Конец для рыжей ведьмы (СИ) - Куприянов Денис Валерьевич - Страница 10

Девушки попадавшие в его гарем не задерживались надолго. Чаще всего они просто привыкали к своему господину, покорно принимая всего его выдумки, после чего становились ему неинтересны. Другие напротив, проникались своим хозяином и стремились во всём угодить ему. Такие так же долго не задерживались. Гордаз быстро пресыщался новизной, после чего в зависимости от своего настроения либо отпускал их домой, либо дарил своим слугам.

Лиин поражала тем, что каждый раз с ней был словно первый. Казалось, что за полгода феечка уже успела освоиться в Цитадели. Но, тем не менее, на каждое прикосновение своего владыки она реагировала так, словно он только что похитил её и готовился надругаться.

Это интриговало Гордаза. Ему нравилось находить к ней всё новые и новые подходы, изучая реакцию, с каждым разом открывая что-нибудь новенькое. Лиин могла покорно позволить заковать в себя цепи и быть подвешенной нагишом на вершине башни. Она завывала от страсти и желания, будучи взятой на спине дракона или на краю водопада. Но при этом на её глазах могли выступить слёзы от невинного прикосновения. Вполне заурядная похабная фраза вгоняла её в краску лишая речи, а грубые объятия могли заставить её превратится в трепещущую от ужаса бабочку.

Подобные качества сделали Лиин любимицей у своего хозяина. Владыка так часто таскал её за собой, что некоторые подданные начали относиться к юной феечке как к королеве. Причем их не смущало ни наличие цепей на запястьях у девушки, ни отсутствие одежды. Слуги Гордаза подмечали, что пары слов, сказанных Лиин на ухо своему господину, хватало, что бы тот сменил решение, принятое под влиянием эмоций, на более обдуманное. Слуги подмечали и делали выводы, пытаясь продвинуть свои идеи через любимую рабыню.

Но одной Лиин дело не ограничивалось. И если для чародея она являлась неким лучом света, то Шайалан олицетворяла всю тьму и злобу, что копилась на задворках Империи. По идее от неё давно следовало избавиться. Серафима очень быстро превратилась в покорную игрушку, позволяя своему господину всё, что ему придет в голову. Она никогда не спорила, не устраивала скандалов, молча выслушивала, что от неё требуется, после чего безропотно восходила на ложе.

Всё дело было в её глазах. Никто не замечал, и лишь один Гордаз видел те глубины боли, в которой плескалась его пленница. Несмотря на всю его магию и таланты, он так и не смог залечить раны, оставленные верными демонами в душе серафимы. Бедняге Лиздарану, которому требовалось вернуть рост, пришлось провести несколько очень неприятных дней, будучи подверженным серии крайне жестоких экспериментов. Гордаз объяснял, что всё это для того что бы найти способ вернуть истинный облик, но оба они очень хорошо понимали истинную подоплеку дела.

Гордаз не сдавался. Подобная проблема стала вызовом для его талантов, способностей и знаний. Он прилагал множество усилий, что бы исцелить Шайалан от душевной боли, и чувствовал, что дело сдвигается с места. Но пока что дух девушки по-прежнему продолжала терзать память о пережитом.

В те же минуты, когда у чародея было игривое настроение, он обычно предпочитал Катильзу. Девушка-кошка, с одной стороны признала его своим хозяином, с другой продолжала вести себя своенравно. Требовалось приложить толику усилий, что бы справится с ней и подобная игра очень заводила Гордаза. То, что в процессе девушка еще попутно выдавала десятки пророчеств, добавляло лишь дополнительной интриги. Правда сам чародей очень быстро устал от предсказаний своей судьбы и теперь развлекался тем, что слушал пророчества, предназначавшиеся для всех обитателей Цитадели.

В целом Темный Властелин и кошка были очень довольны друг другом. Со стороны казалось, что Катильза всеми силами стремилась убежать от Гордаза, а последний напротив, прилагал максимум усилий, что бы еще больше унизить девушку. На деле всё это было частью игры, которая нравилась обоим. И то что случилось в парке являлось лишь её развитием.

