Правила отбора (СИ) - Тимофеев Владимир - Страница 20

Очередное послание от Андрея он получил в четверг.

В 82-м ничего нового не произошло. Друг сообщил, что у него всё в порядке, процесс идёт, контора пишет, никаких исторических катаклизмов не намечается. Последнее учёного слегка напрягло. Если Андрей решил упомянуть в письме об истории, значит, что-то он всё-таки замышляет. А вот как отразятся на настоящем его хитрые замыслы, одному богу известно. Об этом можно узнать только после слияния двух временных потоков. Да и то не факт. Скорее всего, никто ничего не заметит. В смысле, никто из ныне живущих. История мира изменится, а население так и не узнает о том, что всё могло быть иначе.

В любом случае, как только восстановится межвременна́я связь, надо будет обсудить с Андреем все возможные варианты. Остановить его, ясен пень, не получится, но хотя бы направить в нужную сторону и удержать от необдуманных действий — потребуется обязательно. Главное, не наломать дров и не устроить пожар в собственном доме. Эффект бабочки, он такой, перестараешься с воздействиями на прошлое — получишь совсем не то, что задумал. Благие намерения не панацея, всем известно, какую дорогу они устилают.

Смирнов с Синицыным согласился. На позавчерашней встрече он так и сказал: «Андрею надо быть аккуратнее. Устроит ненароком ядерный апокалипсис, мало никому не покажется». Чекист, конечно, шутил, однако и этот вариант не стоило упускать из вида: в каждой шутке есть доля правды. Всякое может в жизни случиться. Лучше уж, как водится, перебдеть — меньше потом проблем огребёшь…

— Ой!

Мысли профессора прервались самым неожиданным образом. Задумавшись, он случайно налетел на какую-то даму.

— Господи! Да что ж вы творите?! Вы же меня чуть не снесли!

Молодая и весьма симпатичная женщина с возмущением смотрела на опростоволосившегося «джентльмена». Из сумки, которую она уронила, высыпались мандарины. Ещё одну сумку, и тоже с продуктами, девушка прижимала к груди.

— Ради бога, простите, — засуетился Синицын, бросая свои пакеты и собирая раскатившиеся по полу цитрусы. — Я не хотел, случайно всё вышло.

Собрать мандарины удалось быстро, и десяти секунд не прошло.

— Держите. Всё в целости и сохранности, — Александр Григорьевич протянул даме заполненную вновь сумку.

— И как я всё это понесу? — «потерпевшая» укоризненно глянула на профессора. — У неё же ручки оторваны.

— Ох! Черт! Не заметил, — спохватился тот. — Да вы не волнуйтесь, я сейчас новую принесу.

— Не надо, — девушка остановила уже собравшегося бежать к кассам учёного, после чего кивнула на пакет с мандаринами. — Просто помогите мне донести это до машины. Дальше я как-нибудь справлюсь.

— С удовольствием, — позволил себе улыбнуться Синицын.

Нагруженный сумками и пакетами (своими и дамы), он, пусть и с трудом, но всё-таки дотащил их до автомобильной стоянки.

Свою машину девушка искала минут, наверное, пять. До тех самых пор, пока добровольный «носильщик» не предложил ей просто нажать кнопку на пульте-ключе.

— Ой, и правда. Что ж это я? — смутилась автолюбительница, приступая к очередным поискам. Только уже не машины, а собственной сумочки, в которой должен был находиться ключ.

Ридикюль нашёлся довольно быстро, в одном из пакетов с продуктами. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы выудить из него сначала пудреницу, потом зеркальце, затем платок, следом карандаш для бровей… ключ, понятное дело, оказался на самом дне.

— Фух! Ну, слава богу. Я уж подумала, что потеряла его, — облегчённо выдохнула дама, нажимая на кнопку.

Автомобиль, двести седьмой Пежо ярко-синего цвета, отозвался на хозяйский призыв несколькими звуковыми сигналами и бодрым подмигиванием фар. Потеряшка нашёлся в соседнем ряду, притёртый с обеих сторон двумя внедорожниками.

— Как же я в него сяду? — растерялась девушка.

— Давайте я, — неожиданно для себя предложил профессор. — Вы только багажник откройте, а я через него проползу.

— А вы не застрянете? — усомнилась хозяйка авто.

