Наемник междумирья. Вне времени (СИ) - Вариун Юлия - Страница 46

— Лионара, — еле слышно сказала она, и я от удивления даже глаза открыл. — Мое имя Лионара, темный путник.

— Что ж… А я Денис, — растерялся я. Хоть не дикая! — Почему ты не восстанавливаешься?

— Не могу, — ее голос ослаб. — Артефакты… они меня убивают…

Лионара прикрыла глаза и словно уснула, устав от непродолжительной беседы. А я отчаянно растер лицо пятерней и скосил глаза на живодеров, раскинутых тут же вокруг костра в живописном беспорядке. Покосился на котелок с едой. В животе заурчало. Но чувство вины перед женщиной, которая пострадала из-за моей мелочности заглушило чувство голода. Потом. Сначала надо помочь оборотню. Наверняка ее плоду все эти страдания матери вредны.

Значит, артефакты, говоришь…

Я начал с первого попавшегося охотника. Обшарил того с ног до головы. И обнаружил действительно целую кучу артефактов. На любой вкус. От перстней и кулонов, до перышек и каких-то сушенных какашек на ниточках. У второго тоже самое. Да у все были целые наборы замагиченных предметов. Пока я дошел до эльфа, то у меня уже собралась куча — мала всякого мелкого дерьма с непонятным целевым назначением.

Приводить в чувства мужиков я не спешил. Собственно, что мне с ними делать-то? Казнить? А кто я такой, чтобы принимать такие решения? А может быть отпустить? И скольких они еще замучают? С этими мыслями я и направился к эльфу, но меня отвлек далекий раскат грома, сотрясший небеса в ночи. Один за другим раскаты звучали, наводя на мысли о каком-то рычащем чудовище, что страдает и пытается этим диким ревом заглушить свою боль, какой бы она не была, физической ли, душевной ли… жуткое чувство короче. Но проникнуться им до конца я не успел, сбитый с ног, только что лежащим неподвижным кулем, а сейчас бодро подскочившим на ноги, уродом остроухим.

Как он избавился от своего паралича? Впрочем, ему пришлось очень постараться, чтобы снять с себя мое колдовство и потерять много времени. Зато эффект неожиданности я оценил. Сбитый с ног, в обнимку с будущим трупом я покатился по земле, усиленно пытаясь оторвать от себя этого недоноска эльфийского. Но блин, гаденыш вцепился в меня, как в родную мамку и еще пытается пнуть ногой. Что за детский сад, ей богу?! Так мы и катались, пока не влетели в костер, сбивая котел с кипящим варевом на нас. Эльф подскочил, истошно вопя от боли и струшивая с себя остатки кипятка. Я не спеша поднялся, брезгливо оттер руки, облитые похлебкой о свои повидавшие виды штаны.

— Та тихо ша! — прикрикнул я на вопящего дурниной остроухого болвана. — Не видишь, дама отдыхает.

Я проверил, не пострадала ли от нашего интимного катания по земле Лионара и вернулся к эльфу. Тот уже даже не вопил, только скулил, как побитый пес, не зная за что на себе хвататься. Слишком обширным был ожог. Жирный и густой кипяток это серьезно. Болевой шок обеспечен. Я сжалился над несчастным и кинул на него импульс магии, облегчая страдания. Стареешь, Дэн. Никакой ты уже не горыныч, а сплошной нимесил!

Остроухий сукин сын вырубился, сморенный моим обезболивающим посылом. Я же пока успешно осмотрел и его, вытащив из одного из карманов призанимательнейшую вещь… рядом с которой вся груда артефактов, разбросанная в порыве незапланированной борьбы вокруг затушенного костра, всего лишь кучка гуано.

У меня в руке было не много и не мало, но настоящее сокровище… Это был не камень даже. А самый настоящий булыжник, правда необыкновенной красоты и просто потрясающего мастерства огранки. Бледно-голубое свечение очень явно намекало, что у меня на ладони не просто украшение, а артефакт с магическими свойствами.

— Интересно… — я присмотрелся к камню в форме большой ограненной капли, но от созерцания меня отвлекла очередная серия громовых раскатов, а следом и слабый голос женщины:

— Малассур… — прошептала она, и снова отключилась.

— Очень интересно… — повторил я, оценивая картину маслом, посреди которой стоял, пряча в один из многочисленных карманов брюк голубой камень-артефакт.

