Попаданка на факультете пророчеств - Власова Ксения - Страница 8

На последних словах он забрал пальто из моих рук и снова накинул его на мои плечи.

– Позволите, я вас провожу?

– Нет!

– Я все равно провожу.

Даже не оборачиваясь, я скорее почувствовала, чем увидела, его наглую самоуверенную ухмылку и закатила глаза.

– Мистер Грифленд, немедленно оденьтесь!

– Вас волнует мой полуобнаженный вид?

Мы медленно шли к общежитию преподавателей и препирались на ходу. Я несколько раз уже всучила Грифленду пальто, тот с не меньшим пылом его мне возвращал. Кажется, мы оба понимали, что выглядим глупо, но остановиться не могли. Нашла коса на камень.

Я фыркнула. Полуобнаженный вид! У человека в рубашке и брюках? Хотя в темноте и на осеннем пронизывающем ветру Грифленд и правда казался мне практически голым.

– Я волнуюсь исключительно за вашу простуду, которую вы, без сомнения, уже подцепили.

– Переживаете, что я заболею?

Он подмигнул мне и быстро облизнул сухие губы.

– Переживаю, что вы пропустите мои лекции и не сдадите зачет.

– Вы такая принципиальная, мисс Бартон.

Он сказал это с тем выражением, с каким другие произносят: «Вы очень красивая».

Я споткнулась на ровном месте и с облегчением выдохнула: мы пришли.

– Мистер Грифленд, возьмите свое пальто. Премного благодарна вам за… – Прогулку? Флирт? Обещание разобраться с доносчиком? – За содержательную беседу.

– Всегда к вашим услугам, мисс Бартон.

Я уже потянулась к ручке входной двери, когда раздался еще один мужской голос, хорошо запомнившийся мне своими холодными нотками.

– Мисс Бартон, мистер Грифленд?

К нам приближался некромант. Прямое черное пальто было аккуратно застегнуто на все пуговицы, а короткие волосы оказались взлохмачены злым ветром. На набалдашнике трости, которую держал в руках мужчина, сверкало серебристое изображение черепа.

Издержки специфического чувства юмора?

– Мистер Блэк, – поздоровалась я и занервничала, взглянув на Грифленда, – мы тут…

Плюшками балуемся.

– Обсуждаем мой доклад, – подсказал парень.

– Замечательно, – равнодушно одобрил некромант и ровно спросил: – Закаляетесь, мистер Грифленд? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Вы выбрали опасную погоду. Я бы на вашем месте накинул пальто, которое так сердобольно протягивает вам мисс Бартон.

Я вспыхнула. Ничего не сердобольно! Нормально я протягивала.

Двое мужчин уставились друг на друга с таким напряженным вниманием, что я поняла одно: мне пора делать ноги.

– Собственно, уже поздно, – кашлянула я, снова потянув на себя ручку входной двери. – Доброго вечера, джентльмены.

Тихонько улизнуть не получилось.

– Постойте, мисс Бартон, – окликнул меня Блэк. – Кажется, это ваше.

Он вложил мне в руки меховую накидку. Ту самую, что я потеряла.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Где вы ее нашли?

– Вы забыли ее… – Блэк сделал паузу и усмехнулся, заметив, как напрягся Грифленд. – В столовой.

Грифленд расслабился. Он ожидал окончания фразы в стиле «в моей спальне»?

Я фыркнула и, чопорно попрощавшись, исчезла за дверью. Меня встретил просторный холл с высоким потолком и старым паркетом на полу. Вдоль стен тянулись узкие диванчики и мягкие кресла. Между ними прятались растения в больших кадках.

Поворот налево вел в женское крыло, направо – в мужское.

Я все еще топталась на пороге, когда входная дверь снова заскрипела, и мне пришлось подвинуться: в холл вошел Блэк. Он чуть приподнял бровь при виде меня.

– Мисс Бартон, вы еще не ушли?

– Уже почти, – стушевалась я и зашагала в сторону лестницы. Моя комната была под чердаком. Можно сказать, пентхауз.

– Мисс Бартон, – ровно сказал Блэк, когда я уже коснулась ладонью перил, – надеюсь, с мисс Клер вы поссорились не из-за мистера Грифленда?

Я подняла голову, но ответить ничего не успела.

