Разводить(ся) надо уметь (СИ) - Рымарь Диана - Страница 47

— Всё, что ты можешь сделать, — достойно уйти… — отвечаю тихо.

Неожиданно боль в его глазах трансформируется в злость. Злость сильную, почти осязаемую. На секунду мне становится страшно.

— Пожалуйста, уйди… — прошу.

— Я просто так не уйду! Не могу уйти! — орет он настолько громко, что у меня волосы на затылке становятся дыбом.

Вдруг откуда ни возьмись появляется Игнат и басит даже громче Романа:

— Не можешь? Так я подсоблю! А ну пошли, мужик…



Снежана

— Зачем он их рассыпал… — охает Светик. — Лучше бы уж просто вручил!

Мы ползаем по полу прихожей, собираем розы. Их тут штук пятьдесят, не меньше.

— Наверное, хотел сделать широкий жест… — пожимаю плечами.

— Широкий жест, тоже мне… Только цветы попортил! И вообще, такой букет надо дарить с вазой! Куда мы их вместим? В ванну разве что…

Неожиданно ее бухтение прерывается новым звонком в дверь.

— Блин, Мальцев вернулся, что ли? — шепчу тихонько.

Не хочу, чтобы вдруг услышал за дверью, и встречаться с ним больше не хочу. Сегодня так уж точно!

— Девчули, айда в гостиную! — тут же прилетает из кухни Игнат. — Клиент по ходу не понял, что пора ему забыть дорогу в эту квартиру. Пора разъяснить популярно!

После этой его фразы чуть не прыскаю смехом. Скажем так, наш защитник в переднике и тапочках с дракончиками смотрится не слишком воинственно.

Однако Света тут же тянет меня за руку, взглядом показывает: «Не вздумай хихикать!»

Мы быстро хватаем остатки роз и маршируем в указанном направлении под строгим взглядом Игната.

Вопреки нашим ожиданиям из прихожей раздается голос Алпатова:

— Я… Э-э-э… А Снежана дома?

«А этому-то чего тут надо?!»

Большой Босс сегодня полон странностей. Ходячий тестостерон — не знаешь, чего от него ждать в следующую секунду. Днем, когда увидел Свету с Игнатом, аж позеленел, потом пулей умчался сразу после того, как меня привез, даже не попрощался. И вдруг является… Ясно Солнышко!

— Твои поклонники скоро возьмут нашу квартиру штурмом! — фырчит Светик.

Мы спешим в мою спальню, кладем цветы на кровать, потом несемся в прихожую, а там… нет, не розарий. Ресторан!

— Снежок, я тут тебе сумочку привез, ты же забыла, и еды… немножко! — с порога заявляет Алпатов.

За его спиной мнутся два официанта из «Сапфира», да не просто так — сгибаются под тяжестью пакетов.

— Еда — это можно! — басит Игнат. — Только чур в прихожей ничего не швырять!

С этими словами он пропускает Игоря в квартиру, уже сам хватает Светика за руку и уводит на кухню. Видно, Алпатов в качестве моего ухажера нравится ему гораздо больше Мальцева.

Прохожу в гостиную, наблюдаю за тем, как молодцы Алпатова заставляют большой обеденный стол пакетами, и диву даюсь.

— Скажи, пожалуйста, а в ресторане вообще еда осталась? Чем посетителей кормить-то будешь?

— Об этом не беспокойся, — машет рукой Большой Босс.

Отпускает своих помощников, кладет мою многострадальную сумочку на край стола и разъясняет:

— Тут всё: фрукты, салаты, мясо, морепродукты, ты же их в последнее время предпочитала? Все твои любимые блюда! Если понадобится что-то еще, только скажи!

— Ты посчитал, что за два часа, пока тебя не было, я вдруг резко начала умирать от голода? — нервно хихикаю.

— Я просто беспокоился, как ты тут!

«О, этот переменчивый мир… Еще недавно его ведь это совершенно не волновало!» — подмечаю про себя. Впрочем, заботу о будущем потомстве ощутить приятно, не спорю. Можно даже представить, что частично это забота и обо мне тоже. Можно… но не нужно!

«Очнись, Снежана! Тебе мало от него досталось?»

Надавав себе ментальных оплеух, закрываю чувства на замок и надеваю на лицо привычную приветливую маску.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает Алпатов.

