№333, или Притворись, что любишь 2 (СИ) - Рымарь Диана - Страница 52

— Дыши!

Потихоньку-помаленьку наполняю легкие воздухом. Пытаюсь понять, где я и что со мной происходит.

Роман держит меня на руках, сам сидит на небольшом диване. Мы находимся в крохотной комнате, хотя обстановка здесь очень даже роскошная. Вдруг замечаю, что пейзаж за окном движется. Кажется, мы в доме на колесах, куда-то едем. Комната отделена от водительской кабины плотной перегородкой. И на верхушке этой перегородки висят электронные часы.

«Час дня… — замечаю тут же. — Это сколько же прошло времени?! Натан вернулся рано утром, и тогда же я оказалась на улице, а сейчас уже за полдень!»

Значит, едем уже много часов! И сейчас мы можем быть где угодно…

В этот момент чувствую, что Роман плотнее прижимает меня к себе. Невольно морщусь от омерзения.

— Ты в порядке? — начинает хмуриться Роман. Выражение счастья пропадает с его рожи как и не бывало.

«Нет, урод ты паршивый, я не в порядке!» — хочу закричать и боюсь, что эти мысли без труда читаются на моем лице.

Некоторое время после выключения мне сложно себя контролировать, так было всегда. Кроме того, у меня давно не было практики, если не считать того, что произошло в доме Трубачёвых. Однако я как никто знаю, насколько важно Войтову получить от меня именно ту реакцию, которую он придумал в своих больных мечтах.

Чтобы скрыть явно проступающее омерзение, усиленно изображаю недомогание.

— Элена! Элена… — Роман усиленно меня трясет. — Знал же, что этот гипноз жуткая дрянь! Ты в порядке?

— Мне очень нехорошо…

Пытаюсь изобразить вымученную улыбку и дать ему хоть тень того, что он от меня хочет:

— Рома… я так рада, наконец-то я тебя вижу…

В этот момент он с облегчением выдыхает.

— Я знал… Я чувствовал, что ты меня ждешь! Знаешь, Элена, если бы я хоть заподозрил, что это не так, что ты счастлива с тем уродом, я бы убил тебя, а потом и себя! Но ты была несчастлива! Я видел слезы на твоих глазах… Милая, со мной ты никогда не заплачешь! Ты правда ждала меня, Элена?

— Каждый день… — с силой выдавливаю из себя.

«Каждый день молилась о том, чтобы тебя прибили за решеткой!»

— Я верил, что твои последние слова тогда в тюрьме были правдивы… — хрипит он. — Я знал…

На некоторое время Роман замолкает, а потом выливает на меня поток не слишком связанных мыслей:

— Теперь всё… теперь мы заживем по-другому… У меня кое-что было, Элена! Кое-что удивительное… В тюрьме я попал в лазарет и там повстречал ее… Ту, которая меня излечила! Я теперь могу по-другому, Элена! Я могу! Точнее, с ней я почти смог, медсестра помогала мне рукой и губами, и я достиг…

До меня не сразу доходит, о чем он.

«О боже… Кто-то ему подрочил! Интересно, по собственной ли инициативе? Хотя вряд ли, скорее всего, подкупил…»

— Прости, милая, прости, я не подумал, тебе наверняка больно это слышать… Ведь я фактически изменил… Но теперь мы можем решить нашу с тобой маленькую проблему…

«Это он так называет свою импотенцию? Маленькая проблема?»

— Мы с тобой теперь сможем по-настоящему, без игры и до конца… Мы можем…

Он кладет руку мне на бедро. Чувствую рвотный позыв невероятной силы, в то же время не скидываю его клешню. Четко понимаю — если начну сопротивляться, он озвереет, как раньше. Чем закончится потасовка в таком маленьком пространстве? Ничем хорошим! Для меня так уж точно.

Смотрю на него с максимальным количеством поддельной любви во взгляде. Настоящей он, похоже, никогда не видел, поскольку не отличает… И старательно меняю тему беседы:

— Ромочка, а почему у тебя такой механический голос? Ты болен?

Его лицо моментально грубеет, почти жалею, что спросила.

— У меня была травмирована гортань…

— О боже! Как же это вышло? — старательно изображаю беспокойство.

— Надрыв голосовых связок, — разъясняет он, еще крепче прижимая меня к себе. — Во время драки один уголовник уперся коленом мне в горло… Всё это твоя вина! Я из-за тебя попал в тюрьму!

