Шахта Шепчущих Глубин, Том I (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 61

Тем временем позади раздались жидкие аплодисменты, которые вскоре изрядно усилились. Из-за того, что клетка находилась на возвышении, я прекрасно видел конферансье в оливковом дублете, который поклонился на все четыре стороны и коснулся горла двумя пальцами. Раздавшийся голос звучал будто из мегафона, разве что помехи отсутствовали.

— Добро пожаловать, добро пожаловать, уважаемые гости! В первую очередь давайте поблагодарим Старший Дом Улаэль за то, что организовали это фантастическое мероприятие, которое поможет всем нам скрасить досуг и неплохо заработать, а?

Смешки прокатились по залу, а ведущий чётко выдержал паузу и продолжил тем же чрезмерно бодрым голосом.

— Сегодня нас ждут 8 великолепных интригующих боев. Магия и сталь! Разумные и монстры! Сладость победы и горечь поражения. Живые эмоции! Давайте же насладимся ими сполна! Напоминаю, что свои ставки вы можете сделать у столиков рядом с баром. Поспешите, с началом боя, ставки не принимаются!

Бросив взгляд, проверил, что Афаро всё так же в одиночестве стоит у стойки, потягивая алкоголь, и смотрит на арену.

Из толпы кто-то протяжно заорал:

— Хватит тянуть морлока за яйца! Мы хотим крови!

Распорядитель ответил лучезарной улыбкой в сторону говорившего и прогремел:

— И вы её получите, дорогие гости! Кровь и зрелища! Таков наш девиз. Арена Пепла и Крови утолит вашу жажду насилия сполна! Давайте же поприветствуем нашу первую двойку яростными аплодисментами! Дебютант из Гибельных Пустошей! Маа́таш Удачливый! Посудите сами. Изгнан кланом за убийство. Не был казнен! Скитался в пустыне, но не умер от жажды! Стал наемником. Вместе с отрядом напал на форпост ифритов. Единственный выжил! Захвачен и продан в рабство славному Дому Тсаво. И сейчас! Впервые! Покажет ярость песков перед вашими глазами!

На арену втолкнули прямоходящего тигра — табакси[6]. Тот щерил в оскале зубы и норовил укусить держащих его под руки охранников. Следом на арену закинули двуручный меч, который боец поймал в воздухе и несколько раз крутанул им вокруг себя, чем вызвал рёв толпы. Из доспехов у него мало что осталось, какие-то кожаные огрызки и почему-то кусок лат на ноги. Вряд ли боец страдал кретинизмом, скорее всего отобрали. Похоже затягивать бой организаторы не собирались.

— Его противник — Третий Коготь из Синдиката Мертвых Глаз! Уверен, вы, как и я, помните его прошлую схватку с ламией. Несравненный Зирраноооооок, — растянул гласную ведущий в протяжном крике, — Золотистый[7]!

Ведущий качественно работает. Всего несколько фраз, и толпа уже с интересом следит за гладиаторами. Куда любопытнее наблюдать не битву двух неизвестных тебе случайных бедолаг, а столкновение, например, пленного раба с мечтой о свободе и охочего до славы бретёра. А уж если между ними личный конфликт, люди последние трусы отдадут на ставках.

В отличие от первого бойца, этот на арену вошёл пружинистым шагом и сам, помахивая руками в сторону толпы и посылая воздушные поцелуи. Кенку, низкий, в капюшоне, разрисованном кучей глаз, которые смотрят на тебя, как не встань, словно мрачные картины в заброшенном особняке. В руках единственный блестящий золотом изогнутый кинжал. Едва ли выглядит, как честная схватка.

Оба бойца — НПС, уровни не видно отсюда, но цвет фреймов не оставляет сомнений. В толпе имелось порядочное количество игроков, они веселились, пили и пришли сюда за острыми ощущениями, как мне показалось.

Присмотревшись к нему, убедился, что первое впечатление обманчиво. То, как он ставил ноги, как держал корпус всегда вполоборота к своему противнику, как покачивал оружием — крепко, но не стиснув изо всех сил, что вскоре вызовет усталость кисти. Опасный противник. Очень опасный.

— Пожелаем удачи участникам! И-и-и-и-и да прольется кровь!!!

Толпа заревела и затопала ногами. Натуральное землетрясение.

