№333, или Притворись, что любишь 2 (СИ) - Рымарь Диана - Страница 50

Тянусь за сумкой и вдруг слышу со спины немецкую речь:

— Dreihundertdreiunddrei?ig…

Голос хриплый, будто бы записанный на старую пленку.

Да, выключать нас могут только наши джентльмены, настоящие или… прошлые!

— А-а-а… — ору уже в голос, когда оказываюсь в белой комнате.

— Привет, Ждана! — привычно здоровается со мной гипнотерапевт.

Тогда же:

Натан

Уходя с чемоданом, она даже не хлопает дверью, сучка! Просто ее закрывает, как будто вышла за хлебом, а не вон из моей жизни.

Ну хоть какую-то эмоцию проявила бы! Хоть как-то показала, что ей не всё равно…

Когда я увидел кольцо, так показушно лежащее на кофейном столике, и сопящую во сне Ждану, у меня разве что пар из ушей не повалил. Сняла мой подарок и спокойно легла спать! Потом еще этот чемодан…

Неужели было непонятно, что я сказал ей собирать вещи на эмоциях? Как еще я должен был реагировать на ее поведение? Да, это больно, осознавать, что твоя любимая девушка ведет себя как марионетка, а на самом деле на тебя чихать хотела. Это очень больно!

Когда я стянул руки Жданы ремнем и понял, что она действительно готова сделать абсолютно всё, что прикажу, у меня в глазах потемнело, и я сказал то, что сказал… А она возьми и снова послушайся!

Неужели так трудно повести себя как нормальная баба с чувствами? Разрыдаться, кинуться на шею, признаться в любви… Именно этого мне от нее и надо было. Понять, что она со мной не по долгу службы, что хоть немного для нее значу.

Я как последний идиот всю ночь сидел в баре напротив, ждал от нее звонка или сообщения.

Какого-нибудь самого паршивого сообщения.

«Натан, вернись!»

«Натан, я не хочу уходить…»

«Натан, ты козел!» — в конце концов, сошло бы и это! Нормальный вариант, кстати. Ну накричала бы, хрен с ним, драться полезла — как на того мужика восьмого марта… Но нет же!

«По-моему, ты малость перебрал!» Ее слова. Причем произнесены так спокойно, будто ее каждый день откуда-то выгоняют. Кто так реагирует? Исключительно равнодушные суки!

Ну да, я перебрал, причем конкретно так, я бы даже сказал — основательно. Но несмотря на обилие выпитого в баре спиртного, в голове ясно, как утром в погожий день.

Я, между прочим, шел домой мириться! А тут эти чемоданы с кольцом…

Пора признать — у моей невесты ко мне нет никаких чувств. Она, может, и невестой моей становиться не хотела, если судить по первой реакции. Я сам себе всю эту любовь придумал!

«Может, она еще вернется?»

Эта мысль прошивает мозг разрывной пулей, а сердце истекает кровью в ожидании. Думать больше ни о чем не могу, только о ее возвращении.

Иду в прихожую, сажусь прямо на пол напротив двери и гипнотизирую ее взглядом.

Если Ждана решит прийти, я хочу узнать об этом в ту же секунду, в тот же миг. Только ее нет!

Проходит пятнадцать минут, двадцать, а она не возвращается.

Достаю телефон, смотрю на время — семь тридцать, а вернулся домой я, кажется, в семь. Скорее всего, Ждана уже на пути обратно в клуб.

«Интересно, как часто у них проводятся аукционы?»

Она вполне может стать лотом на следующем. И я это допущу? Полная хрень!

Набираю ее номер, слушаю долгие гудки. По идее она ведь должна взять трубку, так? Она ведь со мной не по души велению и сердца хотению. Считай, быть моей девушкой — ее работа! Так какого лешего не берет телефон?

Недолго думая, пишу сообщение: «Ждана, вернись!»

Не дождавшись ответа, пишу снова: «Ждана, пожалуйста, вернись!»

И снова молчок. Хотя, может быть, здесь и не нужно ничего отвечать. Она просто приедет обратно, и всё! Жду еще пять минут, десять, пятнадцать… Еще через полчаса мне кажется, что я провел в этой прихожей вечность.

