Много снов назад (СИ) - "Paper Doll" - Страница 92

Рози медленно покачала головой. Глаза её стали стеклянными, даже когда краешки губ дрогнули в слабой улыбке. Она не могла не понимать. Это было настолько справедливо и честно, что она даже удивилась тому, как сама не могла прийти к этому объяснению прежде. И затем улыбка Рози стала шире. Это было до глупости очевидно. И Дуглас улыбнулся в ответ, потянулся вперед и увлек её в поцелуй, придерживая теплыми пальцами круглый подбородок.

— Прости, — шепнула ему в самые губы, прежде чем он снова их бережно коснулся. Рози прикрыла глаза, воображая, будто явь была сном, иначе всё казалось слишком обманчиво хорошим.

Всё было слишком идеально даже для сна. Рози едва ли могла предположить, что Дуглас сломит ради неё собственное убеждение, пойдет наперекор самому себе, нарушит невидимую грань, которой боялся до дрожи внутри. Она разуверилась, разочаровалась, потеряла всякую надежду не только вернуть всё, как было, чего оказалось, очевидно мало, но получить большее, что, в конце концов, получила.

Рядом с ним она не могла думать о том, что это был её первый раз, от которого боль внизу растягивалась, как резина, отдавая покалыванием нервных окончаний. Или о том, что продолжала лежать полностью обнаженной рядом со старшим за неё мужчиной, для которого этот опыт не мог представлять ценности. Рози не думала о женщинах, с которыми он спал прежде, или о том, захочет ли он заниматься любовью с ней снова, потому что было достаточно тепла и взаимопонимания того самого момента, которого не могло нарушить что-либо.

Поэтому ей показалось, что лучшего времени для последнего объяснения не будет, и потому решила попытать судьбу и рискнуть разрушить всё терзаниями последних нескольких дней. Для Рози это было нечто сродни предоставления Дугласу последнего шанса, попытки предотвратить её затею прежде, чем та перевернула бы всё с ног на голову. И едва мозг пронзил ещё незаданный вопрос, девушка уже успела взволноваться тому, как тот испортит покой, которого она так долго и отчаянно ждала.

— Это должно что-то изменить? — спросила осторожно, начав издалека. Дуглас провел широкой ладонью по лицу, выпуская тяжелый вздох, взгромоздившейся камнем неуверенности на шею Рози.

— Смотря, что ты имеешь в виду, — он взял её за руку и начал перебирать костяшки тонких пальцев, касаясь всех линий на ладонях.

— Я смогу узнать о тебе больше, чем знаю теперь? — пальцы сжались вокруг его ладони, отвлекая внимание. Рози смотрела на Дугласа в упор, заглядывая в сами глаза с любопытством, если бы он вдруг надумал обмануть её на словах. — Ты знаешь обо мне и моих переживаниях всё. Я всего лишь хочу того же.

— Я расскажу тебе всё, что захочешь. Всё кроме периода жизни в Вашингтоне. Об этом лучше не вспоминать.

— Но почему? — в голосе пробились нотки возмущения. Рози отдернула ладонь, только чтобы опустить на грудь мужчины. Он проследил за ней взглядом, а затем снова перехватил. Дуглас напрочь не хотел отпускать её хоть на секунду, и ему было достаточно только чувствовать подушечками пальцев её нежную кожу, и более ничего не было важнее этого невесомого прикосновения. — Это несправедливо. Если бы это не имело значение, мне было бы безразлично. Но это привело тебя сюда. Произошедшее там привело тебя ко мне.

— Есть вещи, что стоит оставить в прошлом и более к ним не возвращаться. Я хочу вычеркнуть эту часть своей жизни из памяти и не вспоминать более никогда, будто того вовсе никогда и не происходило. Всё, чего я жду от тебя, это понимания, — Дуглас провел ладонью по её волосам, склонив послушную голову на своё плечо. — Пожалуйста.

Рози выдохнула, не добившись желаемого ответа. Внутри скрипнуло недовольство. Её вопрос ничего не нарушил, но в то же время ни к чему не привел. Давить она не находила смысла, как и закатывать истерики, как и выгонять его в ту же секунду из своей постели и дома. Ей было досадно, но куда досаднее стало бы, если бы она позволила ему после всего уйти. С этим сном Рози ещё не готова была расставаться.

