999999999 маны. Том 3 (СИ) - "Оро Призывающий" - Страница 7

Благо, очнувшись, я хотя бы понимал, что именно меня убило. Не знаю сколько конкретно времени я пролежал мертвым, но огонь использовал каждую секунду, чтобы загнать меня в еще большую ловушку чем прежде. Перевернувшись, я посмотрел на свисающий длинными кусками натяжной потолок у меня перед глазами. Тающий пластик активно капал на пол, подобно воску со свечки, разжигая огонь еще сильнее. Пылала добрая половина помещения и полежи я еще несколько минут на месте, то проснулся бы с хрустящей корочкой, что, наверное, помешало бы мыслить трезво.

Почему-то эта мысль меня позабавила и я издал нечто похожее на смешок. Кем бы ни был убивший меня ублюдок, он понятия не имел о наших странных взаимоотношениях со смертью.

Эта мысль придала мне воли приподняться и снова посмотреть на объятые огнем двери наружу. Вариантов было немного, нужно пробиваться сквозь этот ад силой. Собрав себя в кулак, я встал во весь рост. Ползать в приседе, учитывая ситуацию, было контрпродуктивно. Нужно делать всё быстро, а не безопасно, ведь для последнего уже было несколько поздно.

Снова уткнувшись лицом себе в локоть я уверенно зашагал к выходу. Спустя несколько секунд я пробился через дым и встал прямо перед упавшей на землю дверью.

Хорошо, Марк. Возможно будет немного больно, но ты сможешь выбраться. Нужно просто немного…

Я вновь закрыл глаза и попытался вдохнуть, только чтобы разразиться очередным приступом кашля. Слегка согнув колени, я приготовился пробежать через пламя. Если буду достаточно быстрым, мне удастся преодолеть пожар в два счета, а там останется только спуститься вниз.

Увы, моему плану помешала некстати обвалившаяся световая установка сверху.

Так я умер в этой телестудии в третий раз.

Меня пробудил жар. Быстро окинув себя взглядом, я обнаружил, что на часть моей правой штанины перекинулся огонь, а сам я нахожусь в импровизированной духовке. Стены рядом со входом обуглились, телестудия окрасилась в красно-рыжие тона, а поту понадобилось всего несколько секунд, чтобы залить мне лицо.

Выбравшись из под горячей железки, что вырубила меня своим падением, я тут же принялся сбивать огонь со штанов. К несчастью, сделать это мне не удалось. Пламя распространялось все дальше по одежде, как бы сильно я не пытался бить по нему ладонями.

Вдох. Выдох.

Внутри смешалось сразу всё — боль, злость, раздражение от дискомфорта. И когда я был готов уже руками ломать стены только чтобы добраться до свежего воздуха, когда стало понятно, что в этом помещении больно даже дышать… сзади раздался до тошноты знакомый рык.

Резко развернувшись, я увидел в нескольких метрах от себя медленно поднимающихся мертвецов. Охранники Локка, операторы, техники…. Все они зашевелились и противно постанывая повставали со своих мест.

Вдох. Вдох. Вдох.

Сука.

Теперь, жар меня почти не беспокоил. Как тогда, с Рэмом, мой мозг отошел на второй план отдавая контроль над телом инстинктам. Я понесся по коридору, мимо горящих балок и дымящихся тканей, уклоняясь, отталкивая и раскидывая по сторонам живых мертвецов. Наверное я бы смог их уложить, если бы сильно постарался, однако нежить сгорит в любом случае, а небоскреб в разгар пожара не лучшее место для драк. Нужно уносить отсюда ноги, пока на меня не обвалилось что-нибудь еще.

В какой-то момент я забежал за угол, к выходу, в надежде, что дальше будет не так жарко. Вот только это было тщетно — очевидно, что масштаб возгорания был несколько больше, чем я себе представлял изначально. Длинный коридор с целым рядом дверей пылал даже сильнее, чем телестудия и хотя здесь было поменьше дыма, обжигающий жар мешал дышать не менее эффективно. Я бежал вперед, стараясь перепрыгивать через горящий ковралин, что получалось через раз.