Снова ей звоню, и на этот раз мне в трубку рассказывают, что абонент недоступен. Первая мысль — села батарейка? Поэтому не звонит? Потом вспоминаю, как она, прежде чем выскочить из квартиры, выдирала из розетки мобильный с зарядкой. Значит, телефон был заряжен!

Что мне дает это знание? Получается, она слышала мои звонки, видела сообщения и решила отключить мобильный, чтобы я ее не доставал. Она не собирается возвращаться!

Встаю с пола, плетусь на кухню, достаю из нашей с ней винной полки бутылку Мадеры, хотя и понимаю, что после всего выпитого она явно лишняя. Но мне просто необходима хоть какая-то анестезия. Откупориваю, делаю несколько жадных глотков прямо из бутылки. При этом даже не чувствую вкуса.

Возвращаюсь в гостиную, укладываюсь на то же самое место, где лежала Ждана. Делаю новый глоток, и реальность будто бы уходит на задний план. Комната раздвигается, и я словно лежу в парке на голой земле, а встать не могу, что-то не пускает.

Тот же день:

18:00

Натан

Когда просыпаюсь, сначала не понимаю, почему я на диване, а не в спальне.

Голова болит так, что хочется выть, а еще я совершенно не помню, как добрался домой из бара. Во рту так мерзко, будто туда нагадили кошки.

Иду в ванную, скидываю пропахшую вчерашним «весельем» одежду и встаю под горячий душ. Воспоминания о вчерашней ночи и сегодняшнем утре всплывают в голове будто вспышки. И чем больше этих вспышек, тем мне хреновее.

— Я прогнал Ждану! — вдруг доходит до меня.

Поначалу это кажется каким-то абсурдом, но я помню чемоданы, помню кольцо на кофейном столике.

И всё, провал… Дальше пустота.

Выскакиваю из ванной, чуть не падаю на скользком кафеле, надеваю халат прямо на мокрое тело и бегу в спальню. Проверяю — Жданы нет, впрочем, как и ее вещей.

— Я ее правда выгнал!

Трясу головой, иду искать телефон. Он почему-то находится на полу в прихожей. Проверяю звонки. Их очень много, причем с десяток и от Кирилла тоже. Но от моей рыжей стервочки ни одного. Смотрю сообщения, вижу свои послания Ждане.

И тут до меня доходит: это не я ее выгнал, это она ушла…

Тогда же:

Натан

Мне бы только один звонок, только один! Один долбаный звонок — и лучше, конечно, в дверь! Пусть бы просто позвонила в эту дверь, я бы открыл и…

«И что потом? Она бы всё равно была ко мне равнодушна!»

Как раз это в новых реалиях становится для меня совсем не таким важным, как вчера. Не могу представить свою жизнь без Жданы! Не могу, и всё тут… Жаль, что она может, причем с легкостью, раз даже спорить со мной не стала.

Настолько же я привык думать, что она всегда будет рядом! Отвыкать от такого точно буду долго.

Уже выхожу из прихожей, как вдруг слышу этот треклятый звонок. В дверь!

Наверное, она всё-таки решила отреагировать на сообщения.

У меня всё внутри замирает, а в кровь впрыскивается столько адреналина, что мог бы в нем искупаться.

«Так, стоп! — приказываю себе. — Чувства отставить, ты просто откроешь дверь, заведешь ее внутрь, заберешь у нее этот гребаный чемодан. Жаль, в сейф не поместится, чтобы точно не сбежала… Потом обнимешь и закажешь еду. Никаких разговоров, никаких выяснений, скандалов и тем более ремней на руках… Завтра спокойно всё обсудим и начнем строить новую жизнь».

— А пить я, кажется, брошу. Появился повод…

Несусь вперед как очумелый, поворачиваю ручку замка, резко открываю дверь… а там не Ждана! Даже близко не она.

— Судя по тому, как вытянулось твое лицо, ты не очень-то рад меня видеть… — басит Кирилл, заходя в квартиру. — Какого хрена ты не отвечаешь на звонки, Карц! Я тебе все телефоны оборвал! Даже твой секретарь не знает, где ты!

— Давай не сегодня… — вяло пытаюсь отбиться.

Но от Трубачёва просто так не избавишься. Он шагает вглубь квартиры, останавливается у того самого дивана, где я провел этот день. Видит початую бутылку Мадеры и сразу делает свои выводы: