Диагноз: Срочно замуж (СИ) - Рымарь Диана - Страница 6

Лера скрупулезно исследовала всех друзей-девушек Славы из того соцсайта. Вскоре выяснила, что многие из них проживают аккурат по его рабочему маршруту. После этого слышать оправдания Славы становилось все обидней и обидней. А когда тот кротко сообщил, что собирается в Краснодар на целых две недели и это время хотел побыть у нее, Леру затошнило окончательно. Еж – не самый умный из зверьков, но даже ему стало понятно, что Слава просто не хотел лишаться бесплатного места проживания на время командировки.

Самым мерзким было то, что сердце ее каждый раз предательски екало, стоило телефону запищать новым смс. Должно быть, ума у Лериного сердца было еще меньше, чем у ежа. Уж очень оно хотело верить оправданиям Славы, и даже само за него эти оправдания выдумывало. Причем очень охотно и с доброй долей фантазии.

С каждым днем натиск бывшего кавалера рос. И Лера побаивалась, что однажды тот предатель, что бьется в ее груди, гоняя кровь по венам, окончательно завладеет ее разумом и снова впустит Славу в ее жизнь. Нет, этого она решительно не может допустить. Лучше уж попробовать пресловутый клин клином.

Переспать с другим мужчиной – месть, прямо скажем, не из лучших, учитывая, что Слава об этом никогда не узнает. Зато, сделав это, Лера окончательно сожжет мосты. А следующего кандидата в хранители ее сердца будет уже проверять под микроскопом. Больше ей никаких брехливых изменщиков и несерьезных личностей не нужно.

Решившись, Лера зашагала ко входу и вскоре очутилась в прямо-таки по операционному белом и чистом холле. У ресепшн сидел какой-то чересчур худой мужчина. Но едва Лера подошла, как его сменила улыбчивая девушка в голубой униформе.

– Добрый день, – поздоровалась она. – Чем могу помочь?

– У меня бронь банного зала на имя Иоланды Морозовой, – ответила Лера, с трудом вспомнив настоящее имя Возмущалки. Иоландой ее звали крайне редко.

– Секундочку, – девушка улыбнулась и стала проверять. – Да, есть такая. Предоплата сто процентов. Второй этаж, греческий зал «Афина». Карту-ключ уже взяли.

Пока Лера поднималась наверх, слова служащий эхом отдавались в голове. Значит, Кудесник ее уже ждет. Сердце Леры колотилось как бешеное. От волнения вспотели руки, но Лера заставила себя продолжать идти.

Оказавшись на втором этаже, девушка сообразила, что напрочь забыла название нужного зала. Какая-то греческая богиня, но какая… Тут ее взгляд наткнулся на дверь с надписью: Греческий зал «Афродита».

– Точно, Афродита! – пробормотала она себе под нос.

Постучала и чуть было не отпрянула подальше, когда дверь открыл высоченный мужчина в банном халате. Да, глаза и волосы его были черными, кожа смуглой, как на фото Кудесника. Но на этом сходство заканчивалось.

– Привет, – произнес он низким, грудным басом. – Долго же ты шла.

Не успела Лера что-нибудь ответить, как он опустил руку ей на плечо и буквально затащил внутрь. Наверное, Морозовы дали ее описание в «Малиннике». Здоровяк, как она его мысленно окрестила, ее явно узнал и, похоже, обрадовался. Стоит теперь ухмыляется, разглядывает ее, словно только что купленную секс-игрушку. Того и гляди из уголков рта закапает слюна. Впрочем, его реакция объяснима. Видимо, привык иметь дело с престарелыми матронами, у которых всё давно обвисло.

– Ты красивая, – отметил он, продолжая ощупывать ее взглядом.

«А вот ты-то не очень», – про себя ответила Лера, но вслух свое замечание повторить не решилась. Мысленно воскресила в памяти образ Кудесника. Вот и верь после этого рекламе. Данный экземпляр мужской породы как минимум лет на десять старше. Черты лица гораздо грубее, чем на фото. Нос, который должен был быть идеально прямым и красивым, был с горбинкой. Видимо, когда-то был сломан. Скулы чересчур широкие. Уголки глаз и лоб прорезают тонкие трещинки морщин. Только губы такие же полные и зовущие. Господи, сколько же на него извели фотошопа… Словно другой человек. Кстати, это более чем вероятно. Наверняка предприимчивые хозяева «Малинника» используют картинных мачо для рекламы, а клиенткам подсовывают всякое.

Впрочем, какая ей разница. Не замуж же ей за него идти. А для роли клина этот Здоровяк вполне сгодится. Не писаный красавец, но и не урод. Наверняка очень опытен.

