Генерал-коммандант - Башибузук Александр - Страница 29

— Ты все еще злишься на меня?

Пришлось слегка соврать:

— Уже нет. На этом закончим, и хватит казнить себя. Свали уже наконец, дай еду приготовить.

Клео не ушла и опять потупилась.

— Ну что еще?

— Алекс…

— Что Алекс?

— Его накажут?

— Да, накажут. Строго накажут. Это для тебя все хиханьки да хаханьки. А с государевых людей спрашивают по полной.

— Он уже никогда не вернется?

— Думаю, нет.

По щеке девушки покатилась слезинка. Она резко развернулась и побежала к двери.

— Стоять! — рявкнул я. — Ко мне! — потом подошел к ней и прижал к себе. — Ну в чем дело?

— Ни в чем… — всхлипнула Клео. — Просто, просто…

— Вот зачем мне все это?! Ну ладно-ладно. Я попробую что-нибудь сделать.

— Ты лучший! Самый-самый! — Клео чмокнула меня в щеку и убежала.

— Стоять! Подашь кофе через полчаса в каминную. Вот теперь свободна.

— С удовольствием, милый!

— Еще хоть раз?.. Да ни в жисть! — в который раз экспрессивно пообещал я себе и вернулся к готовке.

Черт, вот каким-то добрым я стал. Раньше я бы… хотя и раньше-то… В общем, домой хочу. В армию. Там все просто. А с бабами, если честно, я никогда не умел управляться. Ладно, приступим…

Тщательно и обильно натер мясо солью, растолок чеснок со специями в ступке, потом смешал все с подтаявшим сливочным маслом и принялся обмазывать кабанью ногу. А когда закончил, положил ее в большой керамический судок с крышкой.

По-хорошему, теперь мясу надо настояться хотя бы ночь в прохладном месте, но и через часок будет вполне съедобно.

Удовлетворенно хмыкнул и направился в комнату, где разжег камин. После чего взялся за кофе, поданный Клео, и газеты.

— Начнем с «Der Bund». Так… Британский министр колоний Джозеф Чемберлен собирается подать в отставку в знак несогласия с правящим кабинетом. Да и хрен с тобой. Стоп… а не значит ли это, что Уинни станет его преемником? Вполне может быть. Хотя нет, уже не успеет, сдохнет быстрее. Но с Уинни решим позже. Что дальше? Доклад британского консула Роджера Кейсмента, свидетельствующий о бесчеловечном отношении белых хозяев к африканским и индийским рабочим в Бельгийском Конго. Н-да… в своем глазу бревно не замечают, гребаные наглы. Решили на Леопольда Бельгийского стрелки перевести. Правда, тот и сам урод редкостный. В Конго такое творится, что даже наглы подобного не допускают. А если…

Я всерьез задумался. А если угробить здесь в Монтрё под шумок весь британский правящий кабинет и свалить все на тех же анархистов?.. Или на ирландцев, к примеру. И что это даст? А ничего… Британская государственная система такова, что совсем ничего не изменится. Личности в ней практически ничего не значат — рулит сама система. Места этих займут другие, а политика останется той же. В контексте предстоящей войны немного времени мы выиграем, не более того. Но и это не факт. Наоборот, все может ускориться — преемники форсируют события. Ладно, этот момент обдумаю позже. Что у нас там дальше? Гребаный Арчи, когда уже запустишь мою инфу? Если завтра не выйдет — порву на хрен. Ага, местная газетенка…

А вот тут я сразу сильно озадачился. Как очень скоро выяснилось, все трупы, что образовались в Монтрё за последнюю неделю, то есть все эти французы, немцы, эсеры и британцы, вдруг резко попались на зубок журналистам. Но побоище в нашем поместье почему-то пока не упоминалось.

— «Комиссар полиции Монтрё, Теодор де Жискар заявил, что во всех убийствах прослеживается один почерк, но полиция уже вышла на след подозреваемых, которые будут задержаны в самое ближайшее время. И они будут задержаны, даже несмотря на свой статус».

А это вообще интересно… Статус, черт побери! Какой тонкий намек на толстые обстоятельства…

Итак, что мы имеем. Открыто преследовать Майкла Игла по политическим мотивам бритты не могут, поэтому внаглую сдали полицаям, свалив на меня всех подходящих мертвяков, и теперь за мной охотятся еще и детективы криминального отдела. А это очень серьезные ребята. Весело, черт побери. А до рандеву с Рузвельтом еще три дня. Черт, плюнуть бы на все и убраться в Африку, но встреча с американцами очень важна. Просто чрезвычайно важна.

