Мой неидеальный мужчина (СИ) - Николаева Елена - Страница 24

— Я не хочу уезжать, пап... — проникновенно шепчет Илья. — Сплячь меня у Аси. Я к Сашке хочу...

— Боже, Илья! Простите нас за внезапное вторжение.

Ворсистый ковёр посреди кабинета заглушает учащённый стук её каблуков. Подойдя к нам, Аля останавливается и делает глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Некогда любимая мною женщина с обворожительным взглядом, с изяществом в манерах, с легкой улыбкой на полных губах, прикрываясь горделивой осанкой, пытается подавить в своей идеальной оболочке рвущееся наружу потрясение.

— В последние дни у ребёнка столько энергии, хоть отбавляй, — констатирует она, протягивая товарищу тонкую кисть для рукопожатия. — Здравствуйте, Алина Ветрова, мама Ильи — сына Дмитрия.

Не обделённый чувством такта Серов поднимается со стула и обхватывает тонкие пальчики, с лёгкостью пожимая их.

— Очень приятно, Павел.

Интерес к Павлу у Али теряется быстро. Она сразу переходит к сути:

— Здравствуй, Дмитрий! Прости, он стал неуправляемым.

— Здравствуй, — мягко отвечаю ей, бросая мимолетный взгляд на дверь. — Вас привёз Матвей?

— А ты что же, сомневаешься? — с укором смотрит в мои глаза. — Илюш, нам с твоим отцом нужно поговорить. Погуляешь недолго с Матвеем Владимировичем. Хорошо?

Сын ещё крепче сжимает на мне свои объятия.

— Я не хочу уходить, ма! Я хочу быть с папой! — капризничает, утыкаясь носом в мою шею.

— Дмитрий, — Павел аккуратно перехватывает речь, привлекая к себе наше внимание. — Если возникнут вопросы, наберёшь меня. Я останусь в Питере на несколько дней. Ещё увидимся. Не буду вам мешать.

— Бывай, Паш, — пожимаю его руку. — Если что, я отзвоню.

Серов широким шагом покидает кабинет. Алина, не сдерживая раздражения, нарушает тишину первой:

— Дим, какого черта он у нас в извозчиках? Контроль? Шаг вправо, шаг влево — расстрел на месте? Что он себе думает?! Что я буду перед ним отчитываться?! Что он о себе возомнил, мать вашу?!

— Ты о чём, Аля?

— Я о твоём родственнике, — окончательно рассвирепев, сжимает от гнева кулачки. — Если он считает себя пупом земли и уверен, что ему с наличием погонов позволено делать всё, что угодно, то я их собственноручно оторву! Не будите во мне стерву, усыпить потом не удасться!

— Где Матвей? — интересуюсь, находясь в определённом замешательстве.

— Отстал, и я даже знать не хочу! — судорожно выдыхает, поправляя на себе идеально сидящее платье. — Какой-то важный телефонный звонок. Да какое ему дело, где я с сыном живу?! Люкс в приличном отеле ему видите ли не понравился...

— Ты переехала в отель?

Руки по инерции продолжают прижимать к груди ребёнка.

— Да!

«Блять!» — морщусь от собственного скрежета зубов.

— Я не хотела злоупотреблять гостеприимством Максима, — мгновенно поясняет она. — Мне намного комфортнее жить в отеле, знаешь ли!

Подхватываю со стола электронное устройство, чтобы отвлечь немного Илью и направляюсь в зону отдыха.

— Сын, посиди-ка на диванчике. Хочешь порисовать на планшете?

— Хочу, — он с радостью соглашается, принимаясь за дело, а я возвращаюсь к Алине.

— Аля, давай всё спокойно обсудим, — опускаю ладони ей на плечи, вынуждая посмотреть мне в глаза. — Я помогу тебе открыть бизнес здесь. Хочешь в Питере, если нет, тогда в Москве. Куплю вам с сыном достойную квартиру. Вы ни в чём не будете нуждаться. Пойми, я против вашего отъезда. Я хочу принимать участие в его воспитании, видеться с сыном регулярно. Раз в год на Рождественский сочельник меня не устраивает.

— Дима, это МОЙ ребёнок!

Аля сбрасывает с себя мои руки с каким-то гневом, то ли отчаянием. Отходит к письменному столу и опирается о столешницу попой, скрещивая на груди руки.

— У тебя есть любимая женщина. Она молодая и здоровая, ещё родит тебе детей, а мне больше нельзя...

