Волчий билет или Жена №1 (СИ) - Бушар Сандра - Страница 48

Почувствовав себя неловко, я отвернулась к окну и замолчала. Рука сама собой потянулась к животу, а глаза стали влажными. Роман глубоко вздохнул, добавив:

— Моя связь со Сьюки пропала. Я не знаю, почему и как это произошло. Видимо, во всем виноват твой обмен телами или… как это еще назвать? Но я этому очень рад, это великолепная возможность начать все сначала, которая никому никогда не выпадала, — подойдя ближе, мужчина положил свою ладонь мне на плечо, заставляя повернуться и взглянуть в его глаза, полные надежды. — Если Алекс тоже потерял истинную связь с тобой – это прекрасно. Просто… оцени это и живи дальше.

— Думаешь, он действительно потерял связь? — с настороженностью произнесла я, оглядываясь по сторонам, будто ожидая какого-то подвоха. Жизнь в доме Кроуфорда сделала меня пугающейся каждого шороха и скрипа.

— Он знает, где ты, с кем, и наверняка догадывается о планах покинуть страну. Но я до сих пор жив, а ты до сих пор не на цепи в подвале. Это что-то да значит, — подмигнул мне Роман, после чего отправился собирать остатки вещей. — Любовь и истинность разные вещи. Любовь – это самопожертвование, а истинность – эгоизм. Если люди владеют своими эмоциями, то оборотни – нет. Это наше проклятье, Руби. И благодари Бога, что избежала такой судьбы.

Новорождённому требовалось много, на сборы ушло не менее четырех часов. Я помогала мужчине упаковывать вещи в бумажные коробы, а когда за нами приехала фирма по перевозке вещей, мы наконец смогли выдохнуть и спокойно сесть.

Я с грустью и тоской смотрела на пустые стеллажи, полки, трюмо… С отъездом Романа уходила целая эпоха.

— Мы могли бы просто жить в одном городе, — внезапно заговорил бывший охранник. Я обернулась и увидела, как мужчина смотрит на меня. Его глаза с точностью отзеркаливали каждую мою эмоцию – Роману тоже было непросто прощаться. — Я бы приглядывал за тобой…

— Я ведь теперь тоже оборотень, сама могу за кем-то приглядывать, — саркастично заметила я, но тут же посерьезнела: — Дай мне еще немного времени, прошу. Все происходит так быстро и стремительно, некогда вздохнуть…

Ладонь Романа накрыла мою, и я ощутила, как нерешительно подрагивают пальцы мужчины. Он будто бояться оскорбить или отпугнуть меня этим простым дружеским жестом. Но, улыбнувшись, я лишь накрыла его руку своей.

— Конечно, сколько захочешь, — оборотень залез в карман брюк, достав оттуда сложенный конверт. — Вот, это мой адрес в Канаде и номер телефона. А также рейс на завтра, билет на твое имя.

— Роман…

— Мы с сыном полетим сегодня. Я уже договорился в роддоме, — перебил меня он, непоколебимо отряхиваясь от любых возражений, — Но! Ты можешь жить в моей квартире столько, сколько понадобиться. Ключи я оставлю.

— Спасибо, — перегнувшись через диван, я крепко обняла мужчину, пока не свело мышцы. Он пах детской смесью и памперсами с ароматом ромашки. Этот запах навсегда врезался в память, будто клеймо.  — Ты самый добрый человек из всех, кого я знаю. Твоему ребенку повезло… 

— Делай так, как считаешь правильным ты, — нехотя выдохнул Роман. — Не я. Слушай только себя.

Он уехал через пару часов, оставив меня совершенно одну в полностью пустой квартире. Я стояла у окна, наблюдая за тем, как остатки вещей складывались в автомобиль, когда сработал дверной звонок.

— Забыл что-то? — я резко распахнула дверь, не посмотрев в глазок, но вместо Романа на пороге стоял курьер с огромной коробкой.

— Это вам, — неловко улыбнувшись, он протянул мне бланк для подписи. В графе «отправитель» честно значился Кроуфорд. — Распишитесь, пожалуйста.

Я долго ходила кругами вокруг подарка, не решаясь его коснуться. Будто внутри была мина, активирующаяся, как только загляну внутрь. Крафтовую бумагу украшала белая лента и маленький скромный голубой бант из гипюра.