Стоп… Теодор де Жискар… Точно, едрить его в кочерыжку. Этого козла упоминал Коллинз как своего агента влияния в Монтрё. Сидел на зарплате у британского резидента, в числе прочих. Ну-ну… думаю, если завтра выйдет материал, Жорику будет совсем не до меня.

Пока разбирался с газетами, дрова в камине почти прогорели, я поместил горшок с кабаньей ляжкой в камин, нагреб на него углей и опять задумался.

Сдал меня бриттам кто-то из немцев — это подтверждается тем, что всплыла информация о Клео. Русские о Клеопатре не знали — так говорил Арцыбашев, а к дойчам я ходил именно с ней. Из этого выходит, что здесь, под прикрытием русских, я в сравнительной безопасности — полицаи пока никак не смогут связать меня и пансион. Но тут возникает другой вопрос: как долго русские будут меня покрывать? Особенно после недавнего побоища. Ведь если британцы узнают, что Россия тоже причастна, дикого скандала не избежать. Н-да, как ни крути, надо как можно быстрей сваливать. А посему требуется встретиться с Рузвельтом как можно скорей. А если попробовать встретиться с ним завтра вечером? Тем более никаких предварительных согласований не предусмотрено. Пришел, назвался — и все.

Я подкинул еще углей на горшок с кабанятиной, прихватил початую бутылку виски со стаканами и пошел искать Пьера.

— Да, месье Кох… — управляющий, как всегда, улыбнулся.

Я разлил виски по стаканам и один пододвинул к парню. Тот вопросительно на меня посмотрел.

— Пей… — коротко приказал я на русском языке. — Надо поговорить. А разговаривать насухую — как-то не по-русски.

— Месье Кох?..

— Не морочь мне голову. Или нажаловаться на тебя вашему военному министру, генералу Куропаткину?

— Одну минутку, месье Кох… — Пьер сходил к себе в домик и через пару минут вернулся с тарелкой, на которой лежала пара соленых огурцов, порезанная колбаса и пара ломтей ржаного хлеба. После чего с улыбкой сообщил: — Думаю, не помешает.

Но на родной язык так и не перешел.

— Хвалю! Понимаешь службу! — одобрил я тоном отца-командира. — Ну… за взаимопонимание. Так, а теперь слушай внимательно. Все это тебе предстоит передать по инстанции.

Пьер четко кивнул.

— Первое — передай, что я своей властью представляю подполковника Арцыбашева к ордену Мужества первой степени, высшей воинской награде моей страны. Кавалерам данного ордена автоматически предоставляется почетное гражданство Южно-Африканского Союза. А Южно-Африканский Союз всегда защищает своих граждан всеми доступными способами. То есть если я узнаю, что подполковника Арцыбашева несообразно наказали, то посчитаю это крайне недружественным актом. Исходя из сего, военному сотрудничеству между Российской империей и Южно-Африканским Союзом сразу придет конец. Окончательный и бесповоротный. И не только военному сотрудничеству. Политические взаимоотношения между странами тоже сильно ухудшатся. Я это устрою достаточно легко. Понятно излагаю?

Орден не выдумал для словца. Его учредил я сам. Ну куда в армии без орденов? Правильно — никуда. А до этого наград у буров не было совсем. За полной ненадобностью. К слову, теперь наград у нас всего две; первую я уже упомянул, а вторая — медаль «За отвагу». На этом все. Правда, есть еще орден Великого трека, тоже за моим авторством, но он не военный, а высший государственный.

Последовал еще один молчаливый кивок, но теперь уже с едва заметным налетом одобрения, если даже не восхищения.

— Это хорошо, что запомнил. Теперь еще по одной. Закусывай, закусывай. Вот, молодец. А не подскажешь, как ты добираешься в Монтрё?

— К озеру — верхом, через озеро — на лодке. Но, месье Кох, — Пьер покачал головой, — вы должны понимать, что в Монтрё для вас очень опасно.

— Я не утверждаю обратное. У тебя есть приказ меня задерживать?

— Нет, месье Кох, — покачал головой парень. — Только обеспечить вам отдых.