Но надо что-то делать уже! От эльфа проку не будет, но кого-то допросить все же придется. Тогда я снял паралич с первого попавшегося охотника и притянул того за грудки, сверкнул глазами.

— Ты сейчас ответишь на все мои вопросы и не приведи боги рыпнешься — убью на месте. Даже не моргну, — выдохнул клубы дыма из ноздрей, наслаждаясь ужасом в глазах мужика. Конечно, горыныч в гневе, это тебе не беременную самку избивать, обвешавшись защитными амулетами. Так что никакой жалости… не на голодный желудок, это уж точно!

Черный дракон не так часто оставляет свое гнездо. Но сейчас у него нет иного выхода. Оставив сыновей на охране Бурдинских гор, Малассур отправился на поиски своей не очень сейчас вменяемой жены. Нет, он, конечно, помнил по первым беременностям Лионары, что в этот период женщина становится совершенно непредсказуемой и отчасти неадекватной в своих капризах, но не ожидал, что глупая самка навострит свои крылышки так далеко от дома еще и в одиночестве.

Хитчи видите ли! Она видела хитчей! Да, он согласен, эта редкая и древняя раса мастеровитых дикарей действительно представляет интерес для многих. Кто-то хочет больше знать об их специфической магии, кто-то заполучить в коллекцию очередную диковину ручной работы талантливых мастеров. Кому-то просто в научных интересах надо знать больше о расе хитчей, ведь для всего континента остается тайной, где же они все-таки обитают, каков их быт и так далее и тому подобное…

Поэтому узнав, что в порту сошла целая община дикарей на имперский континент и отправляется с караваном в столицу, Лионара воспылала ненормальным желанием увидеть их. При этом позабыв, что они с мужем и сами представляют редкий научный, магический и банально материальный интерес для многих не чистых на руку людей.

Конечно, раса драконов, наверное, ничем не уступает в редкости самим хитчам. Разве что они не мастеровые. Но согласитесь, все-таки… драконы…

Говорят, беременным нельзя отказывать. Правильно говорят! Потому что если откажешь, они все равно пойдут и сделают по-своему. С одним лишь нюансом, скорее всего все пойдет наперекосяк. Так что на будущее, Малассур пообещал себе, никогда не отказывать своей беременной драконе. Спокойней и дешевле пойти ей на уступки, чем потом расхлебывать то, во что она обязательно вляпается.

Узнав из записки, что жена отправилась по тракту на Регрену, у дракона гребень на загривке встопорщился.

— Глупая курица! — в сердцах, он спалил записку и даже не заметил, что обратился в зверя в их спальне, рассчитанной для человеческих ипостасей. Пропорол острыми зубьями на сгибах крыл стены, срывая балдахины с кровати и ламбрекены с окон. Его разрывала злость и страх за свою глупую и упрямую самочку. А ведь она носила под сердцем их дракончика. И все равно отправилась на поиски приключений.

В принципе, опасался он обоснованно. Драконы в беременности эмоционально нестабильны и лучше им не менять часто ипостась, выбрав или человеческую или драконью шкуру. Полететь ящером она конечно не может. Ее попытаются сбить еще на подлете к столице. А отправляться в виде слабой женщины с ценным грузом в пузе — это вообще просто нарываться на внимание всяких мерзавцев.

Ну и самая главная опасность, конечно же те, кто ненавидит все, что не укладывается в их понимание нормальности мира. Охотники на нечисть, как они себя называют. А по сути просто убийцы представителей разумных рас. Не только оборотни, но и маги подвержены опасности, сколько уже было таких неопытных носителей дара, что встретились со своими ненавистниками и были жестоко уничтожены. Ведь сами охотники не имеют магических способностей, но при этом не чураются пользоваться артефактами, которыми обычно обвешаны с ног до головы. Да, опытный маг или матерый оборотень даст прочухаться этим тварям даже не вспотев. Но ведь они выбирают себе жертвы из слабых, из молодняка.

Малассур убеждал себя, что с женой все в порядке, что драконы в принципе не восприимчивы к магии, и вообще, с какого перепугу, она должна попасть в беду… убеждал себя и при этом мчался на всех крыльях, рассекая воздух высоко в небесах, выискивая хрупкую фигуру жены, идущую прогулочным шагом по тракту. Далеко она не могла успеть уйти, да и хитчи расположились не так далеко, разбив передвижную ярмарку по пути своего следования.