— К черту! — когда остатки маникюра были сгрызены, я наконец резко распахнула короб, заглядывая внутрь. — Не понимаю…

Уже знакомое мне черное «космическое» платье соседствовало с кристально белым, нежным, утонченным. Только выложив их рядом на диване, я нашла на дне золотой конверт, где первой строчкой значился какой-то американский адрес.

«Здесь живут Клара и твоя бабушка. Им больше ничего не угрожает. Если хочешь, то всегда можешь их навестить. Если захочешь вернуть их воспоминания о тебе, обратись к моему помощнику. Номер указан ниже».

Далее лежали три банковские карты, к каждой из которых был прикреплен пароль и контактная информация: «Это твои личные счета. Я нанял специального консультанта, который будет работать только с тобой. Номер для связи указан на обратной стороне карты».

Далее в ряд было написано что-то, напоминающее справочник: номера врачей, юристов, риелторов, полицейских... Все они оказались людьми Кроуфорда, членами стаи, готовыми помочь мне по любому вопросу.

«Ты так и не надела это черное платье. Мне нравится представлять тебя в нем в Нью-Йорке на самой верхушке «Всемирного торгового цента». Там, сливаясь с небом, ты была бы прекрасна, как никогда – говорил Алекс. – А белое… Ты должна надеть его однажды. Сама, когда решишь, что пришло время. Оно создано для тебя по моему специальному эскизу. Больше таких нет в мире и никогда не будет. Но если не наденешь, тоже ничего страшного. Я просто об этом не узнаю».

Перевернув лист, увидела еще пару строк, написанных размашистым почерком, будто автор куда-то спешил или писал на эмоциях: «Не воспринимай это письмо как подачку. Это попытка позаботиться о тебе, хоть немного облегчить жизнь. Я прожил долгие, изнуряющие и бесчисленные годы… И лишь за последние месяцы понял, насколько все это время было бессмысленным. Удивительно, как на пороге конца ты видишь все в другом свете… Будь счастлива, найди свое место. Ты достойна этого больше, чем все люди, которых я когда-либо встречал. Алекс Кроуфорд».

Судорожно достав из кармана телефон, я набрала Романа, но тот не поднял трубку. Мне повезло, что контакты охранника были сохранены, поэтому без труда удалось найти номер кухарки.

— Где Алекс?! — воскликнула я, вымеряя шагами комнату. Здороваться было некогда, предчувствие предупреждало меня о чем-то ужасном.

— Эм… Мистер Кроуфорд отпустил нас до понедельника, — выдавила из себя растерянная женщина. 

— Что значит «нас»? — голос перешел на крик, но контролировать его удавалось с трудом.

— Весь персонал…

— Он делал это когда-либо ранее? — подхватив куртку с вешалки, я бросилась из квартиры и быстрым шагом спустилась вниз, перепрыгивая пролеты.

— Нет, но… — женщина растерялась, слыша мое запыхавшееся дыхание. — Что случилось? Я не понимаю…

— Позже…

Положив трубку, я набрала номер такси. Только вот ближайшую машину обещали подать через двадцать минут. К тому же не все водители соглашались ехать загород, в частные дома. Каждую минуту бездействия по мне разливалась паника и тревога, зарождающая агрессию.

Перед глазами возник молодой парень, перепарковывающий машину на пешеходном переходе около школы. Я подбежала к нему и, отшвырнув в сторону, села на руль новенького спортивного авто. Когда-то давно меня учили водить, но официально права я так и не получила. Сейчас же в памяти всплыли лишь основные нормы и условности, именно они позволили лавировать на узких дорогах, не убив никакого мирного зеваку.

— Черт! — ударив руль, я попыталась объехать пробку, образовавшуюся из-за аварии. Три машины столкнулись около поворота в частные дома, не давая проехать другим.

Бросив авто, я вышла на улицу, оглядываясь. До поместья Кроуфорда оставалось ехать не менее сорока минут, и это на запрещенной превышенной скорости.

— Вы не понимаете! — воскликнул один из пожарных, активно пытающихся оттолкнуть полицейских, преграждающих переезд желтой лентой. — Нам нужно проехать!

— У нас авария со смертельным исходом, сэр, — без капли колебаний заявил зевающий коп. — Криминалисты еще не приехали.

— К вашему покойнику прибавится еще несколько, не потуши мы чертов пожар, ясно?! — закричал главный, но, не получив никакой ответной реакции, плюнул и отправился обратно в авто.