Мера один (СИ) - Изотов Александр - Страница 16

«Если он может тебе помочь, то я должна его отдать».

Мне хотелось остановить ее, сказать что-то… Я не привык вот так к этому относиться, хотелось что-то подкрепить и чувствами. Но мы оба понимали свое место в этом мире.

Я встал и оделся. Невероятно, но мне не хотелось спать, и я впервые за долгое время почувствовал себя живым и настоящим. Энергия переполняла меня, будто тлеющий уголек, и стоит подуть, как появится пламя. Я усмехнулся — вот что секс животворящий делает!

Прежде, чем уйти, Устрица зажгла свечник и поставила его на полку над кроватью. Еще она оставила на столе тарелку, кружку и полный стакан воды. Что она там про него сказала?

«Хозяйка сказала, что тебе нужно много воды».

Я налил себе попить, а потом задумался, разглядывая талисман. Вполне возможно, что стихия воды — дар Рычка. Чего только не может случиться в этом Нулевом мире. А ведь я даже и не пробовал обратиться к этой стихии.

Приложив ладонь к кувшину, я закрыл глаза. Сосуд я чувствовал, ощущал его форму и структуру, а вот вода молчала. Тогда я опустил палец в жидкость.

Постояв так некоторое время, я поморщился — контакта нет. Я привык работать ладонями. Затем я налил воду в тарелку и погрузил в нее руку. Помнится, Рычок так делал, когда мы с ним уложили зверя в деревне Белых.

Я вздохнул и закрыл глаза. Прислушался к своей ладони. Как назло, я чуял опять лишь глиняную тарелку. Усилив ощущения, я пробил лучом даже до пола, но воду так и не почувствовал. Только камень, и даже дерево чуть-чуть откликнулось.

— Вот же блин, — я покачал головой.

Так я промучился еще с час. Я еще лучше научился управляться с землей, но никак не с водой. Она молчала.

А может, звери просто посмеялись надо мной? Ну, сказали, что есть стихия воды, а на самом деле и нет. Пусть помучается стихушник. Это была глупая мысль, она меня злила, но стало чуть полегче. В таком случае не я один виноват.

Еще через час, когда за окном уже была темень, и свет давали только свечи над кроватью, мне все это надоело.

— На хрен, — я со всей силы смахнул тарелку со стола, она треснула об стену над кроватью, и осколки разлетелись по всей каморке.

Дверь скрипнула, и в щели на миг показался внимательный глаз Фолки. Он ничего не сказал, и снова закрыл меня.

Я со злостью смотрел на осколки, рассыпанные по лежаку и полу. В том месте, где ударилась тарелка, на стене были мокрые потеки. Она потихоньку впитывалась, окрашивая места стыков кирпичей.

Совершенно привычным уже мысленным взором я потянулся к той трещине, с которой я сражался до того, как пришла Устрица. Чувство стихии пронзило мокрый кирпич, и я замер, удивленно уставившись на угол. Мои пальцы стиснули висящий на шее талисман.

«Зверье твое пустое, Рычок! Кажется, это оно!» — вырвалась у меня мысль.

Я совсем забыл про трещину, прощупывая влажный камень. Что-то совершенно незнакомое ответило мне…

Я подскочил на кровать, чуть не проколов колено об осколок тарелки, и прильнул ладонями к мокрой стене.

Да, это был все тот же камень, но к этому примешалось новое ощущение. Камень отвечал мне, и будто звал познакомиться с другой субстанцией. Вода заполняла ближний слой раствора в тонкой щели, я потянулся к ней, и она ответила!

Сквозь потолок прилетел огонек духа и вонзился мне в грудь. Это не только принесло облегчение, но и обрадовало меня. Значит, я на верном пути.

Я теперь понял, почему не мог нащупать воду. Это будто в темноте ищешь выключатель на стене, не зная, что нужно просто хлопнуть ладонями.

— Ну, попробуем, — я сжал талисман в кулаке, а потом отправил его под рубаху.

Налив в кружку воду, я подержал над ней ладонь. Нет, не отвечает. Тогда я осторожно приложил кружку к мокрому углу, наклонил. Струйки воды побежали вниз, смачивая стену еще больше.

Пока вода не впиталась, я приложил ладонь, пытаясь поймать отголоски стихии. Здесь, в порах камня, я ее слышал. Я быстро сунул палец в кружку — а тут она отказывалась со мной разговаривать.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — я отставил кружку на стол.

