Избранница Золотого дракона. Часть 1 (СИ) - Снежная Марина - Страница 8

Я с ужасом представляла момент, когда придется отправляться в опочивальню, где состоится наша первая брачная ночь. Прекрасно понимала, что ни о какой деликатности с его стороны и речи быть не может. Он постарается причинить как можно больше боли. И все же что-то во мне надеялось на лучшее. Вдруг близость между нами заставит мужа посмотреть на меня немного иначе. Не как на дочь врага, а как на женщину, с которой отныне ему придется идти рука об руку по жизни. Постараюсь быть смирной и покорной — может, хоть это тронет его.

Внезапно ощутила, как судорожно тетя сжала мою руку, и с недоумением повернулась. Проследив за ее напряженным взглядом, едва сама сдержала реакцию. В пиршественный зал вошел Ретольф Маранас, сейчас ничем не напоминающий того грязного гонца в запыленной одежде, каким предстал перед нами накануне. Одет в дорогой черный костюм, расшитый серебряными нитями, волосы гладко причесаны. Именно таким я привыкла видеть его обычно — безукоризненным во всем: что во внешности, что в манере держаться.

— Он выжил, — услышала шепот тети над самым ухом. — Слава Серебряному дракону. Возможно, он поможет нам.

— Поможет в чем, тетя? — устало откликнулась я. — Если бы это входило в его планы, то появился бы раньше. А теперь я жена Кирмунда, и этого не изменишь.

Словно в подтверждение моих слов, Ретольф подошел ближе к тому месту, где сидел король, и склонился в почтительном поклоне.

— Позвольте поздравить вас с таким важным событием, мой король.

Кирмунд чуть прищурился, внимательно разглядывая его, потом милостиво махнул рукой, позволяя выпрямиться.

— Благодарю. Рад, что ты все же отложил те неотложные дела, о каких говорил, и присоединился ко мне.

Потом, словно вспомнив о чем-то, обратил колючий взгляд на меня.

— Любезная супруга, ведь ты, кажется, знакома с нашим гостем?

Я судорожно кивнула, стараясь не смотреть на Ретольфа, чтобы ничем не выдать того, что он на моей стороне. Нужно проявить удивление и возмущение — тогда Кирмунд не заподозрит подвоха.

— Оказывается, знакома не настолько хорошо, как думала, — звенящим голосом откликнулась я. — Полагала, что лорд Маранас сейчас там, где и другие верные соратники моего отца.

— Лорд Маранас оказался более благоразумным, чем другие песики твоего отца, моя дорогая, — издевательски отозвался король. — И вовремя присягнул более сильному хозяину. Полагаю, ты должна знать, что доказал он мне свою преданность лучшим способом, какой можно было бы ожидать. Именно благодаря лорду Маранасу я сумел захватить твоего отца.

У меня вся кровь отхлынула от щек. В этот раз я не сумела сохранить самообладание. Метнула на Ретольфа горящий взгляд, в котором наверняка плескались боль и разочарование, что сейчас испытывала. Тете пришлось до боли впиться ногтями в мою руку, чтобы удержать от опрометчивых поступков. Ретольф же сохранял полную невозмутимость, глядя на меня, как на пустое место. Как это не походило на то, что я видела еще недавно. Когда он был настоящим: тогда или сейчас? Пока пелена гнева и горечи медленно отступала, в памяти услужливо возникали слова лорда Маранаса о том, что ему пришлось пойти на то, что ему глубоко противно. И причиной этому было то, что об этом просил отец. Насколько я могу доверять этому человеку? Хотя есть ли у меня выбор?

Кирмунд велел Ретольфу сесть по правую руку от себя, согнав с места другого воина, и стал о чем-то весело беседовать с ним, самолично подливая вина. Лорд Маранас охотно поддерживал беседу так, как всегда это умел. Ни к одному его слову или жесту при всем желании нельзя было придраться. Я же не могла отвести взгляд от этого мужчины, словно пытаясь проникнуть в глубины его души. Как же не хотелось, чтобы он оказался предателем. Тот, кому отец доверял, как самому себе, кто был его главным поверенным во всех делах.

— Вижу, моя женушка тебя прямо сверлит взглядом, — донесся насмешливый голос Кирмунда. — Если бы взгляд мог убивать, боюсь, бедняга Ретольф, что ты был бы уже мертв.

