В мою смену не умирают. Том I (СИ) - Тарс Элиан - Страница 47

Так что, несмотря на то что я могу из пустоты одной лишь силой своей мысли (ну и маны) сотворить статую Ленина с максимальной детализацией, в практическом плане мое новое заклинание пока еще мало полезно. Ведь статуя исчезнет, как будто её и не было, когда у меня закончится мана. А самый крупный цельный камень, из тех, что мне посчастливилось найти в округе, сгодился разве что на кастрюльку.

Конечно, мне попадались и другие камни не самых маленьких размеров, я сделал из них пять одинаковых фиалов с крышками и «коробку» под мазь, разумеется, тоже с крышкой. Однако Егор оценил их так: «пригодность для хранения зелья из листьев гирилэ – ниже среднего».

Я хоть и подрядил рыгизов продолжить поиск подходящих камней, все же мечтал о том, чтобы раздобыть целую партию пустых стеклянных фиалов. В них зелья и мази будут храниться гораздо дольше, чем в каменных. Да и переносить с собой такие фиалы проще.

Мне очень хотелось, чтобы в лагере появилось больше различных полезных предметов. Например, разнообразной одежды, посуды, прочей утвари; оружия, инструментов, гвоздей, в конце концов… И, конечно же, животных. Лес вокруг густозаселенный, но все больше и больше монстров перестают есть друг друга и сосредотачивают свое внимание на животных. Это я про наше поселение разумных. Едим мы больше, чем люди, и не за горами те времена, когда вокруг нас может и не оказаться добычи. Когда охотникам придется уходить еще дальше от дома. А это, помимо всего прочего, еще и опасно, учитывая всех потенциальных противников.

За размышлениями о переходе от добывающего хозяйства к производящему, а заодно и о налаживании торговых связей, меня и застал Шмыгз – тот из пары гоблинов, который был крупнее и разговорчивее. Естественно, имя ему дал я. Второго, кстати, назвал Малгз – от слова «малый».

– Эйн, не помешаю? – замялся гоблин на пороге моего дома.

— Нет, заходи, – радушно пригласил я.

Я сидел по-турецки в большей части дома — той, что «зал совета». Мой гость уселся напротив, ловко скопировав мое положение. На вид гоблин был довольно гибким. Такой и в позу лотоса с легкостью усядется. Хотя чего это я? Мое человеко-доппельское тело, пожалуй, еще более гибко.

-- Ну, как тебе в нашем доме? Понимаю, за один вечер ничего не узнаешь, а за ночь, когда все спят, и тем более, но первые впечатления, полагаю, сложились?

– Сложились. Как бы не сложились? – ответил гоблин. – Хорошо у вас тут. Все… не как в гоблинской деревне.

– Деревне? – зацепился я за слово.

Шмыгз задумался, разглядывая потолок моего дома.

– Ну это я так сказал, – пояснил он. – Можно и поселением назвать, разницы особой нет. Разница в другом. Ваши дома почти как людские. У вас есть Дух Огня. Пусть вас меньше, чем гоблинов в нашей… ну то есть в деревни, откуда я родом, однако вряд ли бы даже сейчас бойцы моей… ну то есть той деревни смогли бы захватить ваше поселение. Хотя они бы и не стали. Смысл идти против Духа Огня, когда можно найти цели полегче.

– Что, только Горо страшит других монстров? – хмыкнув, спросил я, хотя и без того знал ответ.

– Только он, – кивнул Шмыгз. – По запаху и по виду монстрам не понять, насколько силен ты. Или же другие жители твоего… то есть нашего дома. Сам понимаешь, Эйн, та же Моха кажется обычной гнолльей сукой. Вот только она с легкостью разорвет одновременно и троих действительно обычных гнольих сук. Все благодаря этой вашей медитации, о которой монстры и знать не знали.

– Не только благодаря ей, – заметил я. – Разумные воины в бою способны просчитывать собственные действия на несколько шагов вперед. Иными словами, планировать атаку на несколько ударов. В то время как монстры просто атакуют, отдавшись инстинктам.

– Просчитывают собственную атаку? – в голосе гоблина прозвучало удивление, он глубоко задумался, бормоча под нос: – Вон как… Хм… Ну да….

– Я рассказывал об этом ребятам раньше, теперь вот говорю тебе. И раз уж ты упомянул медитацию, как у вас с Малгзом обстоят дела с ней?

