Не пара (СИ) - Зика Натаэль - Страница 3

Но сегодня — пока! — босс ничем дополнительно не нагрузил, и она может быть свободна.

Ася закрыла приемную и бодро зацокала к лифту. Еще три минуты и только ее здесь и видели!

Старая хрущевка, в которой они жили, находилась относительно недалеко от центра и места работы, так что на дорогу уходило не больше получаса, если не застревали в пробке. Вспомнив, что еще утром закончилось молоко, девушка свернула к «Магниту», быстро пробежалась вдоль полок и к молоку прихватила пакет гречки, печенье и, немного поколебавшись, оливки, бутылку Мартини Росато, вафельный тортик и шоколадку.

— Я дома! — крикнула Настя, открывая дверь.

В тесную прихожую с визгом влетела Катерина и с разбегу повисла на шее:

— Мамочка!!!

— Тихо, дочь, ты меня сейчас уронишь! Осторожно, не порви мне колготки.

— Рано сегодня, — выглянула мама. — Отпустил или еще поедешь? Катя, дай матери спокойно разуться, что ты, как маленькая!

— Отпустил, надеюсь, до понедельника, — ответила Ася, проходя на кухню.

— Мам, разбери сумку, я пойду переоденусь.

— Ты ждешь кого-то в гости? — окликнула мама. — Я смотрю — Мартини, оливки, торт?

— Нет, это нам. В конце концов, у меня выходной, могу я хоть иногда позволить себе расслабиться? А торт и шоколадка вам с Катькой к чаю.

— А если твой вызовет?

— Скажу, что выпила и ничем помочь не смогу, — засмеялась Ася. — Но надеюсь, до этого не дойдет. Представляешь, сегодня к Велесову заходил Сорокин.

— Это который Сорокин? — спросила она, не поняв, о ком идет речь. — Партнер или конкурент Велесова?

— Нет, Сережка Сорокин. Ну, одноклассник! Я когда его увидела, сначала испугалась, но он меня не узнал, слава богу!

Мать озабоченно посмотрела на дочь.

— Один заходил? Эдик потом ничего не говорил?

— Мам, я простая секретарша, с чего Велесов станет со мной беседовать на посторонние темы? Да не напрягайся ты, я полгода работаю, он первый раз зашел и то не узнал.

— Ох, дочка. Может быть ты и права, надо перебираться в Москву. Там и у тебя перспектив больше и для Катюши лучше будет.

— Мама, ты согласна?!! — Ася порывисто обняла мать, прижала ее и поцеловала в щеку. — С чего бы, так не хотела же? Я могу рассылать резюме?

— Я один раз тебя из осколков уже собирала, больше не хочу. Я что, не вижу, как ты по улицам ходишь, оглядываешься? Ладно, — мать покосилась, проверяя, где ребенок и продолжила вполголоса. — Если этот про тебя давно и думать забыл, а если нет? Да, здесь все родное, но вы мне дороже. Рассылай, дочка, квартиру продадим, может быть, хоть на комнатку хватит. Главное, тебе работу найти хорошую.

— Мама, ты завтра работаешь? — вклинилась Катя, с замирающим сердцем ожидая ответа.

— Вроде, нет, — улыбнулась Ася. — Если ничего не приключится, то завтра я вся твоя. Пошлите уже ужинать, я голодная, как волк! Р-р-р! Съем эту девочку!

С хохотом Катя вырвалась из рук матери и первая заскочила на кухню

— Не догонишь, не догонишь!

Уже вечером, уложив Катю и отправив маму смотреть очередную мыльную историю, Ася сидела на кухне в одиночестве, прихлебывала Мартини, закусывала оливками и вспоминала.

Как маме удалось уговорить директрису зачислить дочь в элитную гимназию, она так и не узнала. Не было у скромной уборщицы, растящей ребенка в одиночку, ни денег, ни влиятельных знакомых, и попасть Насте в колледж, где месячная плата за обучение стоила больше, чем зарплата матери за год никак не светило. Но мать, отчаянно мечтая для ребенка лучшей участи, чем у нее, как-то вымолила, выпросила у директрисы, чье прозвище Горгона она вполне оправдывала, разрешение и Настю зачислили в четвертый класс.

Перед первым днем мама посадила дочь напротив себя и сказала:

— Посмотри на меня — нет образования, нет профессии и я сутра до ночи мою полы за чужими людьми. Хочешь так же?

