4 свадьбы вслепую или как снять проклятие (СИ) - Ежевика Катерина - Страница 54

— Они имели тебя в попку? — тихо-тихо спросил он.

Я довольно кивнула, пряча взор.

— Ты пахнешь сексом и возбуждением. Хочешь еще?

“Да” — хотелось сказать громко и напасть первой, но пришлось лишь скромно кивнуть. У нас тут работа. Она-то и отвлекла от неприличных мыслей и наклонностей.

Мои мужчины иногда исчезали за пределами гостиной под благовидными предлогами. Но возвращались со все более озадаченными выражениями лиц. Я же больше не покидала эту комнату, а то перед хозяевами бесконечно стыдно за произошедшее в ванной. Пусть никто и не знает, что там случилось, но я то сама знаю.

Выпитое вино дало результаты только ближе к ночи.

На очередном витке разговора о Правителе и том, какой он несправедливый, леди Аннорина, по секрету, рассказала Дему, когда они как-то оказались в уединенном уголке на одной софе, что она мать одного из сыновей Правителя, чем повергла графа в шок. Говорила женщина достаточно громко, не стесняясь присутствующих. В шоке были и мы все, а ее уже несло.

— Я столько лет молчала об этом. Они же монстры, с ними находиться невозможно, жуткое давление на психику страхом и принуждением.

Сейчас на моих мужьях были амулеты, прячущую их магию. Они переглянулись, все были напряжены. Мужчины выросли без матери, но не думали, что они, женщины родившие их, испытывали столь сильную неприязнь. А то как она морщилась и как выражалась, говорило о многом.

— Пора свергнуть монстров. — фанатично выкрикнула она, но граф поймал женщину в охапку и зажал ей рот.

Сильная у него психика, раз винные добавки не действуют.

— Простите ее, она сама не ведает, что говорит. Она давно больна. — граф, что-то сделал с женщиной и она отрубилась. Вызванный слуга отнес ее наверх.

А мы даже имя ее настоящее спросить не успели.

Пришлось сворачивать разговоры, уверять графа, что Аннорина непременно выздоровеет и перестанет говорить невесть что. Вскоре все разошлись по комнатам.

Больше ничего дельного в этом доме, я хотела сказать в огромном особняке, найти не удалось. Но их обитателей теперь обязательно проверят и глаз с них не спустят, но это уже не наша задача.

Вечером Рей, как законный муж, остался в комнате со мной и сразу перешел в эротическое нападение, он быстро избавил меня от платья и очень скоро нашел сюрприз. Он ему так понравился, что мужчина не вынимая оный, резко вошел в меня постанывая. А я прогнулась в пояснице позволяя мужу проникнуть глубже. Сегодня моим мужчинам пришлись по душе зеркала. Потому что Рей заставил меня опереться в огромное напольное зеркало, расположенное напротив большой кровати с тяжелым балдахином полностью скрывающим то, что на ней.

— Я мечтал об этом весь день, нежная моя жена. — медленно и восхитительно, неимоверно вкусно двигаясь во мне, он играл с игрушкой в попе.

В этот момент в комнату постучали. Я вздрогнула. Но Рей поцеловал плечо, и громко позвал:

— Входите.

Вошли мои мужья. Но они не стали мешать или помогать Рею, а рассредоточились по комнате, разделись и просто наблюдали. Не просто конечно, а жадно, воспламеняя взглядами. Через некоторое время мы все спрятались за балдахином кровати, продолжая непристойные нежности уже там. До изнеможения и самой приятной усталости на свете.

А на следующий день мы пытались попасть ко второму претенденту, однако его не оказалось в поместье. Хотя Правитель наводил справки, он должен был быть в своем особняке еще несколько дней. Неужели мы спугнули его?

Глава 32. У герцога Дарилуса Амирского.

Поэтому мужчины приняли решение отправиться к герцогу Дарилусу Амирскому. Каким-то образом он коснулся этой истории, или, что очевиднее, кто-то живущий в его замке. Так как сам герцог уже стар, говорят парализован. Его уединение в дальнем замке длится несколько лет.

Легенду менять не стали. А я настолько взбалмошна и капризна, что решила ехать новой дорогой и мы заблудились, а после и сломались.