— Если застряну, вызовете МЧС, — пошутил Синицын. — Всё, открывайте машину.

Он опустил на асфальт сумки, подтянул пояс и, забрав у дамы ключи, полез через багажник в салон.

Спустя минуту автомобиль, ровно урча мотором, выкатился из «западни».

— Принимайте машину, сударыня!

— Огромное вам спасибо, — с чувством поблагодарила девушка. — Меня Лариса зовут.

— Александр… эээ… Григорьевич, — профессор осторожно пожал девичью ладонь.

— Спасибо вам, Александр, — повторила Лариса. — Даже не представляю, что бы я без вас делала.

— Ерунда, справились бы. А я лишь ускорил процесс, — пожал плечами Синицын, подхватил пакеты с едой и, кивнув девушке, двинулся в сторону улицы. Пройдя метров десять, он внезапно остановился, словно бы что-то забыл, развернулся и принялся наблюдать, как синий Пежо пытается вырулить из проезда.

Неуклюжие манёвры закончились предсказуемо. Автомобиль едва не уткнулся бампером в одну из стоящих рядами машин. Сидящая за рулём дама выбралась из авто и жалобно посмотрела на улыбающегося профессора.

— Я только месяц назад права получила. Никак не могу привыкнуть, — потерянным голосом сообщила она подошедшему Шурику.

— Надо больше тренироваться, — усмехнулся тот, глядя Ларисе в глаза. — Ладно, давайте ещё помогу. Вывезу вас отсюда.

— Ой, спасибо! — обрадовалась девушка. — Кладите свои сумки в багажник.

— Зачем в багажник? — удивился Синицын.

— Как это зачем? — переспросила с недоумением дама. — Вы же сами сказали, что вывезете меня. Я тут рядом живу, доедем минут за пятнадцать.

— Эээ… — только смог выдавить из себя профессор. «Ох, женщины, женщины. Всё понимают по-своему… Впрочем, сам виноват. Корректнее надо ставить условия задачи…»

— Кстати, мы можем сначала к вашему дому подъехать, покупки сгрузить, — продолжила тем временем девушка. — Вы дальше меня живете или ближе?

Учёный вздохнул и назвал адрес.

— Ой, как здорово! — всплеснула руками Лариса. — Это же почти по дороге. Значит, сначала к вам, а потом ко мне. Ну что, поехали?

— Поехали, — обречённо вздохнул Синицын…

Лара лежала в ванне и с нескрываемым удовольствием разглядывала своё отражение в зеркале. Хозяева квартиры, которую она снимала, были большими эстетами: зеркальный потолок имелся не только в ванной, но и в прихожей, и — фиг знает зачем — в туалете.

Собственное тело девушке нравилось. И даже очень. А ещё ей нравился хороший, ни к чему не обязывающий секс. А вот любовь не нравилась совершенно. Точнее, она в неё просто не верила. Ещё будучи школьницей, имела глупость втюриться в одного парня, старше её на два года. Кавалер очень долго уговаривал Лару на близость и, в конце концов, уговорил. А потом бросил, переключившись на новую пассию. В итоге лишённая невинности барышня разочаровалась в описываемых поэтами чувствах и решила быть более прагматичной в отношениях с сильным полом. Хочешь интима — изволь соответствовать. Желаешь вкусить запретного — плати. Даже обжимашки на лавочках и поцелуйчики возле подъезда имеют соответствующую цену. А уж если дело до кровати дошло, то одними цветами тут не отделаешься. Раскошеливайся, милёночек, на дорогие подарки.

Впрочем, бывали в жизни Ларисы и другие мужчины. Те, кому она была готова отдаться за просто так, для удовольствия. Правда, случалось это довольно редко. Почти никогда. Всего-то два раза. То есть, три, если считать сегодняшнее «приключение». Впрочем, с профессором они не то что до постели — даже до поцелуев не добрались. Близость приключилась лишь в мыслях Ларисы. Ей отчего-то до одури захотелось затащить в койку этого чудика. Вот прямо вынь, да положь. А как представила всё это в красках, едва не рехнулась от вожделения. Слава богу, что сам профессор ничего не заметил. Или просто вида не показал… Тем не менее, она ему тоже понравилась — Лара это сразу почувствовала. Однако перейти к решительным действиям не смогла. Попросту побоялась