— Нет, — Ася замотала головой.

— Тебя взяли в лучший колледж в городе, это твой единственный шанс получить такое образование, которое станет первой ступенькой в достойную жизнь. Не упусти его, дочка! Помни, что все зависит только от тебя — никто не будет за тебя учиться, никто не будет тебя тянуть и помогать и если у тебя будут любые другие оценки, кроме пятерок — тебя отчислят. Еще — в классе тебя могут обижать или не замечать, терпи, никому не перечь. Твои одноклассники — дети богатых и влиятельных людей, в любом конфликте учителя всегда будут на их стороне, даже если они кругом виноваты. Держи себя ровно со всеми, в подружки никому не набивайся, на обиды не отвечай. И учись, учись, моя девочка, изо всех сил!

— А ты же там работаешь уборщицей, и все дети будут знать, что ты — моя мама?

— Да, Настя. Любой труд почетен и я не стыжусь своей работы, но ты ни в коем случае не должна вступаться за меня, если кто-то из детей будет смеяться или говорить гадко. Один конфликт и тебя отчислят. Ты же умная девочка, ты справишься!

— Я постараюсь, пообещала Настя.

Ох, как же нелегко ей пришлось! Мама как-то выкрутилась и купила дочери обязательную в колледже форму и хороший портфель и на первый взгляд ее светловолосая красавица не отличалась от одноклассников. Но тех привозили в школу длинные роскошные автомобили, на каникулы они ездили в Париж, Санк-Антон или Тенерифе, а она приходила пешком, и все каникулы проводила в городе.

Одноклассники меняли смартфоны и айфоны чуть ли не каждый месяц, выбирая все более престижные и дорогие модели, а у Насти сотовый появился только в последнем классе и тот — старенькая бэушная Нокия.

Поначалу ее пытались задевать, высмеивали, толкали, прятали сумку или учебники, но Настя стоически терпела и на провокации не велась. В конце концов, ее оставили в покое, ведь если жертва не убегает и не сопротивляется, то доставать ее пропадает и интерес и смысл.

К восьмому классу установился нейтралитет — одноклассники не трогали Настю, а она давала всем списывать.

Нагрузка в колледже была адова, учителя честно отрабатывали немалые зарплаты и учили добросовестно. Ко многим ребятам ходили еще и репетиторы, ей же приходилось полагаться только на себя. Оказалось, что у Рядновой отличные способности к языкам и к двум обязательным — английскому и итальянскому — она добавила факультатив — немецкий. Сложнее давались точные науки, но Настя, помня наставления матери, ни в чем поблажки себе не давала, сидела за учебниками допоздна и никаких других оценок, кроме пятерок, в ее дневнике не встречалось.

Ряднова не ходила на праздники и вечеринки, не ездила на экскурсии, все время она проводила за учебой.

А еще в колледже к ней пришла любовь — единственный ребенок цементного магната, наследник миллиардного состояния, Владик Морозов, по которому вздыхала половина девчонок колледжа.

Именно с его легкой руки Настю стали звать Асей.

— Анастасия звучит красиво и тебе идет, — как-то сказал Влад, разглядывая девочку. — Но Настя так примитивно, так по-деревенски! Я буду тебя звать Ася.

Настино сердечко сладко замерло и быстро-быстро застучало. Он с ней разговаривал! Она ему нравится! Ася! Да, тысячу раз ДА!

Только совсем наивная дурочка могла поверить, что может заинтересовать такого, как Влад. Даже не так — заинтересовать-то она могла, бог внешностью не обидел, но рассчитывать на что-то большее, чем просто временный и сугубо горизонтальный интерес парня в период пубертата, было с ее стороны большой глупостью.

Но она поверила и была так счастлива. Ровно до того страшного для нее дня, перечеркнувшего все.

Дааа, расслабилась она сегодня, ничего не скажешь! Как бы то ни было — все давно в прошлом. У нее мама, дочка и грандиозные планы по переезду в столицу и завтра она будет весь день гулять с Катей.

Бывают дни, которые не задаются с самого утра.

Влад встал в препротивнейшем настроении, умудрился уронить на ногу столик в ванной, надел белье наизнанку и, в довершение всего, облился кофе, и вынужден был переодеться.