Жена для звездного варвара - Ярошинская Ольга - Страница 66

— Мое правление началось с того, что я прошелся по храму голым, засветив перед экипажем все свои капитанские регалии. — Он рассмеялся, но потом посмотрел вдаль, и лицо его стало сосредоточенным и одухотворенным. — Мы пришли. Вот оно, Эва.

Три луны, словно разноцветные бусины ожерелья, зависли в небе совсем близко друг от друга. Волны лениво накатывались на берег, постепенно отступая все дальше. За полосой гальки обнаружился песок, но не такой зефирно-розовый, как на берегу, а темный, как сажа.

Вдали заблестело что-то белое, словно из воды вдруг вырос зуб, рядом появился еще один и еще…

— Сегодня самый мощный отлив, — прошептал Валд. Он обнял меня, встав сзади и прижав к себе. — А завтра вода начнет прибывать, пока не достигнет стен пирамиды. Придется нам провести в комнате несколько дней, — он потерся носом о мой висок, — и я уже знаю, чем мы займемся.

— Я чувствую твои регалии, — улыбнулась я и повернулась, услышав смех. Молодые девушки и парни подбежали к нам, нацепили на шеи венки из цветов и помчались прочь, поднимая босыми пятками брызги песка.

— А я — кинжал, — немного удивленно произнес Валд, погладив мои бедра и сунув руку в карман. — Зачем ты носишь его с собой, жена.

— На всякий случай. Значит, это и есть яйцо?

— Великое яйцо, — торжественно произнес Валд. — Его скорлупа такая толстая, что люди не могли выбраться сами. Но однажды богиня выпустила его из рук, оно упало на Колыбель и разбилось. Я даже представить не могу, что почувствовали первые люди, когда увидели окружающий мир. Когда ощутили запахи цветов и моря, вкус плодов, увидели яркие краски заката…

— А я могу, — пробурчала я, вспомнив, как едва не ошалела от нахлынувших на меня на этой планете ощущений после стерильного «Арго». Значит, яйцо разбилось. При посадке случилась авария?

— Мы понемногу берем осколки скорлупы, переплавляем их, создаем оружие, украшения, инвентарь. Раньше можно было найти скорлупу прямо на берегу, сейчас она осталась только в воде, но ее по-прежнему много. Яйцо невероятных размеров!

Вода еще отступила, и теперь над темными волнами, точно зубчатая белая корона, торчали обломки Ковчега. Неудивительно, что варвары называют их скорлупой. На обшивке из олимпиума не найти ни стыков, ни креплений. Можно было бы сплавать туда, но какой смысл? Вся аппаратура давно испорчена водой, а полюбоваться гладкими белыми стенами я смогу уже совсем скоро, через восемь дней, когда мое сознание вернется на «Арго».

Я опустила лицо вниз и вдохнула аромат цветов.

— А лик богини? — вспомнила я.

— Он появится позже и в другой части побережья, — ответил Валд, а потом развернул меня к себе и, приподняв мое лицо за подбородок, поцеловал. — Иногда я вижу, что ты грустишь, но не понимаю причины, — прошептал он.

— Я не хочу грустить сегодня, — ответила я и, встав на цыпочки, поцеловала его в ответ. Улыбнувшись, потянула пояс халата.

Валд взял меня за руку и, осмотревшись по сторонам, утащил вглубь берега. Сняв капитанский халат, постелил его на песок, а я наконец стащила пышные юбки, оставшись лишь в лифе, цветочном венке и трусиках, укороченных по моей просьбе до вполне современной модели. Если бы я пробыла тут подольше, то наверняка сумела бы ввести в моду женские брюки…

Валд сел на халат и потянул меня к себе, и я опустилась сверху, обняв его за шею. Вдохнула глубже цветочный аромат. Может, это дурман-цветы, о которых я столько слышала? Я будто таяла, теряя всякий самоконтроль. Либо же это близость моего мужа сводила меня с ума…

Цветочный венок на его груди пах так сладко, а лепестки касались моей кожи так нежно…

— Нас могут увидеть, — сказал он.

— Вряд ли кто-то сильно удивится, — ответила я.

Мы целовались и ласкали друг друга, и мне хотелось, чтобы ночь эта длилась вечно: шум моря и свет трех лун, и звезды, мерцающие над нашими головами, и горячие губы Валда на моей шее. Вдоль прибоя шла какая-то парочка, парень потянул девушку в нашу сторону, но Валд громко кашлянул, и они со смехом убежали прочь, поняв, что тут уже занято.