— Ты куда-то собралась? — его полусонный взгляд обнаружил сложенный чемодан, когда Рози выбралась ненадолго из постели, только чтобы переодеться ко сну. Ей нравилось лежать, примкнув к его теплому телу, но обоих прошибал озноб холодных последних дней зимы, особенно ненавистных из-за своего непрекращающегося холода. Дуглас и сам надел нижнее белье, намеренный надеть и брюки с рубашкой, прежде чем Рози его не остановила, ловко выхватив из рук все вещи и бросив в другую часть комнаты. Долгий сладкий поцелуй не оставлял другого выбора, кроме как остаться.

— Уезжаю на несколько дней в Гарвард на день открытых дверей. Там меня встретит Реджи и проведет лучшую экскурсию. Затем останусь там, может быть, на несколько дней, — Рози стояла к нему спиной, с силой зажмурив глаза. Ложь отдавала с дрожью в руках и волнением в сердце. Голос звучал почти убедительно, поскольку не было возможности смотреть в глаза, и про себя девушка лихорадочно умоляла невидимые высшие силы подсобить ей в обмане его пронзительной внимательности.

— Не будешь учиться в Пенсильванском? — спросил с некой насмешкой, на которую Рози ответила ироничной улыбкой. — Здесь у тебя могло бы быть много перспектив.

— Какие? Видеть изо дня в день Киллиана, пересекаться всё время с отцом? — она выключила свет и залезла под одеяло, примкнув обратно к нему. — Даже если мне удастся их избегать днем, от пятничных ужинов мне уже некуда будет деться. В любом случае я даже не оставляла документов здесь и не проходила собеседования.

Он молчал, не сводя всё к безобидной шутке, что едва стала бы уместной. Рози было бы приятно услышать, что Дуглас был рад уехать следом за ней, куда бы она не отправилась, но даже просить о подобном было слишком глупо. Ей не нужна была подобная жертва. Правды было достаточно, но для её обличения ещё не пришло время. Вопреки долгожданному возвращению мужчины ждать от него требуемого она всё равно не хотела.

На следующее утро Рози проснулась в сладком забвении. События прошлого вечера выдавались не более, чем сном, что вряд ли мог осуществиться наяву. Обнаруженное рядом пустое место, на котором, казалось, уснул подле неё Дуглас, позволило убедиться в ложности навязанного убеждения о подлинности их связи. Тягучая боль внизу живота свидетельствовала об обратном. Все краски смешались. Девушка была в смущении от собственной беспомощности. Единственное, что не сбивало с толку, сложенная никем нетронутая сумка, напоминающая об отправляющимся в послеобеденное время поезде.

Вспомнив о поездке, которой не было смысла отменять, Рози подхватилась с места, чтобы проверить время. Было всего десять утра. Времени оставалось в обрез.

Стоило ей оказаться у двери, выходящей в гостиную, как приятный запах горячего свежезаваренного кофе окончательно пробудил рассудок. Рози бросила затею утаиться на время в ванной и опрометью отправилась на кухню. Он был там. Стоял полностью одетый, развернутый к ней спиной и, не услышав её тихих шагов, безмятежно варил кофе, как ни в чем не бывало. Рози сама не заметила, как ущипнула себя болезненно за руку. Это всё был не сон.

Едва ли было правильное время для скоропостижной поездки. Вот только Рози и без того долго колебалась, не могла решиться, когда возможность подвернулась, как нельзя лучшая. С учетом всех последующих трудностей и рисков, она убедила себя, что оно того стоило. Поверить в кратковременную иллюзию было слишком опасно и безрассудно. Рядом с Дугласом, особенно таким подозрительно нежным, не стоило всецело отдаваться воли сердца, что утопало в море самозабвенного обмана, будто так могло бы продолжаться всегда. Рози не хотелось ничего больше того, чтобы остаться, но ждать ей тоже не терпелось.

Он хотел проводить её на вокзал. Рози сумела заверить, что справиться со всем сама, кроме того сбила окончательно с толку тем, что обещала встретиться с Алексом. Упоминание парня не было таким уж обязательным, но оно поставило Дугласа в тупик, что вызвало на лице девушки хитрую улыбку. В конце концов, пришлось убедить его, что с парнем она намерена была попрощаться окончательно. На самом деле Алекс вряд ли знал, что она вообще была намерена исчезнуть на время. Ложь давалась Рози всё проще.