Устав от масок - Метельский Николай Александрович - Страница 7

— Это хороший город, — кивнул Казуки.

— Не расскажешь, как ты познакомился с Синдзи? — кинула она пробный шар.

Не то чтобы ей было интересно, но история наверняка довольно личная. Во всяком случае, на такой же вопрос, заданный Анеко, та отшутилась и ничего толком не рассказала. Сейчас же, одарив ее нечитаемым взглядом и пожав плечами, Казуки произнес:

— Я пытался его ограбить.

Торемазу моргнула.

— Что ты сделал? — переспросила она.

— Пытался его ограбить, — повторил он. — Естественно, ничего не получилось. За это я получил подзатыльник и пинок по заднице. Так и познакомились.

— Довольно необычное знакомство, — произнесла она медленно. — А что потом? Вы ведь не сразу подружились?

— А мы и не подружились, — ответил Казуки. — Я его руки, проводник его воли, а он свет, освещающий мой путь. Мне не нужна его дружба, мне нужен его приказ, — закончил он жестко.

— П-понятно, — стушевалась Торемазу.

Она знала, что парень превозносит Синдзи, но как-то не ожидала, что все настолько серьезно. Что их с Анеко, да и остальных ребят, шутки настолько… не шутки.

— Я знаю, Торемазу-сан, что господин вам нравится, — произнес он. — Но не пытайтесь сблизиться с ним через меня. Не выйдет. Это только его выбор. Я не просто не стану вам помогать, у меня и не получится это сделать. Но одну подсказку я вам дам. Всего одну. Господин — добрый. Как бы он ни пытался эту доброту в себе задавить.

— Я… Кхм. Я поняла. Спасибо, Казуки, — кивнула она.

На деле же Торемазу ничего не поняла. Но запомнила. Если потребуется, она десять тысяч раз прокрутит в голове этот разговор и найдет ответ. Позже. Сейчас же надо сменить тему на что-нибудь другое. Что-нибудь нейтральное. Парень сейчас чересчур серьезен, а такой Казуки ей никогда не нравился. Слишком опасен.

— Слушай, — спросил Мамио. — Как думаешь, это правда была… богиня?

Сидящий рядом Тейджо усмехнулся:

— А нам-то какая разница? Сам подумай — богиня это или нет, для нас с тобой ничего не изменится.

— Так-то да, просто интересно, — произнес неуверенно Мамио.

— Кому как, — дернул плечом Тейджо. — Мне вот по фигу. Но если тебе интересно мое мнение, то это просто случайность. Для богини такое все же мелковато.

— А пара сотен человек в храме посчитали иначе, — заметил Мамио.

— Просто они тут все… — запнулся Тейджо.

И замолчал. Подобрать слова вот так с ходу он не смог.

— Что? — спросил Мамио, которому надоело ждать продолжения фразы.

— Не знаю, как сказать, — вздохнул Тейджо. — Вроде и не фанатики. Любовь тоже выглядит иначе. Уважение? Слишком слабо для уважения. Аматэру в Токусиме — неоспоримая константа величия. Их величия. Уважение, где-то даже преклонение, гордость. И это аристократы, что там у простолюдинов, я даже представлять боюсь. Так что местные… У них нет сомнений. Единственный луч, пробившийся сквозь облака, упал на Аматэру? Всё — отмечен богиней. Просто потому, что иначе и быть не может. Понимаешь? — поймал он взгляд Мамио. — Как по мне, это для них просто обыденность. Не уверен, что там в храме кто-то удивлен был. Для них все так и должно быть.

— По твоим словам, они всё же фанатики, — произнес Мамио со скепсисом в голосе.

— Да нет же, — поморщился Тейджо. — Фанатик — это наш Казуки, а Аматэру для местных… Ну вот, например, у тебя есть сомнения, что император занимает свое место по праву?

— Э-э… — смешался Мамио. — Нет, конечно.

— Так же и тут, — кивнул Тейджо. — Аматэру для местных — равно… Дальше идет длинный список того, чем токусимцы их считают. В том числе величие, сила, защита — выбирай сам. А самое главное, как по мне, что это их Аматэру. Они часть этого величия. Пусть и совсем немного, но часть. Бесит меня этот город.

— Да ладно тебе, — сказал Мамио успокаивающе. — Город как город. Над Токио тень императора, здесь — Аматэру. Какая тебе разница?