— Прискорбно это слышать, — вежливо откликнулся лорд Маранас и отвесил в мою сторону церемонный кивок.

На краткий миг в его взгляде промелькнула живая искра, и в этот момент я почувствовала, как с души падает громадный камень. Он на моей стороне. И если кому-то и стоит беспокоиться, так это Кирмунду. Не стоит недооценивать такого человека, как лорда Маранас.

Мало кто знал, что по сути, именно он решал все в нашем королевстве, а отец вполне охотно позволял ему это, полностью доверяя. Исключением стала недавняя война, когда после смерти Уонерда отец слетел с катушек и не желал больше осторожничать. Хотя Ретольф настаивал на том, чтобы попытаться привлечь на нашу сторону кого-то из других правителей, а пока занять оборонительную позицию и не вступать в открытое противоборство.

Отец не пожелал слушать советов, охваченный болью и яростью. Причем возглавил войско лично, что стало роковым. Даже лорд Маранас при всех его незаурядных талантах ничего не смог сделать в такой ситуации. Войско Золотых драконов было больше и лучше вооружено. Но что-то мне подсказывало, что Ретольф не считает наше дело полностью проигранным. И то, как ведет себя сейчас, больше напоминает позицию терпеливого хищника, выслеживающего добычу, что в данный момент ему не по зубам. Но в случае применения хитрости ситуация может измениться.

Интересно, окажется ли Кирмунд настолько неосторожен, чтобы доверять Ретольфу? Из того, что вижу сейчас, очевидно, что он ему симпатизирует. Да и немудрено. При желании лорд Маранас может опутать жертву по рукам и ногам так, что та этого даже не заподозрит. Сколько выгодных торговых и политических соглашений между разными королевствами ему удалось заключить благодаря своей безошибочной интуиции и знанию человеческой психологии.

Я еле выдерживала этот бесконечный пир, который под конец превратился в самую настоящую вакханалию. Воины не считали зазорным хватать служанок, разносящих еду, и опрокинув прямо на полу, удовлетворять похоть. Кирмунд уже тоже настолько захмелел, что его взгляд становился все менее осмысленным. Заметила, что лорд Маранас, хоть и делает вид, что пьет, на самом деле по большому счету лишь делает вид. И как порой во взгляде, устремляемом им на короля, появляется что-то настолько темное и страшное, что даже мне становилось жутко.

Едва заставляла себя сидеть на стуле, сохраняя царственную позу и делая вид, что меня нисколько не коробят низость и грязь, что окружали. Тело одеревенело, а к губам словно намертво приклеилась легкая вежливая улыбка. Последней каплей стало то, что один из разбушевавшихся воинов, погнавшись за служанкой, опрокинул вино в мою тарелку. Я подскочила с места, едва сдерживая негодование, и решила, что и так достаточно просидела на этом пиру. Приличия соблюдены, теперь можно и удалиться. Но лучше бы осталась на месте и наплевала на собственные чувства.

Кирмунд немедленно устремил на меня тяжелый взгляд.

— Кажется, моя женушка намекает, что самое время приступить к выполнению супружеских обязанностей.

Проклятье. Я едва удержалась на ногах, пытаясь сохранить остатки достоинства и не выдать охватившего страха. Услышала визгливый смешок Маррги, которая тоже изрядно набралась.

— Полагаешь, что сможешь сейчас это сделать? Да ты и в трезвом состоянии вряд ли смог бы ее оприходовать. Уж слишком страшненькая.

— Сомневаешься в силе моего мужского достоинства? — хмыкнул Кирмунд. — Может, еще кто-то сомневается? — он пьяно захохотал, окидывая взглядом гостей. Те вторили ему дружным смехом. — Чтобы никто не сомневался в законности нашего брака, пожалуй, самое время вернуть старые обычаи, — сказал король, снова посмотрев на меня. От ненависти, горящей в его глазах, все внутри меня скрутилось в тугую пружину.

— О чем вы, мой король? — осторожно спросил лорд Маранас, явно пытаясь отвлечь внимание Кирмунда от моей персоны.

— О том, чтобы выполнить первый супружеский долг в присутствии свидетелей, разумеется, — снизошел он до ответа. — Чтобы никто даже не усомнился в том, что брак консумирован.