Секундо. Книга 2 (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна - Страница 43

Справившись с приступами душившего его смеха, принц спросил:

— И как тебе мой замечательный младший братишка? Теперь ты понимаешь, что война неизбежна?

Юрис показался Амирель даже не отвратительным, а мерзким. Она со вздохом сказала:

— Хорошо, я буду вам помогать. Что вы хотите делать?

Он сделал несколько шагов по гостиной, заложив руки за спину. Мрачно глядя в окно, будто видя там что-то неприятное, сказал, как продиктовал:

— Первым делом, конечно, уничтожу королевский вердикт о лишении меня престола, который отец может подписать в любой момент, спровоцировав междоусобицу. А дальше видно будет. Действовать надо по обстоятельствам, гадать бессмысленно.

Амирель села в кресло, устало опустила голову и безвольно сложила руки на коленях. Происходящее ей нравилось все меньше и меньше.

— И когда вы собираетесь уничтожить этот вердикт?

Принц склонился над ней, оперся руками о подлокотники кресла и весело заявил, шевеля теплым дыханием ее еще влажные волосы:

— Этой же ночью.

— А вы не боитесь, что король его спрячет? — засомневалась Амирель в успехе задуманного. — Найти его будет сложно.

Торрен пренебрежительно хмыкнул.

— Да пусть куда хочет убирает.

Амирель откинулась на спинку кресла, стараясь держаться подальше от слишком приблизившегося к ней мужчины.

— Он может ведь с ним и уехать куда-нибудь.

Торрен, усмехаясь, провел губами по ее лбу, давая понять, что видит насквозь все ее уловки. Потом уткнулся носом в ее волосы и произнес низким волнующим голосом, от которого у нее что-то мелко завибрировало в животе:

— Может, ты и права. Но вот только так сразу, по собственному желанию, он уехать не сможет. Король должен сначала отдать соответствующие приказы и выехать из дворца исключительно в соответствии с вековым регламентом, в котором расписано все, что можно только придумать. Это я пренебрегаю никчемушной столетней дуростью и делаю лишь то, что считаю нужным. Остальные тщательно следуют этикету, как это и положено королю и его высокородному семейству. Подают пример верности традициям, в отличие от меня.

Амирель с трудом понимала, о чем он говорит. Сердце билось и от страха, и от возбуждения. Она не была столь наивной, чтобы не понимать, что ее попросту соблазняют. Постаралась дышать глубоко и спокойно, сбрасывая опасную взбудораженность. Она уже понаделала дел, вполне достаточно.

— А вы не боитесь, что король примет меры? — спросила для того, чтоб отвлечь его от себя. В комнате отчего-то стало так душно, ей не хватало воздуха, и она принялась дышать ртом.

— Думаешь, он попробует вывести меня из строя? Не боюсь. Потому что у меня есть ты. — Торрен сел на подлокотник кресла и порывисто обнял Амирель. — Как же мне повезло, что я встретил тебя! Ты как сбывшееся наяву чудо.

— Почему чудо? — она недоуменно вскинула голову и тут же получила мимолетный поцелуй в губы.

Он помедлил, не зная, стоит ли посвящать ее в свои планы, боясь оказаться непонятым, но все-таки ответил:

— Сны. Мне часто снилась девушка, похожая на тебя. И я искал ее наяву. Элдормесса Соллени, о которой тебе наверняка рассказали, была похожа на девушку из моих снов. Вот почему я и пошел наперекор воле отца и сделал ее официальной фавориткой, хотя ее происхождение до этого гордого звания не дотягивало. Но потом выяснил, что она вовсе на нее не похожа, потому что мне продолжала сниться та девушка. Хотя Аугуста была мне дорога. Если б она не забеременела… — он замолчал и с печалью опустил голову. Но тут же постарался себя обелить: — Но что я мог сделать? Ничего…

Амирель осторожно высвободилась из его полуобъятий, встала и отошла в сторону. Неужели и ее ждет такая же участь, как у этой несчастной Аугусты? Удар в живот — и избавление не только от ненужного бастарда, но и от надоевшей любовницы.

Принц сел на ее место и пристально следил за ее метаниями, отмечая каждый жест. Он видел, насколько все это ей не нравится. И понимал, что она уйдет от него при первом же удобном случае. Но он этого не допустит! Он не позволит ей сбежать от него, пусть для этого ее придется посадить на цепь и навсегда запереть в башне!

