По ту сторону снов - Гамильтон Питер Ф. - Страница 121

– Лес, – тихо сказала Кайсандра. Она присоединилась к Найджелу на веранде. Время близилось к рассвету, и над горизонтом было видно серебристо мерцающее пятно Леса. Найджел пристально смотрел в том направлении, позабыв про стопку бренди в руке. – Лес и есть те самые космические корабли паданцев, которые пытались сбежать, да?

– Да.

– Значит, это правда, – сказала она. – Никто не может отсюда вырваться. Если они при всем своем могуществе не смогли сбежать из Бездны…

– Они напортили и напутали. Искажение, которое они генерировали, создало нечто вроде петли в локальном слое памяти. Они застряли в прошлом. Точнее сказать, память Леса относится к прошлому.

– То, что случилось с Лорой?..

– Да. Как только четырнадцатый шаттл вошел в Лес, он застрял в этой петле. В слое памяти есть участок, подраздел, циклически повторяющий события, которые происходили с Лорой в течение двадцати семи часов и сорока двух минут. Он воссоздает ее и заставляет ее вместе с товарищами по научной команде каждый раз переживать один и тот же отрезок их экспедиции. Проклятье, они проживают заново одни и те же куски по двадцать семь часов и сорок две минуты на протяжении трех тысяч лет. Это… это просто… о черт!

Кайсандра нахмурилась. Масштабы ужаса не поддавались воображению.

– Но почему все экзоподы и тела в Пустыне Костей имеют одинаковый возраст? Каждый раз, когда Лора покидает Лес, она приземляется на Бьенвенидо, значит, это должно происходить через равные промежутки времени.

– Парадокс. Путешествие во времени невозможно, и Бездна за пределами искажения, порождаемого Лесом, пытается нормализовать окружающую среду. Насколько я могу судить, каждый раз, когда происходящее с Лорой повторяется, цикл происходит в памяти Бездны трехтысячелетней давности, искаженной Лесом. С точки зрения Лоры, это выглядит солипсизмом, который она разделяет с единственной персоной – с самой собой. И каждый раз, когда одна из нее умирает внутри искаженного сегмента памяти, слой творения интерпретирует события как произошедшие в далеком прошлом Бьенвенидо.

– Но события происходят на самом деле? – спросила Кайсандра. – Они реальны?

– Для нее – да. Но не для нас. Лора не существует в нашем времени, в нашем сегменте реальности Бездны. То, что происходит с ней – с каждой версией ее, – должно было случиться в прошлом. Поэтому, когда ее жизнь заканчивается и цикл выбрасывает ее последний труп, тело мгновенно превращается в кусок прошлого, которого никогда не было. Таким образом Бездна за пределами петли пытается подвести баланс и сделать настоящее таким, как должно, желая нейтрализовать парадокс. – Найджел хищно усмехнулся. – Некогда на Земле имелась похожая история: креационисты утверждали, будто окаменелости динозавров тысячи лет тому назад заложил господь бог. Дерьмо, как бы им понравился здешний расклад!

– Уракус! И она все еще продолжает переживать это все?

– Да. Где-то, в каком-то участке слоя памяти, Лора, Аянна, Ибу, Рохас и Джоуи – все они пережили одну и ту же последовательность событий более миллиона раз.

Кайсандра закрыла глаза, вспоминая гору экзоподов и чудовищный спекшийся слой мумифицированных тел.

– Значит, сейчас, в эту самую минуту, в том искаженном куске слоя памяти Лора пытается сбежать с места приземления экзопода и пересечь пустыню на самодельной тележке?

– Да. Или же она ждет у подножия горы экзоподов, готовясь убить следующую Лору, которая спускается с неба, – мы видели свидетельства того, что она сделала это много раз. С другой стороны, учитывая нынешнюю высоту холма, большинство Лор либо погибнут, либо искалечатся, когда их экзоподы приземлятся на вершину и рухнут вниз. В любом случае каждый раз она умирает и ее личная часть цикла заканчивается.

– Ты должен остановить это. Должен освободить ее.

Найджел сделал глоток бренди. Он неотрывно смотрел на Лес.

– Я знаю.