Я улыбнулась и, потянув моего варвара за косичку, поцеловала, скользнув языком в его рот. Потом слегка толкнула, и он опрокинулся на халат, а я гладила его торс и повторяла губами ласки рук.

— Ох, Эва, — выдохнул он, когда я спустилась ниже.

— Зови меня Евой сегодня, — прошептала я, усаживаясь на него сверху.

— Ева, — повторил он.

Я прерывисто вздохнула и, слегка откинувшись назад, отдалась ритму, который рождался нашими телами.

Валд распустил мою косу, закрепленную в низкий узел на затылке, и теперь пряди волос скользили по моей спине прохладным шелком. Он пропускал мои волосы через пальцы, слегка тянул, наматывал на запястья.

— Ева. — Он снова произнес мое имя, растягивая гласные, и острое чувство наслаждения смешалось во мне с горечью.

Его руки высвободили мою грудь, и пальцы нежно поглаживали соски. Приподнявшись, он сел и, обхватив мои бедра, подтянул к себе ближе, укусил за шею и тут же лизнул место укуса.

А потом я очутилась на спине и необъятное звездное небо раскинулось надо мной, но я смотрела в синие глаза моего мужа, который заполнил мое тело, мою душу, и на его губы, которые отрывались от моих, только чтобы снова выдохнуть мое настоящее имя, и даже когда волны удовольствия схлынули и вернули меня на землю, он будто остался во мне, частью меня.

Звезды мерцали, и море все так же шептало извечные тайны, и журчала вода где-то совсем близко. А еще какой-то слабый свист раздавался на грани слуха. Или это у меня в ушах свистит?

Валд оперся на локоть и смотрел на меня так внимательно, будто хотел разгадать. Я отвела взгляд. Ева, Эва — какая разница? Скажу, так звали меня в детстве…

Я прочистила ухо пальцем, потом второе. Что-то где-то свистело.

— Ты слышишь это? — спросила я.

Приподнявшись, я огляделась, и по спине моей побежали мурашки, но далеко не от удовольствия. Я узнала это место! Позади нас возвышалась каменистая насыпь, утыканная мелкими кустиками, сбоку журчал ручей. Здесь я выпустила муфлю!

Оттолкнув Валда, я вскочила на ноги, но было уже поздно — грязно-серый ком шерсти метнулся ко мне из-за куста, клекоча и трясясь от ярости. Я взвизгнула, спряталась за Валда, но вредная собакоутка, изловчившись, подпрыгнула и ощутимо ущипнула меня за задницу. Я бегала от муфли вокруг растерявшегося варвара, схватив юбку, набросила на нее, но она выскользнула и снова бросилась за мной, рыча и посвистывая. Глаза муфли горели зеленым огнем, перепончатые лапы царапали камни. Я сорвала с шеи цветочный венок и отмахнулась им. Муфля вцепилась в венок, тряхнула мордой, и лепестки разлетелись во все стороны. Валд схватил муфлю за шкирку и приподнял над землей.

Муфля дергала лапами, извиваясь, пытаясь освободиться, и не сводила с меня горящих ненавистью глаз. Валд тоже посмотрел на меня.

— Это она так радуется, — выпалила я, убирая волосы с лица. — Такая неожиданность! Такое… эм… внезапное счастье! Снежинка, зайка моя, — умильно пробормотала я, — ты нашлась…

Муфля зашипела, прижала уши к голове, дернулась в мою сторону, едва не вырвавшись. Валд посмотрел на животное, потом снова перевел взгляд на меня.

— Ева, — произнес он. — Кто ты такая?

Я попыталась изобразить удивление, улыбнулась.

— Это всего лишь вариация от Эврики, — промямлила я. — Так меня звали в детстве…

— Кто тебя звал так? Где прошло твое детство? Кто твои родители?

Валд взял муфлю на руки, и та, даже не думая его кусать, зашипела на меня.

— Ты ведь знаешь… Я жила в монастыре…

— Расскажи девять заветов богини.

— Это что, допрос? — натянуто улыбнулась я. Шагнула к Валду, чтобы прикоснуться к нему, снять напряжение, но отдернула руку, когда муфля щелкнула клювом совсем близко от моих пальцев.

— Почему муфля кидается на тебя, как на злейшего врага? Эти животные улавливают малейшие колебания настроения хозяина и готовы пожертвовать жизнью ради него. Что ты сделала с настоящей Эврикой? — Валд смотрел на меня так сурово, что я почувствовала, как слезы подступают к глазам.