Ни один из двух запертых в клетке не стал сразу кидаться в бой. Оба лишь начали медленно обходить по кругу, изучая друг друга. Мааташ держал меч на плече, готовый в любой момент блокировать или атаковать. Зирранок же отвёл руку назад, пряча кинжал и приседая.

Словно сговорившись, оба замерли одновременно. Рванули навстречу, разгоняясь всё быстрее. Звон стали, брызги крови на покрытой плитами арене. Табакси отступил, прижимая руку к распоротому боку. Не слишком глубоко, чтобы заставить внутренности лезть наружу, но достаточно болезненно, и потеря крови ослабит его рано или поздно.

Глаза почти не уследили за движением кенку. Тот скользнул под пронесшимся в горизонтальном взмахе мечом и чиркнул тигра по корпусу, чтобы тут же разорвать дистанцию.

Мааташ зарычал во всю мочь лёгких и атаковал первым. Один взмах. Второй. Третий Коготь неизвестного мне синдиката уходил от них играючи, всегда оказываясь на шаг дальше.

Подпрыгнул высоко вверх, на мгновение исчезнув из поля зрения врага, и пока Мааташ ловил его глазами, приземлился позади оппонента, взрезав ноги табакси крест-накрест. Зирранок не сражался. Он развлекался. Ещё столкновение. Снова несмертельные, но болезненные и обидные порезы.

Тигр терял кровь слишком быстро. Оранжевый мех окрасила красная плёнка. На губах пузырились кровавые пузыри. Ещё одно столкновение, и все закончится. Похоже, и он это понял.

Мааташ по дуге подбежал к разбойнику. Посылая удар наискосок, доворачивая корпус и открывая его. Бездарный удар. Так подставиться. Зирранок не упустил своей возможности и, легко уклонившись от меча, сблизился, вонзая золотистый кинжал в бок тигра. А тот улыбнулся. Если хищный, полный острейших клыков оскал можно назвать улыбкой.

Его рука сомкнулась на запястье Третьего Когтя, не давая вытащить кинжал. Мааташ с силой дёрнул кенку за руку на себя, ещё сильнее сокращая дистанцию. Колено табакси вошло в тощий живот ворона, подбрасывая его в воздух, заставляя выплюнуть воздух и лёгкие вместе с ним. Свист двуручного меча, и на каменные плиты арены свалилось уже мёртвое тело, разрубленное наискосок на две части. Голова с рукой отдельно. Тело отдельно. Фонтан крови, брызнувший из убитого, долетел аж до передних рядов, но те лишь заорали ещё громче.

Табакси, выдохшийся в последней атаке, упал на колени, зажимая обеими руками раны.

— Вот это отыгрыш, уважаемые гости! Потрясающая победа! Думаю, мы все можем запомнить урок из произошедшего. Как там говорят, мохноногие хоббиты? Цыплят по осени считают?

Конферансье заливисто засмеялся, рассматривая труп кенку. Мааташа практически волоком вытаскивали с арены. Если лекарь поблизости, должны спасти.

Интендант всё так же стоял один. В окружении народа, но молча, ни с кем не общаясь. Пока я изучал его окружение, распорядитель уже успел объявить новую пару. Следующий поединок должен был пройти в формате два на два. Тифлинг-лучник с отломанным рогом и безоружный орк против тролля с двуручным молотом, да наг с посохом. Все игроки. Классы, к сожалению, не видно, но примерно догадаться получилось по оружию. Охотник, монах, берсерк и какая-то волшебница, соответственно. Быть может чернокнижница или жрица.

Одним глазом следя за боем, я видел, как колыхнулась толпа людей, которые полностью сфокусировались на происходящем на арене. Словно акулий плавник возник среди них, что взрезал водную гладь. Люди подались и расступились. Причем сделали это неосознанно. И там, где отхлынули зрители, ступал дроу[8].

Всё в его образе навевало слово «чрезмерно». Доспехи казались чрезмерно стилизованными: паутина и пауки покрывали пластины из варёной кожи сплошным слоем. Даже цвет — какой-то выцветший серый, он не давал ни маскировки, ни иных преимуществ.

Внешность — чрезмерно утончённая и перегруженная одновременно. Чего стоила только причёска: с одной стороны, фривольная, будто небрежно заплетённая косичка, с другой стороны, свободно падающие волосы, закрывающие часть лица и сзади высокий хвост, собранный заколкой. Если это не запущенная самовлюбленность и он не тратил по часу на сборы, я — балерина Большого театра.