. Мельник подавил желание попятиться. Его сын заскулил и прижался к его боку.

— До меня дошел слух о собаке, захваченной тенью, — сказала Красный капюшон. — Местный пристав сказал, что это ваша собака.

Мельник быстро покачал головой.

— Наша собака пропала. Уже пять дней как. Тень забрала или нет, но ее тут нет. Мы… — он сглотнул, пытаясь говорить без дрожи. — Мы не связаны с забранными тенью.

Красный капюшон склонила голову. А потом, к удивлению мельника, убрала капюшон, и солнце озарило ее милое и пугающее лицо. Ее кожа была бледной, но с веснушками от долгих часов езды под солнцем, несмотря на защиту капюшона. Темные волосы были собраны в длинную косу, что лежала на ее плече. Ее брови были густыми, чуть сдвинутыми, и небольшая морщинка была между ними, придавая ей яростное выражение.

Но страх мельника вызвали ее глаза. Они были полностью черными, без разницы между зрачком и радужкой. И за теми глазами сиял странный свет и что-то двигалось.

Его колени задрожали. Он надеялся, что не опозорится при сыне.

— Мне сообщили, что собака говорила, — сказала Красный капюшон.

— Я не слышал, — мельник ощутил, как пальцы мальчика крепче сжали его ладонь.

Красный капюшон словно заметила это мелкое движение, взгляд упал на мальчика.

— А как тебя зовут? — спросила она.

Мальчик сдавленно вдохнул и поднял взгляд на отца, чья попытка улыбнуться утешающе привела к гримасе.

— Ответь леди.

Мальчик не хотел встречаться взглядом с жуткими глазами, так что смотрел на свою обувь.

— Эберн, — буркнул он так тихо, что мельник его едва услышал.

— Скажи, Эберн, — сказала Красный капюшон, — собака с тобой говорила?

Мальчик покачал головой, нахмурился, а потом кивнул. Он быстро добавил:

— Шелки не хотела вредить!

Красный капюшон прищурилась, и ее голова чуть склонилась.

— Как Шелки с тобой говорила? Ты знаешь, что за слова она использовала? — мальчик не ответил, растерявшись из-за вопроса, и она добавила. — Шелки говорила на голианском языке или каком-то другом?

Мальчик повернул голову к боку отца, не мог ответить от страха. Мельник притянул его ближе, обвил рукой худые плечи мальчика, чтобы защитить.

— Мальчик без тени, — сказал он. — Можете проверить.

— Не переживайте. Меня не тревожит душа мальчика, — Красный капюшон отпустила поводья лошади, подошла на три шага и опустилась на корточки, оказавшись на уровне с Эберном. Мальчик повернулся, желая избежать ее взгляда, но она как-то поймала его взгляд, и он не мог отвернуться. Он смотрел на нее, не моргая, слезы выступили, но не пролились. — Как звучала собака, когда говорила с тобой, Эберн? — спросила Красный капюшон почти нежным тоном, если такое было возможно для ее голоса.

Мальчик шмыгнул носом.

— Она… звучала как моя сестра.

От этого строгая морщинка меж бровей Красного капюшона углубилась. Она встала и посмотрела на мельника.

— У вас есть дочь?

— Да. Хельди.

— Могу я поговорить с ней?

Мельник покачал головой.

— Хельди убежала с любимым уже месяц назад. Никто их с тех пор не видел.

Она поджала губы, обдумывая его слова. Мир стал тихим, лишь река журчала, да скрипела мельница.

— Скажите, — заговорила она, наконец. — Почему Хельди убежала с юношей? Вы не одобряли пару?