Никогда не говори «навсегда» - Тронина Татьяна Михайловна - Страница 13

— Нет-нет! — забормотала она. — Я не… Я передумала!

— Почему же? — с немного обиженной улыбкой спросил тот.

Страдалица Мария Ивановна давно ушла, казалось, унеся с собой все свои печали. Но слова ее остались: они витали в полутемном «предбанничке», точно дым. «Моя душа умерла…»

— Я… я потом к вам зайду! — Катя пулей выскочила в коридор, словно безобидный Ефим Миронович мог поймать ее и вытрясти всю правду.

…Вообще-то Катя была человеком, которого трудно заставить в чем-либо сомневаться. Но уж если она начинала сомневаться, это было всерьез и надолго.

Она сомневалась целый вечер и целую ночь. Утром беспокойство с тройной силой напало на нее.

Работать она не могла.

Катина должность называлась — «офисный менеджер», и работа заключалась в том, что Катя обязана была с утра до вечера сидеть на телефоне и принимать заказы от разных строительных организаций, иногда — от частных лиц.

Катина фирма занималась исключительно перепродажей керамической плитки — то бишь дистрибьютерством. Разновидностей этой самой плитки и способов ее применения была масса. Дешевая и элитная, для облицовки фасадов загородных вилл и обычных ванных комнат, для бассейнов и кухонь, метлахская и кислотоупорная… Плитка от обычных подмосковных заводиков и зарубежных производителей — в основном из Италии и Испании. Конечно, быть посредником не так уж почетно, но в большинстве случаев без этого самого посредничества не обойтись…

Работу свою Катя любила.

Ну, не любила, а относилась к ней с большим почтением. Во-первых, ей неплохо платили. Во-вторых, имидж строгой и эффектной офисной дамы был ей к лицу. Она обожала корпоративные вечеринки, где непринужденное веселье сочеталось с абсолютной закрытостью каждого персонажа. Она любила саму себя на своем рабочем месте — в классическом костюме-двойке и элегантных туфельках-лодочках. Любила эту игру с дистанцией — между сотрудницами и между непосредственным начальством.

Ни один, даже самый капризный клиент не мог вывести ее из себя, что, по сути, являлось парадоксом, ибо недоразумения в семье заставляли ее заводиться с пол-оборота. Но в этот день все валилось у нее из рук. Она забывала самые простые вещи и в конце концов почти накричала по телефону на одного клиента, который никак не мог объяснить, что именно ему требуется.

— Людочка, пока не соединяй меня ни с кем, — попросила она секретаршу.

Выключила монитор, обхватила голову руками.

«Не надо было мне ходить к этому психотерапевту, — решила она. — И вообще — не надо было слушаться своих теток! Вот, в кои-то веки послушалась их — и на тебе… Теперь какой-то ерундой страдаю».

На столе лежал пухлый потрепанный справочник с адресами всевозможных фирм, имеющих отношение к строительству вообще и к потенциальным покупателям или продавцам керамической плитки в частности. И вдруг какая-то смутная мысль мелькнула у нее в голове. Фаина… Фаина говорила о Ганине… Нет, Ганин тут ни при чем, а вот Фаина может ей сейчас здорово помочь!

Катя набрала номер Фаины.

— Привет, подруга, это я… У меня к тебе вопрос — насколько далеко могут завести муки совести?

— Муки совести? — озадаченно переспросила Фаина. — Ты мне с работы звонишь? Зарезала своего начальника, что ли?

— Я серьезно! — рассердилась Катя. — Вчера вечером со мной произошло кое-что…

Фаину всегда отличало любопытство. Поэтому она предложила:

— Если это серьезно, то мы должны с тобой встретиться. Сегодня в семь. Как тебе? Посидим в каком-нибудь кафе, поболтаем…

— Ничего не имею против, — вздохнула Катя. — Правда, не знаю, доживу ли до вечера…

Тем не менее до вечера она дожила. И даже более того — умудрилась опоздать на встречу с Фаиной на целых полчаса, потому что обнаружила в соседнем обувном очень приличные сапожки со скидкой.

Фаина ждала ее в небольшом итальянском ресторанчике неподалеку от Кузнецкого Моста.

— Послушай, это свинство — так опаздывать… — сердито начала она.

