Эльфийка и эпидемия безумия (СИ) - Снежная Марина - Страница 30

Можно, конечно, заставить свидетеля снять абсолютно все украшения и подозрительные предметы, вплоть до пуговиц, но сомневаюсь, что такое нормально воспримут. Особенно в аристократическом обществе. Конечно, при сильном сосредоточении даже при наличии сбивающего ментальную магию артефакта можно заподозрить что-то не то. Но опять же, это требует больших усилий, чем при обычном сканировании. Радовало одно — появились такие артефакты всего пару лет назад и пока были редкостью. Далеко не каждый мастер мог их создать.

— Постараюсь доказать вам, что могу обойтись и без ментального дара, — откликнулась я на оскорбительные слова начальника и, наконец, покинула ненавистный кабинет.

Вэйд, естественно, в восторг не пришел от того, что его задвинули подальше. А от требований Бидера, которые ему пересказала, по поводу ментальной защиты, и вовсе разъярился.

— Да он уже не знает, как лучше задницу вылизать этим аристократам, — злобно процедил он. — Благодаря удачной женитьбе затесался в высшее общество и теперь из кожи вон лезет, чтобы казаться там своим. Смотреть противно.

— Согласна, — вздохнула я. — Но начальство не выбирают. Ладно, постараюсь и так разобраться, причастна ли графиня к этому делу.

— Подмечай каждую деталь, — инструктировал Вэйд напоследок. — Любая заминка в речи или жест, выдающий нервозность, может многое сказать.

Я усиленно кивала, готовая рвать и метать, лишь бы не провалить задание. Да и уж больно хотелось поскорее покончить с расследованием этого дела. Как и Вэйд, начинала сильно недолюбливать аристократов, к которым требовался особый подход и расшаркивания.

В кофейне, где завсегдатаями были дамы из высшего общества, я уже с первых секунд почувствовала себе неуютно. То и дело чувствовала на себе пренебрежительно-высокомерные взгляды. Уж слишком не вписывался мой вид в окружающую обстановку. Начиная от скромного платья и практичных, но непритязательных туфелек, заканчивая строгим пучком на затылке и отсутствием украшений. Я смотрелась в этом месте так же чужеродно, как воробей, затесавшийся в компанию лебедей. И каждый взгляд дорого одетых барышень, похожих на цветы в роскошном саду, недвусмысленно намекал на это.

Но я решительно шла вперед, к двум знакомым фигурам за одним из столов, стараясь не думать о том, что моя походка далека от совершенства, а движения порывисты и неуклюжи. Хорошо хоть после посещения театра, где видела графиню Нардал и госпожу Бидер, не нужно было гадать, кто же из присутствующих они. Хоть это знала и так.

Мое первое впечатление об этих женщинах не изменилось. Графиня казалась изысканно-утонченной и полностью соответствовала своему статусу. По манерам держаться она ничем не отличалась от остальных присутствующих в кофейне дам. И на меня смотрела с тем же выражением снисходительного высокомерия. А вот госпожа Бидер, по контрасту с ней, вызывала куда большую симпатию. Эта энергичная и живая девушка так и светилась дружелюбием. Причем в нем не было ничего фальшивого. Простая в общении и манере держаться, но при этом остающаяся леди до корней волос.

Она приветствовала меня, как старую приятельницу, пригласила за столик и заказала для меня кофе с пирожными. Хотя от последних я предпочла бы отказаться, но язык не повернулся. Обижать новую знакомую не хотелось. И не потому, что опасалась рассердить жену начальника. А просто потому, что она понравилась мне, как человек.

Графиня Розалия Нардал, которой меня представила Филлис Бидер, не разделяла дружелюбного настроя подруги. Я то и дело ловила на себе ее неодобрительные взгляды, скользящие по моей одежде и прическе. Да и моя манера держаться, далекая от непринужденной грации, присущей дамам высшего света, явно ее раздражала. Я не знала, куда девать руки. То и дело поправляла волосы или ерзала на стуле, чем невольно выдавала нервозность. Но ничего не могла с собой поделать — мне и правда здесь было не по себе. Какое уж там ведение допроса? Боялась даже ляпнуть что-нибудь не то и не так. Пришлось приложить изрядные усилия, чтобы собраться с духом и обрести немного уверенности.