Устало выдыхает она, прикрывая на мгновение веки.

— Илья — мой светлый лучик, он — вся моя жизнь! Всё у вас с Анастасией будет прекрасно, поверь, а мне позволь спокойно уехать и устроить свою судьбу! Это моё последнее слово.

— Илья такой же мой, как и твой, — напоминаю ей твёрдым голосом, невзирая на её измученный вид. — Я намерен его усыновить и не откажусь от своего решения. Аля... мы все совершаем ошибки. Нельзя быть такой категоричной.

— Это мне говоришь ты?! — вскрикивает, заглушая короткий стук в дверь.

— Не помешал?

Матвей даёт о себе знать, заполняя дверной проем мощной фигурой, отчего Алина недовольно закатывает глаза. Илья же наоборот, взрывается громкой радостью:

— Мотя! Смотли, какой медмедь! Давай с тобой полисуем? — сын срывается с места, несётся к нему и тычет в руки планшет.

— Проходи, Матвей. У тебя будет время присмотреть за ним? Нам с Алей важно поговорить наедине.

— Илюха, мороженое хочешь? — родственник достаёт из нагрудного кармана купюру и демонстративно машет ею в воздухе.

— Хочу! Хочу! А медмедь? Ты мне налисуешь его, Моть?

— А как же! Только сначала поедим мороженое, — искоса оценивая настроение Алины, подхватывает сына на руки и добавляет:

— Затем и медведя нарисую, и русалку, и... Лох-несское чудовище, млять...

Ася.

Идея увидеться с Дмитрием во время рабочего дня пришла в голову неожиданно, после того, как я уплела пару булочек с хрустящей корочкой и выпила чашку ароматного кофе. В другой день я бы не стала его тревожить своим внезапным визитом, но предстоящая недолгая разлука вымотала всю душу и вынудила на решительный шаг. Адски захотелось в предобеденное время побыть с ним наедине. Посидеть тихонечко рядом, полюбоваться мужчиной за делом. В случае форс-мажорных обстоятельств запланирован визит к Кате.

— Тебе нравится одежда?

Поправляю на сыне воротник поло, расплываясь в доброжелательной улыбке.

— Очень... Спасибо, мамуль!

Александр обхватывает меня руками, крепко прижимаясь к моим бёдрам. Я даже чувствую дрожь в его теле.

— Скоро Рая за тобой приедет. Будь молодцом. Слушайся её. Я с папой увижусь и сразу к вам. Она приготовила твои любимые вареники с черешней.

— Мы останемся у неё на ночь?

— Не знаю, Сашунь, всё может быть...

— А папа надолго улетает?

— Всего-то на пару дней. Они очень быстро пролетят. Вот увидишь.

Сын награждает коротким поцелуем мою ногу и срывается с места к коробкам с новой обувью, которые со вчерашнего дня выстроены вдоль стены в коридоре.

— Обувайся, родной, я только сумочку захвачу! — бросаю ему вдогонку и возвращаюсь в нашу с Димой спальню.

С тех пор, как Сашка оккупировал хозяйскую, нам пришлось поселиться в гостевой. С недавних пор эта комната является для меня особенной. Эти стены стали невольными свидетелями наших новых интимных отношений, подкреплённых ещё более острыми чувствами.

Останавливаюсь у зеркала, рассматривая себя на фоне широкой двухспальной кровати. Она до сих пор хранит запах наших тел, будоражит мои воспоминания. Щеки невольно вспыхивают жаром. Касаюсь их пальцами, поглаживая и успокаивая побагровевшую кожу. Медленно опускаюсь к шее, затем к груди, к талии, к бёдрам, оглаживая их ладонями. Поправляю на себе белое платье с запахом.

Глубокий вырез декольте приоткрывает соблазнительную ложбинку между полными грудями, куда спускаются серебрянные концы завязанного на шее украшения. Из-за таких маленьких деталей образ эффектной женщины только выигрывает, становится завершённым и привлекательным.

С помощью помады придаю губам оттенок «пепельной розы», визуально увеличивая их объём. Чуть отстраняюсь от зеркала, разглядывая себя. Мне нравится, как я выгляжу. Результат моих стараний превзошёл ожидания.

Улыбаюсь своему отражению, ощущая, как кожа покрывается мурашками под женственным мечтательным комплектом нижнего белья. Он создан словно из облака. Мягко обволакивает тело тонким кружевом, подчеркивая красоту естественных форм. Нежный, как прикосновения Дмитрия.