Музыка для Повелителя (СИ) - Потёмкин Сергей - Страница 18

— ПРИСЯГАЮ!

Уже стемнело, когда Повелителю присягнул последний дух. Расправив плечи, Кали услышала шаги.

— Мама, я всё сделал!

Она обернулась и засмеялась:

— Умничка! Я знала, что ты справишься.

К ней шёл кудрявый малыш с чёрным камнем в руке. Повелитель вновь заговорил:

— Почти всё готово — осталось одно…

Небрежным взмахом Кали погасила огонь:

— Да, Повелитель.

Глаза малыша мигнули синим — он «прочёл» её мысли. И радостно запрыгал:

— Глей Тауэл! Спилитлэнд!

Опустившись на корточки, Кали обняла сына:

— Ты такой умный… Я так тобой горжусь!

Лазарет штаба с лета не изменился, разве что за окном темнели строительные леса. По ним ходили рабочие, а Глеб, лёжа на койке, уныло на них глазел.

Ольга Павловна — уже знакомый ему врач — протянула градусник:

— Держи.

— Я мерил температуру час назад… — запротестовал Глеб.

— А до этого сутки бредил. Держи и не спорь!

Глеб вздохнул, но градусник взял.

Днём ранее их с Деей и Шульцем приместили в штаб — когда им стало плохо, сигнал из неволшебки зафиксировался башней Близбора. А странный ребёнок пропал вместе с камнем.

Забрав термометр, Ольга Павловна прочла цифры:

— Тридцать шесть и семь. Ты везунчик, Глеб Шустов!

— Тогда зачем мне в лазарете торчать? — простонал Глеб, откидываясь на подушку. — Дея тоже пострадала, но её тут не держали.

— Она, между прочим, очнулась вчера, а ты только сегодня, — врач дошла до двери и обернулась: — Не хочешь сказать, кто напал на вас? Это был чернотворец?

Глеб покраснел: «чернотворец» не доставал и до подлокотника его кресла.

— Хотя не моё это дело, — Ольга Павловна внезапно сменила тему: — Дея ходила на «Фабрику» и наврала, что ты опять в Танабэ и из-за вашего расследования забыл им позвонить. Естественно, ей не поверили. Если ты в ближайший час не позвонишь Наталье Марковне, она точно сюда явится и устроит скандал.

Но Глеб вместо этого позвонил Идару: сказал, что с ним всё хорошо. Наталью Марковну он избегал — она ведь запретила возвращаться в штаб; Глеб почти решился набрать её номер, когда в палату вошла Дея:

— Живой?

— Вроде да… — он отложил зерфон. — А ты как?

Дея не ответила. Она была бледной; серьгу из ноздри вынула, но волосы так и остались сиреневыми.

— Это был сын Кали, — Дея встала у койки.

— Чего?.. — не понял Глеб.

— Малыш, взявший алмаз — сын Кали.

Вслед за Деей вошёл Азарин. Он был весь на нервах, а вместо приветствия сообщил:

— Когда тебя выпишут, вы отправитесь в Спиритлэнд.

Глеб беспомощно моргал: вопросов о своём самочувствии он от Азарина не ждал, но и к новостям готов не был.

— Сын Кали?.. Спиритлэнд?..

Пока он взял всё это в толк, Азарин уже сел на стул и небрежно взмахнул рукой. Воздух у окна загустел: рабочие на лесах их теперь не услышат.

Дея посмотрела на Глеба:

— Ты, я и Шульц чуть не впали в кому — это было ментальное воздействие… И не какое-нибудь примитивное, а первого уровня.

Глеб содрогнулся.

Первый уровень ментального воздействия — самый сложный; даже Дея — внушитель — способна максимум на второй. И с волшебником такого не сделаешь! С нейтралом — пожалуйста (люди Коротова подчинили так тех, кого похищали в неволшебке), с обычным человеком — легко… Но не с магом.

— Разве это возможно? — не поверил Глеб.

— Выходит, возможно, — Дея отвернулась. — Теоретически это бы выглядело так: десять внушителей сверлят тебя взглядом… Через день-другой у них бы что-нибудь да вышло.

Скепсис Глеба лишь возрос:

— Десяти внушителей во всём Близборе нет, а мы столкнулись с ребёнком…

Тут Азарин перебил его:

— Этот ребёнок родился в прошлом веке — на тридцать лет раньше тебя.

Глеб решил, что ослышался, но Дея тихо подтвердила:

— Он и правда сын Кали: она родила его, когда ещё не была чернотворцем. Заур — так назвали мальчика. В четыре года он пропал… И было это сорок лет назад.