— Я давно уже хотела с вами познакомиться, — между тем, говорила Филлис, тепло мне улыбаясь. — Женщина-дознаватель в наше время пока еще редкость. Но я надеюсь, что со временем ситуация изменится. Мы же, прогрессивные женщины, должны держаться вместе и помогать друг другу. И со временем изменим этот мир, который мужчины считают своим.

Графиня, видимо, привыкла к таким речам подруги, поскольку не выражала никаких эмоций и скучающе отправляла в рот ложечку с кремовым пирожным. Стараясь не смотреть на это, поскольку тошнота при виде сладостей никуда не делась, я сосредоточилась только на госпоже Бидер.

— Надеюсь, вы вступите в наше общество защиты прав женщин? — осведомилась Филлис, и я тут же заверила ее, что буду только рада.

— Хотя вряд ли смогу уделять этому много времени, — призналась я. — Работа занимает почти все мое время.

— Понимаю, — ничуть не огорчилась женщина, — но хотя бы в самых крупных наших акциях, надеюсь, будете участвовать?

— С удовольствием, — улыбнулась ей.

— Розалия считает это глупостями, — призналась она, кивая в сторону подруги, — но все равно поддерживает нас. Помогает в организации встреч и акциях протеста против мужского произвола. Так что она тоже с нами. Мы также помогаем женщинам, страдающим от домашнего насилия. Или тем, кто не может найти себе работу и прокормить детей, поскольку женщин на нормальные должности не берут и платят куда меньше, чем мужчинам.

— Очень нужное и полезное дело, — искренне сказала я. — Буду рада помочь, чем смогу.

Мы еще некоторое время поговорили о делах общества, потом я осторожно перешла к истинной цели встречи:

— Мне неловко затрагивать эту тему, но хотелось бы задать вам, леди Розалия, несколько вопросов.

Она страдальчески закатила глаза.

— Да, Филлис мне говорила. Вот не понимаю, почему должна отдуваться из-за очередных возмутительных выходок Уорена? Но так уж и быть, раз это необходимо, готова ответить на ваши вопросы.

— Скажите, вы знали о том, что ваш муж… кхм… был дружен с актером Миранадалем Готе? — стараясь быть поделикатнее, спросила.

— Это теперь так называется? — хмыкнула графиня. — Разумеется, знала. Но я уже привыкла к его похождениям, так что перестала придавать какое-либо значение. Мы не вмешиваемся в жизнь друг друга.

— Вы любили вашего мужа, когда выходили за него замуж? — решила я пойти немного другим путем.

— Дорогая моя, если бы вы принадлежали к нашему кругу, то никогда не задали бы такого вопроса, — она снисходительно улыбнулась. — Браки среди аристократов редко заключаются по любви. В основном, по взаимной выгоде.

— И все-таки?

— Скажем так, неприятен он мне не был. Но не больше.

— Сколько лет вы в браке?

— Почти восемь.

— Извините за возможную бестактность, но насколько я знаю, детей у вас нет.

В глазах графини впервые промелькнуло что-то живое. Видимо, я затронула больную тему.

— Так и есть, — быстро справившись с эмоциями, проронила она.

— Есть причина?

— Вы и правда бестактны, — с некоторым раздражением сказала женщина. — Да и какое отношение это имеет к расследованию?

— Просто пытаюсь разобраться в ваших отношениях с мужем, — как можно миролюбивее проговорила. — И мне показалось непонятным, почему вы так и не решились на детей.

— Разумеется, как любая нормальная женщина, я хочу детей, — резковато бросила графиня. — Но сохранение молодости имеет свою цену.

Я непонимающе изогнула брови. Филлис пришла на выручку, решив пояснить щекотливый момент вместо раздраженной подруги:

— Применение эльфийского эликсира имеет последствия. Он понижает шансы произвести на свет потомство. А особенно если эликсир принимают оба партнера.

Для меня подобное стало откровением, как-то я не интересовалась этим вопросом. Так что теперь медленно переваривала услышанное. Потом произнесла с искренним недоумением: