Ловец Видений (СИ) - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 40

– А вот и оно… – негромко сказала Мария.

Несколько мгновений все молча смотрели на дерущихся симулякров. Не оторопев, а словно наблюдая что-то неизбежное, чему бессмысленно мешать – нависший над головой вал цунами или несущуюся с горы лавину.

Как ни странно это было для Грига, он привык считать Ли парнем ушлым, спортивным и любящим подраться, но Второй побеждал. Провел серию коротких сильных ударов в корпус, а потом поймал симулякра Ли на атаке – и, перехватив его руку, резко вывернул в локте. Послышался хруст, симулякр Ли осел, будто выключенный.

И это вывело самого Ли, стоявшего рядом с Григом, из оцепенения.

– Это мой симулякр, тварь! – закричал он, сбрасывая с плеча винтовку.

Второй повернулся к Ли. Григ дернулся было, протянул к Ли руку… и остановился.

Ему вдруг явственно представилось, как он касается приятеля, пытается удержать или вразумить его… и автоматная очередь в упор пронзает его тело.

Все было так красочно и ярко, так упруго-рельефно, что у Грига расширились, будто от шока, зрачки, пальцы на ногах поджались, а ладони похолодели.

Он стоял рядом с Марией и ее симулякром, все еще потянувшись к Ли…

А где-то в неслучившемся, в сне внутри сна, он падал, почти разорванный напополам, темная кровь фонтаном била из печени, артерии пустели, сердце частило в безнадежной попытке выполнить свою работу, а сознание заволакивал серый туман, оттесняющий даже боль.

Григ так и не дотронулся до Ли.

Если бы он посмотрел на Второго, то поймал бы его взгляд – действительно яростный, с горячкой драки… и в то же время хладнокровно-расчетливый, печальный и прощальный.

Может быть потом Григу стало бы легче от этого взгляда, от понимания того, что Второй не поддался исступлению, а совершил осознанный поступок.

А может быть этот взгляд лег бы на его совесть тяжелой свинцовой виной.

Но Григ не повернулся к своему двойнику.

И Второй все еще продолжал смотреть на своего хозяина, свой прототип и недостижимый оригинал, когда пули из австралийского автомата легли в его тело.

Точно так же, как в видении Грига – разрывая живот, выбрасывая темную кровь и ошметки внутренностей.

– Никто не смеет трогать моего симулякра! – вопил Ли. То ли не остыв, то ли напротив, подбадривая себя, заводясь дальше, когда уже понял, что совершил. Он перепрыгнул на соседний камень, приближаясь к Второму, держа автомат в одной руке и непонятно, что именно собираясь сделать.

Второй стоял, прижимая руку к ранам. А потом вдруг улыбнулся. Прыгнул вперед, на валун, где был Ли. Мгновение они стояли рядом – умирающий окровавленный симулякр и ошеломленный Сноходец. Стояли, почти прижимаясь и глядя друг другу в глаза.

– Это мой… – уже тихо сказал Ли.

Второй обхватил его за шею, неторопливо и нежно, почти обнял, оставив отпечаток кровавой ладони на спине.

И вместе с Ли опрокинулся набок, в трясину.

Закричал Август-Роберт, молчавший все это время, даже когда Ли расстреливал Второго. Кати обхватила мальчишку, будто ожидая, что тот прыгнет в болото вслед за Сноходцем.

Он, впрочем, и не собирался. Григ скорее ожидал бы такого от симулякра Ли – но тот, перегнувшись с камня, лишь тянул здоровую руку к барахтающимся в бурой жиже телам. От Второго расходились кровавые всплески, но недолго – болото втягивало их, всасывало, тащило в свои темные глубины.

– Да что же это… – растерянно произнес Григ. – Как же так…

– Это значит, что сразу минус два, – тихо сказала Мария. – Это значит, что погибнут еще четверо. Но… знаешь, что хорошо, Григ?

– Что? – глядя на грязь, пузырящуюся и всплескивающуюся, будто Сноходец с симулякром все продолжали свой бой в глубинах болота, спросил Григ.

– Наши шансы растут.

– Тринадцать негритят отправились поспать, – негромко напевала Мария, болтая в воздухе ногами. – Один свалился в речку – осталось их двенадцать.

