Свет надежды (СИ) - Леонова Светлана - Страница 96

- Рагнар, нужно уходить. Мы и так слишком долго задержались здесь. Нас могут найти и тогда не миновать...

- Халмар, - яростно выкрикнул он, схватив друга за грудки, едва ли не вытрясая душу из него, но потом опомнился, отпустил и резко отвернулся, скрывая свои переживания от друга.

- Я все понимаю, - сухим голосом ответил правитель, а в голосе его читалась обреченность и боль от собственного бессилия. - Отдавай приказ об отходе.

Оставшись в одиночестве на берегу, совершенно не боясь быть обнаруженным, Рагнар смотрел вдаль, на видневшиеся очертания замка Сверра. В воздухе звенела тревожная тишина, рассекаемая лишь только ветром. Над замком вздымались темные клубы дыма - что-то страшное готовилось там. И вдруг ему почудился пронзительный крик. Тонкий, девичий. Крик боли и отчаяния. И тут же стих, унесенный ветром и упрятанный в густых кронах вековых деревьев. Не могло же ему почудиться? Или все же показалось? Казалось, никто кроме него ничего не слышал. А он все вглядывался вдаль, тревожась и не зная, как поступить. Его что-то звало вперед, обратно в замок. И никак не покидало ощущение, что он нужен там. Нужен этой маленькой девчонке, пожертвовавший собою ради его жизни, ради его народа.

Ее образ преследовал его все время, яростью выжигал разум, когда он несся в земли Моргаша вернуть свою нерадивую жену, посмевшую предать его, наплевав на все разумные доводы остановиться. Но именно все тот же образ не позволял утонуть в темноте забвения, давал силы сражаться за свою жизнь с самим Келдеймом. В этой девушке было много противоречий: разум и безрассудная отвага, нежность и упрямая решительность - но никогда прежде он не ощущал на себе такого чистого завороженного взгляда, каким одаривала его жена. Они никогда не были по-настоящему близки - ни он, ни она не позволяли этому произойти, намеренно держась друг с другом отрешенно. Тем неожиданней было ощутить в ее последнем прикосновении он горечь прощания... Она знала цену своего риска, но все же осознанно осталась в замке Сверра. Как же он не догадался раньше? Как же позволил ей уйти? И эти костры сейчас... Не означали ли они самое страшное? То, о чем даже думать не хотелось. То, что уже никогда не удастся исправить. И Рагнар уже готов был вернуться в это логово смерти, лишь бы только защитить ее. Даже ценой собственной жизни.

Брайс взволнованно дернулся, прислушиваясь к чему-то. Где-то вдали послышался вой волков. Небольшая стая неслась темным пятном по направлению к берегу, а во главе их был вожак - огромный матерый черный волк. Тот самый, что встретился в лесу возле Раиньяга, сомнений в этом быть не могло, другого такого он ни разу не встречал даже по описаниям стариков. Не иначе как сам Феллан вышел по их потерянные души. Лютый зверь осторожно приближался к кромке берега, и тут Рагнар разглядел, отчего движения его были так скованы: на спине его, раскинув светлые волосы, без движения лежала девушка. Ее светлые волосы трепал ветер, отчего казалось издали, будто теплый свет льется по спине дикого зверя. Айна. Рагнар ощутил, как сердце болезненно сжалось. В одной только нижней рубашке, разодранной и грязной то ли от сажи, то ли от грязи, она из последних сил хваталась за загривок на могучей шее волка, и казалось, совершенно не понимала, что спасителем ее был дикий зверь, который еще не так давно в лесах Зангры охотился на нее.

Рагнар выхватил свой кинжал и бросился к реке, но зверь предостерегающе оскалился и зарычал, а затем вместе со своей добычей бросился в ледяную воду, прямо на камни. Едва справляясь с бурным течением, волк плыл на противоположный берег, ничуть не страшась человека, что готов был сразиться с ним. Но стихия оказалась сильней, и мощный водоворот захлестнул хищника с его добычей, бросив их об камни и норовя утянуть под воду. Все происходило слишком стремительно. Еще немного, и река заберет их с собой. Первым бросился к воде Брайс, но Рагнар успел перехватить его за поводья и устремиться следом, но в холодном бурном потоке им так же едва удавалось удерживаться. Очередной удар об острые камни откинул Рагнара, и тогда верный Брайс сам поплыл навстречу своей недавней спасительнице. Он держался подле нее, пока она, наконец, не уцепилась озябшими руками за его гриву, а потом с трудом поплыл обратно к берегу, оставив позади себя грозного хищника.

