Бегущий от ада, или Господин уголовник - Фаткудинов Зуфар Максумович - Страница 28

Как видите, предстоит большая работа. Какая нужна помощь — обращайтесь. И помните, сроки расследования подпирают.

Прокурор Амиров встал и добавил:

— Надеюсь, не подведёте… Не зря же я в своё время, будучи корреспондентом газеты, написал статью о вашей добросовестности, старательности в работе.

Марат от удивления чуть не потерял дар речи и приподнялся со стула:

— Неужели вы помните? Ведь столько лет прошло!.. Столько людей прошло через ваше журналистское творчество! По-ра-зи-тель-но!

Билялов вместе с куратором направились к выходу. И, обращаясь к зональному прокурору, он продолжил:

— Вот это да! Вот это память!..

Билялов был удивлён и тем, что Кафиль Фахразеевич ничего не сказал ему в упрёк по жалобе Булатовых. Не выразил и сомнения: способен ли он, Марат, расследовать это непростое дело без продления срока расследования, предусмотренного законом. Конечно же, он должен теперь приложить все силы, чтобы справиться с порученным делом. Раз такое доверие Амирова! И окрылённый Билялов помчался к себе на работу.

А прокурор республики отправился в очередной районный центр. Он постоянно объезжал своё прокурорское хозяйство. И знал не понаслышке всё, что касалось работы своих сотрудников и их морального облика. Амиров заботился и о физическом здоровье своих сотрудников. Привлекал крупных специалистов по диагностике, в частности, профессора Бари Явишева, лечившего суровых генералов, капризных надменных девиц и задумчивых буржуинов.

Прокурор Амиров понимал, как никто другой, что при большой нагрузке на работе, которую несут его сотрудники, им зачастую некогда заботиться о себе, о своём здоровье. Вот и организовывал медицинские обследования всех своих подчинённых.

В командировках прокурор просматривал районные газеты. Некоторые его сотрудники, следуя примеру своего шефа, «оттачивали свои перья» на коротких рассказах, стихах и заметках. Такие публикации он прочитывал как бывший журналист. А как мастер-фото художник и певец живой природы, Кафиль Фахразеевич интересовался заметками и статьями, которые касались окружающей среды. Вот одна из статей, привлёкшая внимание Амирова.

Как-то сентябрьским утром в открытую форточку пожаловала пчела. Хотел было выпроводить нежданную гостью обратно, да пожалел: на дворе было холодно и дождливо, цветы уже завяли. Я вспомнил слова соседа Кузьмы Дорофеича, что во дворе их дома в дупле одинокой старой ели поселились дикие пчёлы. Не оттуда ли и эта? Тем временем пчела деловито облетела стол и точно приземлилась на капельку загустевшего вишнёвого ликёра. Немного позавтракав, словно выражая недовольство необычным вкусом, она принялась отведывать «блюдо».

Я с любопытством начал рассматривать её в лупу и заметил на правом крыле крохотную дырочку. «Должно быть, комар прокусил, покуда она самозабвенно трудилась или почивала», — подумал я. Пчела улетела, но вскоре вернулась уже вдвоём с подругой. Ага, да она ещё и компанейская, не жадная. Решил их покормить. Положил кусочек сахара и спрыснул водицей. Гости сразу же принялись обедать.

Не знаю какой «рейс» делали эти работяги, пробираясь по знакомому маршруту через форточку и щель между шторами, как вдруг моя старая знакомая, что с дырочкой на крыле, замерла у образовавшейся сахарной лужицы, словно её насадили на иголку. Другая пчела, слетав разок одна, недовольно «боднула» ту, дескать рано отдыхаешь, надо торопиться — скоро зима. Но знакомая пчела повалилась на бок. Я забеспокоился: неужели погибает от холода? Стал на неё дышать. Тут прилетела третья пчела, которая первым делом толкнула захворавшую подружку, затем буквально подтащила её к сладости. «Она же больная. Зачем её заставлять работать?!» — про себя возмутился я. Пчела бездыханно лежала на боку. Но… О чудо! Через некоторое время она ожила и натужено загудев, словно перегруженный самолёт, тяжело оторвалась от стола и улетела. И тут я, кажется, догадался в чём причина временного недуга пчелы: она захмелела, отведав сладкого ликёра, а «протрезвев», улетела. За этот поступок, надо полагать, и досталось непутёвой пчеле от сородичей, которые не желали вникнуть в её тяжёлое положение.