— Погорячился, признаю, — усмехнулся Тейджо. — Токусима мне просто не нравится. Но с Токио ты не прав. Тень императора над всей страной, и это нормально. Это император. Но Аматэру, при всем моем к ним уважении, не императорский род. А для токусимцев даже император лишь на втором месте. Понимаешь? Здесь у тебя нет шансов даже вторым стать. Пусть даже я не стремлюсь сравняться с Аматэру, но я Вакия. Вакия, демоны их задери, а не друг Аматэру! То есть, понятно, и друг тоже, но… А, ладно, думаю, ты меня понял, — бросил он и замолк. Немного подумав, он вновь заговорил: — Добавлю еще кое-что. На приеме у мэра меня приняли очень хорошо, но не потому, что мой род старый, сильный или, например, влиятельный, а потому, что я пришел с Синдзи. Это, знаешь ли, неприятно, когда какой-то жалкий трехсотлетний род уважает тебя не за то, что ты в равной степени можешь их как в порошок стереть, так и очень сильно помочь, не за то, что ты прожил хренову тучу столетий, а за то, что ты пришел с Аматэру. Вот ведь… Да у нас семья слуг есть, которая существует дольше, чем эти ничтожества. К демонам мне их уважение!

— Мне тебя, наверное, не понять, — отвернулся к своему окну Мамио. — Я просто рад, что у меня есть друзья, а на мнение остальных мне как-то плевать.

Глядя в окно на проносящиеся мимо улицы, Мамио не видел, как Тейджо с улыбкой покачал головой. Зато услышал его слова:

— Не удивлен. После того как ты обмочил полицейского, тебе вообще на все должно быть плевать.

На это Мамио вздохнул и уперся лбом в стекло. Смотреть на Тейджо в тот момент он не собирался, иначе тот заметит, как пылают его щеки, и продолжит издеваться.

— Вы мне это вечно припоминать будете? — спросил он.

— Всю оставшуюся жизнь, — ответил весело Тейджо. — Я тебе больше скажу — чем старше ты становишься, тем забавнее выглядит тот случай. Поверь, когда ты станешь главой рода, мы обязательно вспомним о нем. Еще раз.

— Дерьмище… — прошептал Мамио.

В конце дня после душа Норико сидела у себя в комнате за макияжным столиком. Поставив на него локти и запустив пальцы в волосы, она смотрела на свое отражение в зеркале и думала. А подумать ей было над чем. И основной вопрос звучал просто: что теперь делать? Первым порывом было все рассказать деду, однако…

Она никогда не была против Аматэру Синдзи, как и против их женитьбы. Да, ей хотелось от будущего мужа большей силы, но кто не хочет всего и побольше? Сам факт, что она хотела всего лишь этого, уже о многом говорит. Он Аматэру, богат, достаточно влиятелен, не дурак, не урод. Идеальная пара. Получше найти можно — лично для нее получше. Те же Тайра, там у молодежи с силой все в порядке. Не гении, но и не Патриарх. С другой стороны, а кто вообще может похвастаться, что ее муж — Патриарх? Нет, не так. Что ее муж — Патриарх и Аматэру одновременно? Да никто. Она будет самой знаменитой женщиной в стране. Чего еще желать? Разве что личной силы будущему мужу… В общем, Норико никогда не была против такой пары, и если она не сделает какую-нибудь глупость, то точно станет его женой. Тем не менее бывает всякое. Нельзя говорить, что они стопроцентно поженятся. Норико осознавала свои слабости и принимала в расчет, что может взбрыкнуть и сотворить какую-нибудь дичь. Как, например, пару лет назад, когда она поиздевалась над Тайра Наоки, да еще сдуру и подруг к этому делу подтянула. Но то, что спускают с рук Гангоку, штатным стервам страны, того не спустили с рук ей. Сначала Тайра свели на нет переговоры о женитьбе, а потом, когда отец узнал о причинах этого… Ох, и орал же он. Даже дед не стал в это вмешиваться. Она даже думала, что в тот раз дойдет до порки. Норико не была дурой и умела признавать ошибки, так что извинилась вполне искренне. А потом появился Аматэру Синдзи. И да, мелькали у нее в голове мысли о том, что Тайра Наоки был бы лучшим кандидатом. Или, например, случай с Накатоми Саюри. Милая, простоватая, неуклюжая… ага. Стерва она та еще. Они почти три года воевали друг с другом, а причиной стало… Демоны, да она уже и не помнит причину, но инициатором войны стала именно Норико. Что уж она там сделала, не важно, главное в том, что могла бы и не делать. Потерпеть ну или проигнорировать эту дрянь. Но нет… Остается надеяться, что она доставила противнице не меньше проблем, чем было у нее самой. Стоил ли тот конфликт тех проблем, что он принес? Однозначно нет.