Он с силой сдавливает меня, больно впечатывает пальцы в мое плечо. Вырваться не смогу, даже если очень постараюсь.

— Ромочка, прости… — пищу сдавленно.

И он отпускает, благодушно поясняя:

— Я за это тебя давно простил… Нам с тобой очень повезло, Элена! Мой бухгалтер — гений! Всё-таки удалось вернуть доступ к офшорам, а потом и выйти на нужных людей… Конечно, потратился, но теперь я свободен! Не беглец от правосудия, а настоящий свободный человек!

— Как тебе это удалось?

— Когда вышел на нужных людей, прокурор пошел на сделку при условии, что я сдам кое-кого… Не твоя забота, Элена! Главное — всё закончилось, и теперь я своего не упущу. Мы поженимся! Будем жить как в шоколаде!

Во рту прочно поселяется не пойми откуда взявшийся привкус какао, много лет его не пила… До такой степени резкий, что снова начинает ужасно мутить.

— Мне надо в туалет… — тихо прошу.

— Конечно, милая… Конечно!

Он позволяет мне встать с его колен, но держится рядом. Встает возле крошечной уборной. Когда закрываю дверь, кажется, всё равно слышу его тяжелое дыхание. Похоже, его совсем не смущает такая слышимость. Даже здесь никакого уединения. Хочу закричать что есть мочи, но не могу позволить себе даже тихо всплакнуть. Лишь две беззвучные слезинки — вот и всё. Считай, оплакала свою спокойную жизнь, больше ее у меня не будет, если вообще выживу.

Стоит мне совершить хоть одну ошибку, и Роман озвереет…

Тогда же:

Ждана

— Как ты там, моя милая? — слышу сквозь хлипкую дверь туалета роботоподобный голос Войтова.

Согласна утопиться в раковине, лишь бы к нему не выходить. Но есть вероятность, что, если задержусь, то он попросту вытащит меня отсюда за волосы. С него станется, давно рук не разминал. Хотя, может быть, в тюрьме на той медсестричке… Очень ей сочувствую — почему-то мне кажется, что там всё было далеко не по доброй воле. Не могу представить, чтобы кто-то по собственному желанию захотел сделать ему приятно.

— Всё хорошо!

Выхожу в комнату, и мой мерзкий тюремщик снова норовит заграбастать меня в свои лапы.

— Ром, мне бы воздуха… — прошу, старательно изображая умирающего лебедя.

— Может быть, тебе лучше поесть?

— Да, было бы здорово… — начинаю активно кивать. — Давай остановимся и пообедаем в каком-нибудь кафе?

«Там-то я от тебя и сбегу, извращенец ты эдакий!»

Он как будто читает мои мысли, резко серьезнеет, щурит глаза и шипит ядовито:

— Никаких кафе! Я больше никому в целом мире не дам на тебя взглянуть!

А вот это уже по-настоящему страшно…

— Если хочешь есть, — продолжает он, — это можно сделать и здесь! Я припас для тебя шоколадку!

Представляю, как этот вкус обволакивает мой язык, и меня уже начинает тошнить по-настоящему. Войтов видит мою реакцию и отвечает строго:

— Если не хочешь сладкого, тогда потерпи, мы скоро будем на месте…

— Куда мы едем? — решаю спросить.

— Ты же любишь море, Элена! Я везу тебя на море…

«Чтобы утопить?» — вертится на языке злободневный вопрос, но я, конечно, не спешу его задать.

Присаживаюсь на маленький кожаный диван, позволяю Роману обхватить меня руками, всё равно близкого контакта не избежать. И старательно вглядываюсь в окно, мечтая увидеть хоть какой-нибудь ориентир. Очень скоро вижу знак: «Сочи 5».

«Я в пяти километрах от Сочи!»

Люблю этот город, не раз там бывала с Натаном. Здесь мы много гуляли, и я неплохо ориентируюсь на местности, однако в Сочи так и не въезжаем.

Трейлер дает круг, и мы сворачиваем в какой-то крохотный поселок, двигаемся дальше по пустой, почти заброшенной дороге. Через какое-то время останавливаемся у одинокого дома почти на самом берегу моря.

Красивейшее место! Пляж, солнце, вода, широкое одноэтажное строение. Как бы я хотела отдохнуть в таком месте… но только не с Романом Войтовым!