Они с Григом и Августом-Робертом сидели на широкой и ровной каменной плите, одной из многих, разбросанных вокруг, будто костяшки исполинского домино. Для пущего сходства каждая плита делилась пополам бороздкой, а на обе половинки были нанесены какие-то символы.

Коварное болото давно уже осталось позади. Теперь они шли по местности, которую хотелось назвать заброшенной стройплощадкой. Каменные блоки, колонны, плиты…

– Двенадцать негритят отправились поспать, – продолжала распевать Мария. – Шалунью ветром унесло – одиннадцать осталось… Август-Роберт! Почему ты не поёшь?

Она ткнула локтем сидящего между ней и Григом мальчика, строго посмотрела на него.

– Настроения нет, – буркнул Август Роберт. – И песня плохая.

– Песня хорошая! – возразила Мария. – Классическая. Хочешь, будем ее петь политкорректно? Одиннадцать маленьких индейцев отправились поспать… Один решил покушать – и их осталось десять!

Григ наблюдал, как симулякры расчищают дорогу. В принципе, пройти и сейчас ничего не мешало, но путь вел через несколько каменных арок и Мария логично предположила, что те могут обрушиться им на головы.

Поэтому сейчас симулякр Креча (при помощи симулякров Ли, Лины, Марии и Кати) рушил одну арку за другой и расчищал дорогу.

– У женщин выживаемость лучше, – сказал Григ. – Ну, судя по нашему раскладу.

– Это потому, что мы умнее, – сказала Мария. – Шучу. Потому что мы осторожнее. Женщина более важна для выживания рода.

– Кто бы спорил, – согласился Григ.

– Десять негритят отправились поспать, – продолжала горланить Мария. – Но двое подрались – и их осталось восемь!

– Не совсем верно, – сказал Григ. – Но один пожадничал – и их осталось девять. Но другой вспылил – и их осталось восемь.

Мария замолчала. Посмотрела на Грига через голову Августа-Роберта.

– Ага, – сказал Григ. – Дошло до меня. Медленно, как до жирафа. Но дошло.

– Только не говори, что ты читал «Божественную комедию», – сказала Мария. – Не поверю!

– Не читал, – кивнул Григ. – Но у меня футболка была.

Казалось, Мария впервые растерялась.

– Какая еще футболка? При чем тут футболка?

– Красивая такая, с принтом. «Карта ада» Боттичелли. И там было аккуратненько отмечено по кругам ада – где, как и за что.

– Без рвов, полагаю, – кивнула Мария. – Впрочем и тут без рвов. Иначе нас послали бы большим составом.

– Если я не ошибаюсь, то сейчас будет… ложь? – спросил Григ.

Мария молча кивнула.

– Это хорошо, – сказал Григ. – Это значит, что ты не рискнешь мне соврать, когда я стану задавать вопросы. Соврешь – умрешь.

– Я могу не ответить, – заметила Мария.

– Можешь, – согласился Григ. – Но зачем тебе это? Мы же не враги. У нас похожие цели. И нас, настоящих людей, осталось всего трое. Мы можем дойти, симулякров на четыре оставшихся круга хватит с запасом. Верно?

Он похлопал Августа-Роберта по плечу и сказал:

– Мы тебе не мешаем? У нас не слишком взрослый и скучный разговор?

– Не мешаете, – мрачно ответил мальчик.

– Не боишься, что мы тебя подставим под удар?

– Я должен дойти, вы меня будете защищать, – равнодушно сказал Август-Роберт. – Куда вы денетесь без меня.

– А покажешь артефакт? – спросил Григ.

Август-Роберт покачал головой.

– Григ! – предостерегающе сказала Мария.

– Не беспокойся, – поморщился Сноходец. – Я не собираюсь играть в Боромира и Фродо. Так, вопрос.

Август-Роберт не ответил. Щурясь, смотрел на двойника Креча – тролль медленно убирал с дороги исполинскую балку. Даже для него груз был почти неподъемен.

– Так что, Мария… ты знала? – спросил Григ.

– Я читала несколько вариантов Пустошей. Они разные, но чаще всего мир за Окраиной сводится к вариациям на адскую тему.

– Почему? – спросил Григ. – Что это значит? Страна Сновидений – в аду? Нет, подожди… мы идем как бы изнутри… Страна Сновидений окружена адом?

Мария поморщилась.

– Ну какой ад, Григ? Мы современные и здравомыслящие люди.