Вчера им сказали о том, что у нас принято перед сном медитировать и объяснили основные принципы активации медитации. Поэтому мне не терпелось узнать. Что там? Успех и два новых обладателя ничто?

Однако Шмыгз смог меня удивить.

– У нас получилось, и мы определили наши элементы. У меня – дерево, а Малгза – металл.

– О-о-о… – протянул я, размышляя о том, что у четырех моих гноллов одно ничто, у Оки и Пипина тоже ничто – то есть, не считая Духа Огня, у представителя каждой расы есть минимум по одному владельцу самого популярного элемента. А попавшиеся мне гоблины без ничто. Забавно.

Вообще, судя по всему, некоторые монстры имеют предрасположенность к кому-либо элементу. Те же рыгизы – жители подводного царства, вероятно, склонны к воде. По крайней мере, двое из трех моих рыгизов оказались водными магами. Гноллы – когти и клыки, очевидно, предрасположены к ничто. Доппели, видимо, тоже.

А что же с гоблинами? По идеи, тоже должны иметь «ничто».

Так, стоп!

От неожиданно пришедшей в голову мысли я аж вскинулся, чем напугал своего собеседника.

– Что такое? – выпалил он.

– Ты, знаешь, что обманывать нехорошо? – как можно ласковее спросил я.

– Что? – изобразил удивление гоблин.

– Что порой обман равен предательству, – продолжал я, – а за предательство…

– Я не обманываю тебя, Эйн! – Шмыгз вскочил на ноги и выпятил грудь.

– Порой утаивание информации равносильно обману, – спокойно ответил я. – Я ведь был уверен, что у вас обоих ничто. И меня сильно удивили твои слова о металле и дереве. Почему я так был уверен? Почему твои слова показались мне совсем уж невероятными?

Гоблин хмурился, пытаясь осознать услышанное. Затем его глаза округлились.

– Ну, конечно, у нас есть ничто, Эйн! – вскинув руки, воскликнул он. – Я не упомянул о нем, так как это и так очевидно. Ну да! У нас у обоих по два элемента.

– А почему это, по-твоему, должно быть очевидно? – серьезным тоном спросил я.

Шмыгз осекся и поджал губы. Его маленькие глазки неуверенно бегали из стороны в сторону, будто на стенах моего дома должен быть написан ответ.

Наконец он вновь заулыбался и уставился на меня.

– Ты понял это, когда сражался против нас. Иначе твоя каменная техника бы нас расплющила.

Молча кивнув, я продолжил буравить его напряженным взглядом. Я ни капли не верил в то, что гоблин умолчал о ничто, только потому, что я и так знал об этом элементе. И Шмыгз явно понял, что я не верю. Понял он и то, что попал впросак. Он не учел прошлые события и не смог сохранить в тайне от меня наличие второго элемента.

Я же преподал ему урок.

И это немного пугает. Суток не прошло с тех пор, как гоблин получил Разум, а он уже пытается плести какие-то одни лишь ему ведомые интриги. Если он научится еще шире смотреть на вещи, он сможет и меня обхитрить.

Но только зачем ему это?

Зачем вообще потребовалось скрывать ничто?

Проклятье! Догадка, всплывающая у меня в голове, еще сильнее пугает. Ничто сочетается с любым другим элементом. Точнее, не только ничто можно сочетать, но именно его сочетать легче. И сочетания эти открывают совершенно новые возможности. Например, заклинание поиска. Что если за одну лишь медитацию кто-то из гоблинов (или же они оба) поняли это? Что если увидели свою уникальность? И решили сохранить ее лишь для себя?

Хотя нет, бред… Возможно, так и было. Но почему тогда Шмыгз просто не сказал, что у обоих ничто? Оставил бы втайне «дерево» и «металл»?

Хм, с другой стороной, это может значить, что уже сейчас гоблины решили частично воспользоваться своей уникальностью. Все-таки таких элементов больше ни у кого в поселении нет. А так они могут выделиться среди нас своими способностями.

А может быть, рассудили, что за более редкие элементы мы будем к ним иначе относиться? Больше ценить?

Как же нервирует то, что не можешь понять мотивы собеседника. Вот замышляют эти два ушастых что-то плохое против нас? Или нет? Или потом могут вонзить нож в спину? А может у них вполне понятное желание – жить в коллективе, но при этом иметь что-то свое? Я к тому, что сейчас все наши умения, по сути, коллективная собственность.