– Пункт одиннадцать параграфа пятьдесят четыре «Свода правил для преподавателей» гласит, что за интимную связь преподавателя со студентом должно последовать незамедлительное увольнение первого и исключение второго.

– Невероятно познавательно, – устало сказала я, – но у нас с мистером Грифлендом самая что ни на есть высокодуховная связь. Такая высокодуховная, что его преосвященство будет иметь все основания для причисления моего имени к лику святых.

– Рад это слышать, – все так же равнодушно заметил Блэк и направился в правое крыло – очевидно, к себе в комнату.

Я сгорбилась и прислонилась лбом к холодным металлическим перилам с затейливой резьбой.

Что это сейчас было? Меня отчитали или предостерегли?

Во всяком случае, уж точно не приревновали.

Медленно ступая по высоким ступеням, я неохотно поднималась к себе. Я мечтала об одном – упасть и уснуть мертвым сном.

Кто бы мог подумать, что во сне я увижу Амелию?

Я долго возилась с книгами, найденными на столе Амелии. Сначала я листала их торопливо, а затем – медленно, стараясь вникнуть в формулы и схемы. Память играла со мной в кошки-мышки, и лучше всего мое состояние описывала известная фраза: «Тут помню, там не помню».

Информации о двойниках нашлось до обидного мало. Мне не попалось ничего толкового кроме того абзаца об обмене душами. Я также нашла упоминание, что дар у двойников, несмотря на внешнее сходство, может быть разным и даже противоположным друг другу (как это часто бывает у близнецов), но мне до таких деталей не было никакого дела. Я уже поняла, что у меня дар отсутствует напрочь.

Наверное, я уснула прямо так, сидя за столом, потому что шею ломило, а момент укладывания в кровать в памяти не остался. Снова, как и во сне с зеркалом, я четко знала, что сплю.

Я очутилась на небольшой зеленой лужайке рядом с округлым чистым прудом. Его берег был окаймлен плакучими ивами, и его прозрачная гладь виднелась лишь в просвете зеленых ветвей. На мне были мои любимые рваные джинсы, черная футболка с многозначительной надписью «Not today» и белые кеды на толстой подошве. Волосы снова оказались обрезаны, и я повертела головой, наслаждаясь ощущением свободы. Длинные волосы – это, конечно, красиво, но ту легкость, которую дарит стрижка, ничто не может заменить.

Постояв на месте и прислушиваясь к щебетанию птиц, я не спеша двинулась к пруду. Шелковистая трава под моими ногами легко приминалась, тишина и уединение навевали умиротворение. Я даже не удивилась, увидев у пруда Амелию. Я же думала о ней перед сном, так что подсознание лишь выполнило мое желание, подсунув негодницу мне под нос. Эх, жаль, что ненастоящую!

Я медленно, наслаждаясь теплым воздухом и запахом воды, приблизилась к Амелии и опустилась на траву немного поодаль от нее. Она задумчиво всматривалась в разложенные перед собой карты. Белое кружево на краю ее длинной желтой юбки оказалось испачкано в зелени, но Амелию, судя по всему, тревожило не это. Ее лоб был нахмурен, а губы сжаты. Белая блузка с пышными манжетами и желтая шляпка на макушке прекрасно завершали ее романтический образ. Для полноты картины не хватало только плетеной корзинки и клетчатого пледа.

– Вы все-таки пришли, – сказала она, не отрываясь от карт.

– А что, должна была потеряться в пути? – фыркнула я.

Амелия удивленно моргнула, подняла на меня спокойный взгляд и покачала головой.

– Нет, такого не могло случиться. Все дороги ваших снов ведут сюда, к пруду.

– Не пруд, а прям-таки Рим, – с уважением протянула я, посмотрев в сторону чуть колеблющейся воды.

– В каком-то смысле, – согласилась Амелия и передвинула одну из карт левее. – Но я бы скорее сравнила это место с карманом между мирами.

Она тяжело вздохнула и смела карты в кучу.

– Нет, ничего не вижу.

– Так ты гадаешь? – с пониманием спросила я, сорвав травинку и прихватив ее кончик зубами.

– Предсказываю! – уязвленно поправила Амелия и с досадой добавила: – Сколько ни раскладываю карты, не могу увидеть лица убийцы.

Надо же, во сне даже у Амелии прорезалась совесть! А иначе с чего бы моему двойнику пытаться увидеть лицо преступника? Ей-то смерть уже не грозит.