На следующий день пчёлы снова пожаловали в гости, но к ликёру больше не приближались.

В другой газете Амиров прочёл:

«Соловьиное пение — символ редкого праздника. Неяркое пение воробьишек — символ повседневности, суть жизни, поэтому оно и дорого: и в холод, и в жару эти замечательные птицы не унывают и всегда рядом с нами…

…А, вообще, воробьи — это зимние соловьи городов и весей северных стран».

Ознакомившись с этой публикацией, Кафиль Амиров вспомнил трагическую историю этих полезных птиц, когда в 60-е годы XX века их полностью уничтожили в Китае за то, что воробьи, якобы поедают посевы риса в немереных количествах. Но когда воробьи в поднебесной стране исчезли, почти полностью исчез и урожай риса: гусеницы и вредоносные насекомые оставляли на полях лишь пустые стебли. Вот и пришлось воробьишек завозить из других стран.

Не случайно ещё почти две тысячи лет тому назад воробья воспел поэт Катулл. Уже тогда знали необходимость этой птицы для выживания людей на планете Земля.

Занимаясь литературой в свободное от работы время, отдельные работники прокуратуры, видимо, мечтали попасть, как прокурор Амиров, в престижную серию «Жизнь замечательных юристов» — «Музы и право», автором которой является профессор Флёр Багаутдинов. В этой книге есть статья об Амирове под названием «Хотел стать журналистом».

О прокуроре Амирове, его борьбе с криминальными элементами написано и в повести «Десятый мертвец».

Кафиль Фахразеевич и сам написал интересные книги, среди них: «Где эта улица, где этот дом?», «Служил закону», «Казанских улиц имена» и другие.

Как мастер-фотохудожник создал замечательную галерею фотоснимков природы, каждая из которых достойна воспроизведения в виде картин кисти больших художников. Обозревая фотоальбом пейзажей Амирова, люди явственно осознают, что самая высшая власть на свете — это власть красоты, венцом которой является её высочество Природа.

Некоторые его сотрудники, любители умных мыслей, держали у себя на столах под стеклом высказывания современных учёных:

«Вода — великая живая субстанция Вселенной, несущая жизнь, а потому вода — святая и чтить, беречь и преклоняться надо перед ней: пред той, что пьёшь и той, что грязь твою уносит».

«Когда Его величество Закон становится помазанником Бога, его наместником на Земле, которому подчиняются все, тогда только и рождается правовое государство».

«Закон — это совесть, нравственность общества, а затем уже — разум его».

«Злейшие враги единства нации — алчность и эгоизм индивидов — не в силах тягаться по разрушительной мощи с завистью».

«Не помнящий добра больший негодяй, чем непомнящий родства, ибо родство не всегда несёт добро».

Кафиль Фахразеевич Амиров всегда помнил добро. И отвечал добром. Но высшее, самое большое добро в деятельности прокурора — это утверждение справедливости в обществе, опираясь на законы. Этому он и старался следовать.

…Убийство Попуаса в городской больнице ещё больше затруднило поиски Валиева и Аряпова, а следовательно расследование дела о загадочной смерти Альберта Булатова. Теперь следователь Билялов и оперуполномоченный Максимов должны были найти ещё и тех, кто отправил на тот свет этого пациента больницы.

Дежурная медсестра рассказала, что травмированного Попуасова доставила до приёмной легковушка жёлтого цвета, похожая на такси. В эту ночь двор больницы не освещался, случился перебой с электричеством. И номер автомашины не был виден.