Не знаю, в какой именно момент моя одежда загорелась, однако, стоит полагать, произошло это довольно быстро. Я мчался вперед, понимая, что мои ноги обжигает пламя и старался не обращать на это внимания. Зря. Совсем скоро начала гореть кожа и от резкой боли я упал вниз, огонь в мгновение перекинулся на мои волосы, затем лицо… и я начал с криками барахтаться по полу, разгораясь еще сильнее.

Так я умер в этой телестудии в четвертый раз.

Кажется, очнулся я уже обгоревшим. Любое движение тут же отзывалось резкой болью, но опций у меня было немного. Кое-как приподнявшись, обжигаемый языками пламени, я зашагал вперед по коридору. В нос ударил запах жареного мяса и меня чуть не вывернуло, когда я осознал, что запах исходит от меня.

Не знаю сколько мне удалось пройти в таком состоянии. Со стороны, наверное, выглядело жутко. В какой-то момент огонь, казалось, сжег нервные окончания на моей коже и в каком-то извращенном смысле стало немного легче. Я велел телу идти — и оно шло, подчиняясь моим командам. Ни больше. Ни меньше.

Увы, длилось это недолго. Я преодолел с десяток метров, перевалился через упавшую на проход балку и рухнул на пол.

Так я умер в этой телестудии в пятый раз. После него считать я перестал.

Спустя пару смертей и воскрешений в почти сгоревшем состоянии, дорога до лестницы начала даваться немного легче. Возможно, я преодолел самые жаркие участки коридора, возможно, просто немного привык к адской боли, как бы парадоксально это не звучало… возможно, просто смирился с тем, что эта пытка с облезающей кожей при каждом воскрешении будет длиться тем дольше, чем дольше я буду выбираться из этой проклятой башни. Хотя, если честно, мне казалось, что она никогда не закончится — и на самом деле я нахожусь в аду. Но все же, я шел. Тело подчинялось моей воле.

Самым большим кошмаром было синее небо, что виднелось за окнами расположившимися вдоль коридора. Мне хотелось просто выпрыгнуть и в считанные мгновения закончить эту пытку, однако в то же время я понимал, что никак не смогу их разбить. Вид на ночной город в этот раз казался мне личной издевкой от судьбы.

Страшно представить, сколько заняла дорога до лестницы в таком виде. Не думаю, что больше десяти минут. Вот правда мне они казались плюс-минус вечностью. Мысли в таком состоянии представляли собой лишь животный поток образов, каждый из которых кричал мне о спасении из этой башни.

Ввалившись в раскаленную дверь, ведущую к коридору с лифтами, я упал на пол, полностью обгоревший. По сравнению с телестудией здесь было даже холодно, хотя пожар прошелся и по этому фойе. Силы оставались только на то, чтобы ползти. В этой комнате не было ничего, что бы облегчило мои страдания, а возвращаться в огонь, надеясь на то, что за время восстановления я снова не обгорю мне не хотелось.

Я медленно поволок своё больше напоминающее уголь тело по коридору к лестнице, молясь о том, чтобы в её центре был пролет в который мне удалось бы сброситься и восстановиться уже где-то пониже.

Впрочем, на свою удачу мне уже давно пора было бы перестать рассчитывать. Толкнув дверь, я убедился в том, что пролет хоть и был, но мне бы при всем желании не удалось в него протиснуться. Взвыв, я пополз вниз.

Судя по всему, горел не только этаж с телестудией. Это снимало все сомнения о том, что башню подожгли специально. Я пополз вниз и преодолел… максимум этажей пять, когда осознал что меня в очередной раз покидают последние силы. Позади меня оставалась довольно мерзкая картина… кровавый след вперемешку с кусками обгоревшей кожи широкой полосой тянулся по серым ступенькам вслед за мной.

По ступеньке сползая вниз, я добрался до пролета на одном из этажей где и остановился. Ноги больше меня не слушались. Я медленно потянулся едва двигающейся рукой к желтому поручню и впервые осознал что вообще творится с моим телом. Кожи на руке не было от слова совсем, я видел свои сухожилия и подгоревшие мышцы, охватывающие черные кости. Рука безжизнено рухнула вниз, так и не дотянувшись до перекладины, оставляя меня в луже собственной крови на ступеньках.

Это даже немного радовало — скорая смерть означала пробуждение без страшных ран, покрывающих все тело… Думаю, если бы мог, я бы даже улыбнулся, понимая, что конец мучениям близок.