Где-то скрипнула дверь. В груди Глеба похолодело:

— Хочешь сказать, ему сейчас сорок четыре?

— Я лишь говорю, что знаю, — Дея прошлась вдоль стены. — До вчерашнего дня о Зауре не слышали — даже считали его мёртвым. Но малыш, с которым мы столкнулись, показался мне знакомым: я открыла досье Кали, а там — вот это…

Она показала фото в зерфоне. Глеб вздрогнул.

Кудрявый кроха с улыбкой во весь рот; на щёчках ямочки, в глазах восторг. И этот кроха был вчера в сквере.

Ниже темнела строка: «Заур Левзин. Дата рождения: 18 мая 1975 г. Мать — Левзина Агапия Владиславовна, отец неизвестен».

— Такой вот киндер-сюрприз, — сказала Дея.

Глеб потрясённо молчал.

Всё совсем запуталось: у Кали музыкальная шкатулка, возвращающая в прошлое, за ней стоит некий Повелитель, им зачем-то нужны ёкаи… А теперь этот карапуз объявился — сорока с лишним лет от роду!

Получался какой-то ребус…

Но тут Глеб кое-что вспомнил:

— Танабэ… — он взглянул на Азарина. — Перед тем, как на Баюна напали, он сказал: «На мосту ребёнок». Что, если это был Заур? И люди, лежавшие у реки — они ведь сознание потеряли… Мы-то решили, что это дело рук Кали, но вдруг на них напал её сын — и на Баюна тоже?

Азарин помрачнел ещё больше. Дея убрала зерфон:

— У Кали шкатулка Шарского, так? Может, она хочет исправить что-то в прошлом? Что-то, связанное с Зауром?..

— Или с Повелителем, — проронил Глеб. — Или с ними обоими.

Азарин встал со стула и подытожил:

— Вы многое узнали — за это хвалю… Но Шульца следовало сразу приместить в штаб. Допроси вы его здесь, не потеряли бы камень, — он глянул на Глеба: — Что говорит врач?

— Что я везунчик, — Глеб пожал плечами.

В глазах Азарина мелькнул вызов:

— Тогда надеюсь, твоя удача не иссякла.

— Мы отправимся в «Грей Тауэр», — пояснила Дея. — Кали придёт за третьим камнем — он ей нужен для шкатулки. Вот там мы её с законодержцами Спиритлэнда и подождём.

— Думаешь, — усомнился Глеб, — Кали туда явится? Она ведь знает, что мы нашли Шульца…

— И что в «Грей Тауэре» её ждёт засада, — кивнула Дея. — Но какой у неё выбор? Без трёх алмазов шкатулка бесполезна. Хотя тебе, — тут она замялась, — возможно, и незачем с нами отправляться…

— Нет, — отрезал Азарин. — От поисковой магии отказываться нельзя — мы не знаем, когда Кали объявится в «Грей Тауэре». А чем ближе искатель к объекту поиска, тем лучше.

Глеб с ним мысленно согласился: ждать и искать — лучше, чем просто ждать. С курткой Кали есть шанс найти её прежде, чем та придёт в «Серую Башню». Нужно следовать за ней. Чего уж теперь: назвался груздем — полезай в кузов.

— И ещё кое-что… — Азарин внезапно сменил тон. — Фамилия «Одинкин» вам знакома?

Дея кашлянула, Глеб отвернулся. Азарин заключил:

— Полагаю, знакома.

— Я вторглась в его память, — Дея помедлила. — Исключительно в интересах следствия.

— А мысль бегать голым вокруг здания ОВД вы внушили ему с той же целью?

Глеб прыснул, Дея изобразила невинность:

— Не понимаю, о чём вы.

— У него была сумка с деньгами, — жёстко сказал Азарин. — Одинкин швырял их в прохожих и пел. К этому вы тоже непричастны?

— Ни коим образом!

— И не знаете, зачем этот Одинкин признался полицейским в неоднократном получении взяток?

— Понятия не имею, — вздохнула Дея.

Тон Азарина стал ещё жёстче:

— По-вашему, я идиот? Если это повторится, лишитесь звания!

Дея понурилась. Азарин глянул на неё, потом на Глеба:

— Вдвоём вас отправлять нельзя… В Спиритлэнде с вами будет Хромов — у него там связи.

— Лучше бы кого-то из наших послали, — проворчала Дея.

— Пошлю, — бросил Азарин, — двоих или троих.

Глеб с Деей переглянулись.