По началу все шло не плохо. Нас охотно пустили и заселили в чистые комнаты, дали поесть. Но до ужина пришлось сидеть в комнате, так как девушки работающие здесь непрозрачно намекнули, что таковы местные правили, и настойчиво рекомендовали им следовать. Дем сделал короткую вылазку, только у герцога оказалась отличная охранная сеть, пришлось вернуться.

За ужином выяснилось, что граф хоть и старый, но довольно бодрый для парализованного. Его чопорность и чванливость были неприятны. Пить подаренное вино он отказывался. Зато настаивал на своем коллекционном. Все вдруг оказались людьми не пьющими, ведущими здоровый образ жизни и все благодаря мне. Отлично, буду знать, решила я.

После недолгих разговоров ни о чем, отлучки Перса и Гая, нас проводили до спален. Девушки очень тщательно нас проводили по разным покоям. Даже моего мужа Рея, поселили отдельно, как здесь принято спать супругам. И вот ночью началось самое интересное.

Сначала, ничего неожиданного не было. Каждый из мужей украдкой ко мне пробрался и поцеловал страстно и жарко. Лаская настолько непристойно, насколько им позволяла совесть. А им совесть позволяет любые ласки. Поэтому через час я осталась одна распаленная и голая. Необходимо соблюсти комендантский час, когда охрана с магическими амулетами проверяет дом. Потом мужья решили совершить дерзкую вылазку и по ее итогу договорились встретиться у меня.

Однако, когда я только осталась одна, сухой старческих голос произнес:

— Какая у меня однако любвеобильная гостья.

Я моментально укрылась одеялом. А старик усмехнулся. За его спиной вырос громила, который быстро и ловко завязал мне на запястье черную веревочку с темными неровными бусинами. Я ничего не успела понять, так и лежала прижав к себе одеяло.

— Это чтобы ты лишних движений не совершала. — меня что обездвижили? — Мне очень нужен нормальный наследник, а то те, кого родили мне Аннорина и Ферсильона никуда не годятся.

“Он такой дряхлый, неужели еще что-то может?” — задавалась я вопросом, внимательно рассматривая старика.

А старик гаденько улыбнулся:

— Не переживай, милая, к утру травница принесет настоечку, которая не раз меня выручала и все у нас с тобой получится в лучшем виде. Только я долго не могу кончить от нее, но ты же мне поможешь, голубушка.

От шока и отвращения меня перекосило, а незваный гость довольно рассмеялся.

Через двери вошел еще один громила и отчитался:

— Всех уложили, они рыскали по замку.

— Ай-яй-яй, как невежливо с их стороны. Ничего, с нашими браслетами рыскать больше не смогут. Завтра решу, что с ними делать. Благодарю Вас, Фред, сегодня можете отдыхать. Ты тоже, милая, отдохни немного. И я пойду, стар стал столько бдеть. Вернусь, как травница прибежит.

Оба громилы вышли через двери, а старик еще с минуту сверлил меня взглядом и что-то нажав у стены, вышел в открывшуюся потайную дверь.

Я осталась одна, осознавая, что мы вляпались и очень сильно. А я так особенно. Я теперь “милая” и “голубушка”. Шок постепенно отступал и я поняла, что либо я не поняла, что имел в виду старик про лишние движения, либо что-то не так с их браслетами. Так как я двигалась свободно.

Осторожно встала, подошла к месту, где закрылась потайная дверь за стариком. Рядом был светильник и, когда я за него взялась, ручка провернулась, дверь бесшумно отворилась. За ней никого не было. Отлично. Обратно дверь закрылась сама через несколько секунд.

Куда ведет ход выяснять не хотелось совсем. Нужно мужей спасать. Они, кажется, попались.

Я осторожно выглянула в коридор: никого, пусто. В замке было прохладно, поэтому надела облегающие штаны для длительных поездок и теплую рубаху, она по колено, выгляжу прилично. На ноги пришлось короткие сапожки натянуть, они самые мягкие и бесшумные. На вражеской территории мне в одиночестве оставаться еще не приходилось.

С бешено колотящимся сердцем, вышла в коридор, тихо перебежала к первой двери, которую определили одному из мужей. Дверь была не заперта и я легко проскользнула внутрь. На кровати кто-то лежал. Я, тихо-тихо ступая, шла вперед. Здесь темно, свет включать казалось самоубийством, поэтому я старательно взывала к дару. И наконец, он отозвался, я поняла, что передо мной Гай, а на его запястье светится черная нить. Быстро забралась на постель, мужчина лежал без движения, только смотрел ошалелыми глазами.