– Чего такая молчаливая? Стесняешься? – с усмешкой проговорил мужчина и повел Леру вглубь комнаты.

– Вроде того, – промямлила она тихо и огляделась.

Вот это зал… Нет, не зал, залище! Интересно, сколько же Морозовы спустили на такое роскошество. В сравнении с этим блекли даже жутко дорогие дизайнерские ботильоны, которые Лера подарила Возмущалке на прошлый день рожденья.

– Давай-ка с тебя это снимем, – пробасил Здоровяк и потянулся к Лериному пиджаку.

Оставшись в коротком открытом платье без рукавов, Лера невольно поежилась. Уж слишком жадно он ее разглядывал. Того и гляди обнажит зубы и откусит кусочек.

Тут раздался стук в дверь.

– Ну кто там еще, – пробасил мужчина и отправился открывать.

 В проеме показалась какая-то блондинка из разряда «я пробью себе дорогу бюстом». Лера подметила, как игриво та посмотрела на ее «кавалера».

– Скорую сексуальную помощь вызывали? – спросила блондинка, поправляя вырез на чересчур коротком белом халате. Потом приметила Леру и сменила игривый взгляд на недоуменный. – Ой, извините, я, наверное, не туда попала.

Здоровяк стоял к Лере спиной, выражения его лица она не видела. Зато нотки недовольства услышала четко.

– Явно не туда, – отрезал он.

Блондинка сделала вид, что не заметила его резкого тона. Жеманно повела плечами и промурлыкала:

– Вечно с греческими залами неразбериха. Постучусь в соседний. Хорошего вечера.

– Ага, – мужчина захлопнул дверь и провернул замок два раза. Потом обернулся к Лере: – Теперь нам никто не помешает.

Лера нервно сглотнула, позволила ему подхватить себя под локоть и послушно пошла следом.

Вскоре они оказались в спальне. Рубиновая – самое подходящее слово для описания этой комнаты. Рубиновые шторы, ковер и даже покрывало, что лежало на кровати невероятно огромных размеров. На таком лежбище запросто поместилась бы парочка борцов сумо, даже осталось бы место для третьего.

Залюбовавшись комнатой, Лера на секунду забыла о Здоровяке. Но тот быстро о себе напомнил. Подошел сзади вплотную, убрал волосы с плеча, прошелся горячими губами по шее, а потом резко укусил.  Не больно, но ощутимо.

– Ой, ты что? – ошарашенно пропищала Лера и отскочила в сторону.

– Так, не выпендриваться! – скомандовал мужчина, схватил ее за руку и вернул в исходное положение. Ловким движением расстегнул молнию ее платья до самой попки. А потом по этой самой попке еще и шлепнул. Лера и мяукнуть не успела, как он стащил с нее платье. Поднял ее, словно мягкую игрушку, и отнес на кровать.

Никто и никогда не обращался с ней столь бесцеремонно. Едва девушка оказалась на кровати, тут же отползла подальше и уставилась на мужчину округлившимися глазами.

– Это что такое? – возмутилась она. – Можно поуважительней?!

Здоровяк посмотрел на нее недоуменно, разве что пальцем у виска не покрутил. Хотя мысленно, наверное, и покрутил.

Тут Лера сообразила, как, должно быть, глупо выглядит. Ведь сама сюда пришла, никто волоком не тащил. Причем пришла не просто так, а именно для того, чем этот самец так яро вознамерился с ней заняться. А теперь лежит перед ним в прозрачном кружевном белье и чулках и требует к себе уважения. Ее щеки тут же запылали румянцем.

– Мне так не подходит. Давай я просто уйду? – сдавленным голосом попросила она.

Здоровяк еще некоторое время пробуравил ее недоуменным взглядом, потом весело хмыкнул:

– Новенькая, что ли? – и получив от Леры несколько кивков сразу, проговорил примирительно: – Всякое бывает. Не бойся, не обижу.

Пока девушка силилась придумать, что бы такое ответить, мужчина стал стягивать халат. Через секунду остался лишь в черных трусах-боксерах. Девушка честно собралась отвернуться, но так этого и не сделала. У него было на что посмотреть. Фигура его не была отшлифованной до совершенства, как на фото Кудесника, но жаловаться ему было явно не на что. Стройные мускулистые ноги, крепкий торс, накачанные руки. Должно быть, проводил немало времени в спортзале. Чуть выше левого соска у него виднелась серая татуировка с группой крови. Либо служил, либо сидел. Первое, конечно, предпочтительней.