Теперь я попробовал дать команду воде, и чуть не подпрыгнул на кровати, когда две соединенные стихии откликнулись. Решение моих проблем оказалось на поверхности — мокрая земля. Видимо, одна из стихий доминировала, и управлять ими можно было только так.

Промучившись полчаса, я заработал головную боль, но смог силой мысли вытолкнуть раствор из щели. Рыхлый, он сам выползал, вываливаясь щепотками, и вскоре освободившийся кирпич поддался моему приказу. Он вылез на сантиметр, и я смог подхватить его пальцами.

Я сразу же обернулся на дверь и просканировал землю за ней. Фолки стоял на своем посту, как ни в чем не бывало. Тогда я осторожно, стараясь не шуметь, вытянул кирпич и аккуратно положил на пол.

Снова взяв кружку, я щедро полил открывшийся паз и принялся за работу. Голова гудела нещадно, и в какой-то момент Небо снова подбодрило меня огоньком духа. Я усмехнулся — было бы неплохо выбраться из сарая уже второй мерой, чтобы надрать задницу Хильде и всей ее шайке. Но я понимал, что это все крохи, я даже ступень не подниму.

Работа у меня пошла быстрее. Я израсходовал полкувшина, когда разобрал первый слой кладки. Мне открылась та самая трещина, но я не рискнул что-то с ней делать. Скрип разрываемого камня будет слышно во всем дворе.

Через пару минут, вытянув уже кирпич из внешней кладки, я просунул одну руку на улицу и радостно помахал ей. Мне даже показалось, что оттуда дохнуло настоящей свободой. Я всмотрелся в щель, пытаясь что-то там разглядеть, но было темно, хоть глаз выколи.

Потом я послал чувство земли вперед и «увидел», что всего в полуметре от сарая каменная стена.

Стараясь не шуметь, я управился всего за пять минут, и, в конце концов, получилась дыра, достаточная для того, чтобы я пролез. В этот момент у меня как раз кончилась вода в кувшине, осталось несколько капель на дне кружки.

Я, на всякий случай подержав ладонь над водой, поморщился — она так и не желала отвечать.

Покосившись на тюфяк, где лежал мой клад, я сначала решил высунуться и просто оценить обстановку. Улегшись поперек кровати, я ухватился руками за внешний край дыры и подтянул себя.

Я зажмурился от света луны, кусок которой было видно за краем стены, и вдохнул свежий воздух всей грудью. Как же хорошо быть свободным, пусть и частично. Сейчас я находился между стеной и сараем, и территорию Волчицы я еще не покинул. Первый шаг сделан, осталось добраться до копья.

— Я говорила, что это не рабский характер. Боец!

— Да, госпожа, — послышался смешок.

Я вздрогнул — голоса прозвучали прямо надо мной. Открыв глаза, я увидел на фоне луны знакомый силуэт — глаза Волчицы поблескивали в темноте.

Я машинально попытался залезть обратно, но цепкие пальцы намертво зафиксировали меня.

— Спика, теперь у тебя гораздо больше шансов, — довольным голосом произнесла Хильда.

Меня охватила злость от того, что меня раскусили как ребенка.

— Я не Спика, — проворчал я.

— Как ты смеешь говорить со зверем, первота? — зло бросил Фолки.

— Погоди, Фолки, — Волчица покачала головой, — Спика, помни, в Лесу Правды нет законов, выживает сильнейший.

Второй зверь усмехнулся:

— И, да, первуха, лучше не приближайся к озеру, мой тебе совет.

Я раздраженно спросил:

— Зачем вы все это…

Договорить мне не удалось — Фолки сделал короткое движение рукой, ткнув меня пальцем в шею под ключицу, и я провалился в темноту. Будто картинку выключили…

Я открыл глаза. Сверху зеленые ветви деревьев. Они покачивались на фоне темно синего неба, по которому уже мазнул алый цвет. Кажется, совсем скоро рассвет.

Полежав пару секунд, я все вспомнил.

— Вот же сволочи, — проворчал я, потирая шею.

Тело немножко затекло, но в голове никакой боли или гудения не было. Видимо, этот Фолки меня вырубил ударом в какую-нибудь секретную точку. Тоже мне, каратист хренов!