— Прости-прости-прости… — умоляюще забубнила Катя, запихивая под стол свои покупки. — Но я словно не в себе… Зачем-то вот купила сапоги, хотя у самой их четыре пары…

— Да что случилось-то?

В это время к ним подошел официант, и пришлось сделать заказ.

Только после этого Катя принялась рассказывать:

— Я случайно подслушала один разговор… Исповедь женщины, которую бросил муж.

— Какая-то твоя знакомая? — с интересом спросила Фаина.

— Нет, в том-то и дело — абсолютно незнакомая тетка! — с горячностью воскликнула Катя. — Но… но я скоро тоже стану разлучницей! Я причиню людям горе — понимаешь?!.

— О господи, какой пафос… — поморщилась Фаина. — Впрочем, я тебя поняла — ты представила себя и эту, как ее… Нелли… в аналогичной ситуации.

— Да!

— Послушай, Телегина, каждый день тысячи мужчин бросают своих жен, тысячи жен уходят от мужей к любовникам… Это жизнь! Каждый второй брак, согласно статистике, распадается! Взять, например, сексуальную несовместимость…

— Секс тут ни при чем!

— Очень даже при чем!

Официант принес заказ. Катя принялась остервенело кромсать пиццу, а Фаина, медленно отпивая из бокала красное вино, с безмятежной улыбкой смотрела на нее.

— Ты ведь любишь своего Алексея?

— Очень. Очень…

— И он тебя любит. Если он не решится уйти от Нелли, вы с ним будете страдать. Понимаешь, Катя, в любом случае кто-то из вас троих обязательно будет страдать…

— Из четверых, — напомнила Катя. — Ты не берешь в расчет Полину, их дочь.

— Не думаю, что Полина будет тяжело переживать развод своих родителей, — пожала плечами Фаина. — Насколько я помню, она довольно-таки взрослая…

— Пятнадцать лет.

— Пятнадцать… Но ведь ты говорила, что Алексей собирается уйти из семьи, когда она достигнет совершеннолетия? У девочки к тому времени будет своя жизнь!

— Кажется, ты права… — растерянно пробормотала Катя. — Но Нелли…

— С Нелли тоже ничего не случится, — терпеливо принялась объяснять Фаина. — Раз уж вы с Алексеем серьезно подошли к делу, так все распланировали, то ее переживания сведутся к минимуму. Она, может быть, уже сейчас морально готова к разводу… даже более того — не исключено, что у нее тоже кто-то есть. И даже если нет — ничего страшного… Раз уж Алексей завел любовницу, то, скорее всего, их отношения оставляют желать лучшего. Неверность — симптом дисгармонии в браке. Не исключено, что он надоел ей хуже горькой редьки, и она вздохнет наконец с облегчением, когда они расстанутся.

— Вполне возможно, — удивленно согласилась Катя. Она неожиданно успокоилась. — Фаина, ты чудо! Господи, и никаких психотерапевтов не надо! «Если я заболею, к врачам обращаться не стану…», кажется, так поется в песне…

— Кстати, о друзьях, — довольно улыбнулась Фаина. — Взять, например, нашу Зойку.

— Да, возьмем Зойку…

— Семь лет она терпела рядом с собой этого дурака Личутина… Кто бы осудил ее, если б она завела любовника?

— Я бы никогда ее не осудила! — возмутилась Катя. — Он такой мерзкий, неприятный тип… Пожалуй, даже если б она его убила, то я ничуть не удивилась бы!

— Или взять тебя… Ты, конечно, не любишь, когда тебе напоминают о Ганине, но… тем не менее…

— А что — Ганин? — вздрогнула Катя.

— Ты могла бы с ним прожить всю жизнь, не изменяя ему? А он?

— Нет, мы с ним совершенно несовместимые люди, — неохотно подтвердила Катя.

— Вот видишь! — с торжеством произнесла Фаина. — А ты переживаешь, что Алексею придется бросить Нелли… Да это самое обычное дело, я бы даже сказала — насущная необходимость! А ты места себе не находишь из-за какого-то подслушанного разговора…

— Обожаю тебя! — засмеялась Катя. Они чокнулись. — Послушай, Фаина…

— Что?

— Ты не помнишь название фирмы, в которой работает Ганин? Ну, конечно, если это наш Ганин…

— Зачем тебе? — подозрительно спросила подруга.

— Так… На всякий случай, — уклончиво произнесла Катя. — Не хотелось бы с ним случайно столкнуться.