Рагнар выбрался из воды следом и едва успел подхватить на руки Айну, когда она обессилено скатилась со спины коня. Мокрые волосы скрывали от него ее лицо, и он в нетерпении убрал их рукой, отвел в сторону, и замер от того негодования, что заклокотало в груди. Вокруг глаз виднелись синяки, нежные губы были рассечены, а по левому виску кровавой отметиной тянулся длинный след от сильных ударов. Сомнений быть не могло, Сверр жестоко наказывал свою дочь за предательство. Какими же немыслимыми силами удалось ей спастись? Как угодила в стаю волков и отчего они не разодрали ее, слабую и беззащитную?

Словно прочитав его мысли, черный волк вышел на берег и тяжелой шатавшейся поступью направился прямо к ним. Он не сводил хищного взгляда с человека, дерзнувшего вступиться против и не отводившего глаза ни на мгновение. Силен был человек. Но еще сильнее был его дух и несгибаемая сила воли. [i]«Береги ее, правитель. Ради тебя она отдавала себя в жертву»,[/i] - говорили глаза зверя. И в следующее мгновение он бросился обратно в реку, перебрался на другой берег и присоединился к своей стае. Дикий зверь. С человеческими глазами. Теперь Рагнар точно знал, кто же скрывался под личиной Волка, кто был тем самым Хранителем леса. Он закатал свою рубаху до локтя и посмотрел на пять небольших отметин на коже, представлявших собою отпечаток волчьей лапы - знак, который наследовали все мужчины из рода Зангры. Знак Волка, знак Феллана. Тот самый знак, что по преданию, оставил Волк-Феллан на руке своего названого брата.

Отвар Вилена прибавил правителю Зангры сил, но запас их после борьбы с бурной рекой быстро иссяк. Больше в землях Моргаша их ничего не держало, и можно было отправляться домой. Взяв на руки свою драгоценную ношу, Рагнар поднялся на ноги и направился в лагерь. Айне нужна была сухая одежда, да помощь Вилена. Отряд встретил своего правителя молчанием. Все воины выстроились пред ними в почтительном поклоне, но Рагнар знал, что почести эти предназначались его храброй юной жене, что покоилась теперь в его руках. «И в темный час, когда последние искры в сердцах начнут угасать, расцветет надежда, озарив ночное небо светом, мягким и тихим, и воскресит в сердцах утраченную веру, поднимет на решающую битву. И богиня Айна вновь вернется, согреет своим теплом, одарит лаской невинно угнетенных...» Для них всех принцесса была тем самым светом, что воскресил надежду в сердцах. Она стала для них светом. Она стала светом для него. Светом его надежды.

Из-за туч лениво выплыла полная луна, осветив лишь только тот берег реки, где простирались бескрайние дремучие леса и где нашли укрытие уставшие чужеземцы. Она осветила им путь до самого дома и лишь под утро скрывалась где-то в сумерках, чтобы потом вновь темной ночью вести, словно охраняя.

- Ты едва успел спасти ее, любимый. Но что теперь будет с нею?

Беспокойные глаза прекрасной девы - Хранительницы леса блестели от непролитых слез. Но воин устало улыбнулся ей и мягко провел пальцем по щеке.

- Он защитит ее, моя шаянэ. Он столь же силен, сколь и я. Не будь он наследником самого Зангры.

- Теперь ты останешься со мной?

Ответом ей был лишь теплый поцелуй да нежные ласки.

- Подожди еще немного, моя шаянэ. И скоро я вернусь к тебе. Вернусь, чтобы остаться навеки с тобою.

Родные земли Зангры встречали своего правителя сурово: легким снегом да сильным морозом, - однако так было испокон веков, словно сама природа закаляла характер людей. И как бы тяжело ни приходилось, любой из ее сыновей или дочерей мог с уверенностью сказать, что родные земли придавали сил и уверенности. Усталый взгляд правителя охватывал окрестности, невольно выцепляя даже незначительные детали вокруг - привычка, выработанная годами, давала о себе знать. Теперь, когда все самое страшное было уже позади, можно было спокойно выдохнуть, однако, Рагнар знал, что ничего еще не закончилось и самое важное сражение только предстояло. Решающее сражение, в котором будет только один исход, один победитель.