— Вполне, записалась на завтра на первичный осмотр у гинеколога.

— Это хорошо… ты молодец… — кивает он.

Отвечаю ему улыбкой, всем своим видом показываю — пора вам, заботливый товарищ, на выход. Но он отчего-то моих намеков не понимает и вообще выглядит странно. Очень-очень странно! Сам бледный, волосы всклокочены, в глазах нездоровый блеск, как будто его лихорадит.

— Игорь, всё в порядке? — спрашиваю.

— Я…

И вдруг он, прямо как Мальцев незадолго до него, становится на колени… Э нет, на одно колено! Это что он делать собрался?!

— О-о-о… — вздыхаю я, завидев, как он достает из кармана пиджака голубую бархатную коробочку.

Она в форме сердца, а на верхушке неизвестный мне логотип в форме львиной головы. И, о ужас, Алпатов протягивает эту коробочку мне!

— Э-э-э… Ты что это делаешь, Игорь?

Хотя зачем спрашиваю? Совершенно понятно, что он делает…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Снежана… — говорит он, открывая коробочку. — Выходи за меня замуж!

В этот самый момент на меня взирает, да, да, именно взирает кольцо с сапфиром. На белом шелке лежит золотой обруч, удивительный по оригинальности и красоте — змейка из бриллиантов с головой в виде сапфира-капли, причем довольно большого. Эта прелесть гипнотизирует меня, просится на палец, клянется отлично на этом пальце смотреться до конца моих дней, а также подойти ко всем моим нарядам. Прямо хоть сейчас надевай и владей!

«Брр….» — трясу головой, отгоняя наваждение, и удерживаю себя от опрометчивого шага.

— Игорь, ну какой замуж! Браки по залету никому счастья не приносят, слышал такую народную истину?

Он резко закашливается, смотрит на меня снизу вверх и вдруг просит:

— Пожалуйста, не отказывай мне! Это не из-за залета… Я тебя люблю, Снежок!

Плюхаюсь на диван совершенно без сил и никак не могу переварить его слова. Он что, забыл, как этим утром приказал меня уволить? Поступок любящего человека, ничего не скажешь.

— Когда успел-то? — вяло интересуюсь.

— Что успел? — спрашивает он и, наконец, встает с колена, садится рядом.

— Полюбить! Когда ты успел меня полюбить? Пока ездил за моей сумочкой?

Игорь снова закашливается, в глазах появляется еще больше безумства. Он тянет пальцем ворот рубашки, долго смотрит мне в глаза и, наконец, выдает:

— Я и не прекращал! Как в четырнадцать втрескался, так до сих пор и люблю…

Эта информация никак не хочет уместиться в моей черепушке, тесно ей там, слишком тесно.

— Что-то не сходится, Игорь! Тем, кого любят, не мстят так жестоко… Не унижают… Не выгоняют с работы…

Большой Босс вдруг хватает меня за руку.

— Снежок, я тебе честно признаюсь, пожалуйста, поверь: все те гадкие слова, что я тебе сказал в тот вечер… Они яйца выеденного не стоят! Я так сказал только потому, что ты резко среагировала, когда узнала, что я — Тюлень. Я увидел это в твоем взгляде… Как будто я моментально стал тебе противен, понимаешь? Меня это очень сильно задело…

«Ах, лицо у меня было какое-то не такое… — осторожно вытаскиваю руку из пальцев Алпатова. К слову, совершенно не помню, что тогда выражала моя физиономия. — Но даже если так, это разве повод обижать человека?»

— Ты правда хочешь сказать, что всему виной мое выражение лица? И ты мне не мстил? Ни на полграмма? — спрашиваю напрямик.

Игорь плотно сжимает губы, трет лицо, прячет взгляд… А потом всё же признается:

— Да, поначалу я хотел тебе отомстить за тот прикол на школьном балу… Собирался переспать с тобой разок и выгнать… Но я очень быстро передумал, Снежок! Очень быстро… Я повел себя как придурок, знаю! И за это прошу прощения!

Тут уже моя очередь поджимать губы. Вроде бы говорит искренне, но Станиславский во мне не верит.

Игорь снова заговаривает:

— Снежана, если ты с моим ребенком улетишь в Москву, я этого не переживу!

«А вот это уже похоже на правду, вот в это уже верю — не хочет терять наследника, учитывая, какие у него с этим проблемы».