Она будет его и ничьей больше! Если возникнет хоть малейшее подозрение, что ей нравится кто-то другой, он ее просто убьет. Но сначала убьет соперника. Представив, как вонзает меч в того, кто хочет отнять у него Амирель, как наяву почувствовал запах еще не пролитой крови и напрягся. Что это с ним?

Представив на месте Аугусты Амирель, и вовсе содрогнулся. Нет, он никогда не поднимет на нее руку. Он сделает все, чтоб она всегда была с ним. Живая. Довольная. По-женски удовлетворенная, в конце концов. И он для этого сделает все, что в его силах.

Амирель — его шанс на счастье, его возлюбленная, его богиня. Только с ней он чувствует себя спокойно и беспечно и даже не желает скинуть напряжение с другой женщиной. Хотя и придется, уж очень он хочет эту девочку. Но пугать ее он не станет.

Не подозревающая о кровожадных мыслях принца Амирель все же почувствовала что-то недоброе, темное, исходившее от него. Она не могла разобрать, что это, и решила, что Торрен нервничает из-за короля. Все-таки идти на открытый конфликт с родным отцом тяжело. Она бы этого сделать никогда не смогла. Вспомнила своего отца, пусть строгого и сурового, но грудью стоявшего за своих детей, украдкой смахнула с глаз проступившие слезы.

Отвлекая ее от грустных мыслей, вошедший в комнату лакей торжественно сообщил, что ужин подан. И тут же прибежавшая Бесс с торопливым поклоном доложила, что первое платье для нее готово.

— Переоденься, дорогая, — принц поднялся, выходя из будуара и окидывая ее ласкающим взглядом. — Не буду тебе мешать.

Бесс лукаво взглянула на Амирель, намекая на необычную нежность принца, но та была задумчива и печальна. Переодевшись с помощью камеристки в нежно-зеленое, расшитое серебряной канителью платье из тончайшей шерсти, вышла в малую трапезную.

Увидев ее, принц поспешил навстречу и соблазнительно поцеловал ее запястье, туда, где голубоватой ниточкой билась жилка.

— Ты прекрасна, моя прелесть! Но тебе не хватает украшений.

Амирель хотела было возразить, что не привыкла к украшениям, и они будут ей лишь мешать, но он уже вышел в свою часть покоев и вернулся с инкрустированной радужными опалами шкатулкой. Открыв ее, вынул изящное колье с изумрудом и надел на нее со словами:

— Изумруд не подходит к твоим глазам, но прекрасно дополняет платье. Носи его вместе с ним, это мой подарок по случаю твоего прибытия во дворец.

Это было так торжественно, что Амирель разрумянилась и застенчиво спрятала взгляд. Слова принца были откровенно лицемерными. Прибывают принцессы, а она была привезена сюда как пленница, вовсе без ее на то желания.

Поужинав в малой трапезной, принц, приучая девушку к себе, принялся играть с ней в кости, якобы чтоб не заснуть. По настоянию Торрена выигрышем служил поцелуй. Амирель хотела было отказаться от подобного выигрыша, но принц ее весьма двусмысленно утешил:

— Мы же не на раздевание играем, а на поцелуи. Но, если ты не хочешь целоваться, можешь раздеваться. Но тогда я за себя не ручаюсь. Или ты предлагаешь какой-то более интересный фант?

Его голос звучал столь предвкушающее, что Амирель покраснела и несколько минут не могла поднять на него глаза. Пришлось согласиться на поцелуи, как на меньшее зло.

Несколько раз выиграла она, несколько раз — он, но Амирель постоянно чувствовала себя в проигрыше, потому что удовольствие от поцелуев, и даваемых, и получаемых, испытывал лишь он один. И хоть принц целовал ее вовсе не как страстный любовник, а скорее уж как церемонный дядюшка, но ей все равно было стыдно и неудобно.

Наконец часы на городской башне гулко пробили час ночи, избавляя ее от тревожных ощущений.

— Пора! — принц встал и протянул ей руку. — Пошли! Для начала навестим короля в его спальне.

Амирель не поняла, для чего принцу понадобился отец, но послушно дала ему свою ладонь. Торрен ее крепко сжал, и они вместе вышли в коридор. Стражники с тяжелыми алебардами, стоящие у дверей, разом поклонились. Не глядя по сторонам от смущения, ведь смотрели на нее мужчины столь понимающими взглядами, что ее щеки покраснели сами по себе, девушка старалась не отставать от широко шагающего принца.