И если Гордаз испытывал к Лиин чувства, которые можно было назвать любовью, Шайалан жалел, а Катильзу воспринимал как игрушку, то Нитара вызывала у него восхищение. Изначально казалось, что девушка-ученый ненадолго задержится в его постели. Она довольно быстро привыкла к своему хозяину и с равнодушием принимала все его фантазии. Подобная манера поведения обычно вела к тому, что девушка покидала гарем. Гордаз уже начинал подумывать о том, что бы пристроить свою наложницу куда-нибудь в лабораторию, подсунув её туда в качестве награды, но внезапно всё обернулось иначе.

В одну прекрасную ночь, чародей решил сделать исключение для своих любимиц и затащил в свою постель, подвернувшуюся под руку Нитару. Сама девушка была не очень этому довольна, но напористость Гордаза сделала своё дело и очень скоро спальню огласили протяжные стоны. Маг был доволен, но в тот момент, когда процесс близился к своей кульминации, изо рта девушки, вместо стонов полился град научных формул.

Подобное настолько удивило Гордаза, что он поспешил остановиться, и Нитара, получив передышку, бросилась к заваленному бумагами столу, где тут же принялась что-то писать. Какое-то время чародей с интересом следил заданным процессом, после чего поспешил вежливо поинтересоваться:

— Что-то не то?

— Всё нормально, — пробормотала себе под нос, ушедшая в размышления девушка. — Просто это был как прорыв… На мгновение я увидела все необходимые мне связи… Как же я сразу не догадалась…

В тот вечер Нитара так и не легла. Забрав расчеты, она не обращая внимания на своего хозяина, сбежала в лабораторию. Подобное поведение еще сильней изумило Гордаза и он приступил к наблюдениям. Через двое суток, девушка сама пришла к нему в тронный зал и стоя на коленях, уговаривала взять её в любой позе.

— Рассказывай, — хмыкнув, предложил ей чародей. — Что с тобой случилось?

— Это было что-то невероятное, — с восторгом начала рассказывать девушка. — До этого я не знала что такое может быть, но вышло так, что в какой то момент я словно увидела нашу Вселенную со стороны. Мой мозг стал работать в сотни раз быстрее позволяя находить нужные формулы в мгновение ока. — Она тяжело вздохнула. — Вот только это так быстро закончилось. Я едва успела записать что запомнила.

— Ого, — Гордаз был впечатлен. — Хочешь сказать что ты совершила открытие?

— Нет, но я на пути к нему, почему я и прошу Вас… хозяин, сделайте меня своей рабыней и дайте мне возможность продолжать опыты.

Чародей не стал отвечать. Вместо этого он одним движением прижал девушку к ближайшей колонной и тут же грубо овладел ею. Верные орки поспешили отвернуться, а под сводами зала зазвучала новая серия стонов. И хотя в этот раз обошлось без выкриков формул, Нитара, будучи отпущенной моментально рванула в сторону лаборатории. И с этого дня жизнь вошла в новое русло.

Раз в два дня, а то и раньше, девушка приходила к Гордазу или напротив он заглядывал к ней в лабораторию. Чародея это забавляло, но с другой стороны ему самому захотелось поставить эксперимент. Он набрасывался на неё внезапно, заваливая прямо на стол, среди пробирок и научных записей, отвозил далеко в горы, показывая прекрасные виды, купал в горячих источниках, где и овладевал ей с пылкой и нежной страстью. Бывало, что Нитаре приходилось по часу стоять прикованной к колонне в крайне неудобной позе, в ожидании пока её хозяин сможет ей насладиться. Секс на вершине башни, парящем драконе, мрачных подземельях, в сокровищнице, парке и много-много где еще.

Каждый раз Гордаз сравнивал реакцию и полученные результаты. Иногда Нитара выходила из лаборатории рыча от злости, поскольку ожидаемый результат явно не удовлетворял её. В другой раз она могла запереться на трое суток с пылающим взором, забывая про сон, еду и любопытство своего хозяина. Подобная нестабильность заставляла чародея искать все новые и новые способы раскрепощения своей рабыни, дабы получить из неё идеальный научный инструмент.

Кроме того существовали еще две девушки так же привлекающие его внимание. В первую очередь это была Хайзардала, та самая эльфийская шпионка, умудрившаяся заставить Гордаза изрядно понервничать своей настойчивостью. Зачарованные цепи, полностью изолированные и защищенные камеры, закрытые миры куда было сложно проникнуть и почти невозможно выбраться, всё это не могло остановить влюбленную извращенку. В конечном итоге чародею пришлось приступить к изучению полученного материала.