Хотя Кайсандра считала, что стала намного более искушенной и опытной, новое посещение Варлана все равно привело ее в восторг. Сутолока и суета большого города, его запахи и психические всплески – то, с чем никогда не сравниться бедному старому Адеону. Размер тоже впечатлял; даже трущобы здесь разрослись обширнее. Глядя на столицу с новыми знаниями и пониманием, Кайсандра видела: размер давал городу силу и власть, экономическую и политическую. Варлану изначально предназначили роль центра железнодорожных и речных торговых путей континента. Порты, вокзалы, заводы, банки, штаб-квартиры Капитанской морской пехоты и Меорского полка, резиденция Национального совета и прочих государственных органов – все находилось здесь. Варлан был настоящей столицей.

– Нельзя изменить Бьенвенидо, не изменив первым делом Варлан, – заявила Кайсандра.

Она стояла на балконе в номере отеля «Решида», устремив взгляд поверх пышных зеленых просторов травы и деревьев Бромвель-парка. По другую его сторону продолжались улицы и здания, драпировавшие местность кирпичом и камнем. До самого берега реки тянулись крыши, жесткие угловатые волны синеватого сланца и красной глиняной черепицы. Лес высоких промышленных дымовых труб рос на северо-востоке города, напоминая столбы для гигантской безумной крыши, которую сумасшедший капитан так и не смог построить. Трубы выбрасывали густые фонтаны дыма, накрывавшие плотной тенью весь тот район.

– Вот моя девочка, – сказал Найджел из гостиной.

Нельзя было назвать ее мысли откровением. Кайсандра всегда это знала. Теоретически. Но ей понадобилось посмотреть на город – вид сверху – собственными глазами, чтобы по-настоящему понять концепцию.

– Здесь все так закоснело, – пробормотала она.

– Нужно начать с малого и продолжать двигаться.

Кайсандра улыбнулась и вернулась в гостиную, где было немного прохладнее.

– Я думала, ты скажешь: нужен всего один камешек, чтобы столкнуть лавину.

Найджел поднял бровь.

– И кто у нас нынче всезнайка?

Девушка упала в шезлонг, театрально раскинув руки.

– Насколько иначе все будет, если дать миру истинную демократию? Людям все равно придется платить налоги, чтобы финансировать полки, ведь паданцы никогда не прекратят падать. Они не способны остановиться. Такова их сущность.

– Я должен вернуться в космос. Это первый этап. Когда «Небесная властительница» окажется там, я смогу что-нибудь сделать с Лесом.

– Но ты не можешь вернуться в космос. – Кайсандра замолчала, пораженная тревожной мыслью. – Разве только ты вернешься в тот момент, когда еще не приземлился на планету.

– Если бы я мог вернуться, я бы так и поступил, потому что тогда все изменилось бы, и твоя судьба в том числе. Но я не могу зайти так далеко назад во времени. Должно быть, мне чего-то не хватает, какого-то аспекта техники Эдеарда, который я не понял. Или же мой разум просто недостаточно силен. Опять-таки, может статься, в данной части Бездны это сложнее делать.

– Из-за того, что Лес делает со слоем памяти?

Найджел пожал плечами.

– Это лучшее из предположений. И моя самая большая надежда, потому что она делает Лес очень важным.

– В каком смысле важным?

– Лес повреждает Бездну. Делает то, чего прежде никому не удавалось.

– Это нам поможет?

– О да! Нам очень не хватает данных, которые получила Лора Брандт о квантовых искажениях в Лесу. Если мне удастся должным образом проанализировать эффект, наши союзники райели смогут использовать его. Их ресурсы намного мощнее, чем у паданцев.

– Райели смогут вытащить нас отсюда?

Найджел поднял руки.

– Мы сейчас говорим о бесконечно малых шансах. Но опять же, если бесконечная малость – это все, за что можно ухватиться…

– Тогда давай так и сделаем. Каким образом мы можем вернуть «Небесную властительницу» в космос?

– Я думал об этом. Проблема в антигравитационных установках. Они глючили всю дорогу, а с момента приземления антигравы не работают. Но установки инверсной гравитации работали и работают по-прежнему. Не слишком хорошо: они не способны дать толчок, необходимый, чтобы поднять корабль с планеты, – и все-таки они действуют. Если бы удалось каким-то образом поднять «Небесную властительницу» на приличную высоту, там уже можно использовать инверсную гравитацию для выхода на орбиту.