Посмертные записки Пиквикского клуба - Диккенс Чарльз - Страница 45

• Предыдущая
• 45/221
• Следующая

После некоторых настояний со стороны мистера Потта и повторных отказов со стороны мистера Пиквика, не считавшего возможным причинять неудобства или хлопоты любезной супруге мистера Потта, было решено, что это единственно осуществимый план, на каком можно остановиться. На нем и остановились, а засим, пообедав вместе в «Городском Гербе», друзья расстались: мистер Тапмен и мистер Снодграсс пошли к «Павлину», а мистер Пиквик и мистер Уинкль направили свои стопы к дому мистера Потта, условившись заранее, что утром они все соберутся в «Городском Гербе» и будут сопровождать процессию почтенного Сэмюела Сламки до того места, где будут провозглашаться кандидаты.

Семейный круг мистера Потта ограничивался им самим и его женой. У всех, кого мощный гений вознес на большую высоту, обычно имеется какая-нибудь маленькая слабость, несовместимая с основными чертами их характера и тем более примечательная. Если мистер Потт имел какую-нибудь слабость, то, быть может, заключалась она в том, что он, пожалуй, слишком подчинялся влиянию своей жены, которая, не без презрения, главенствовала над ним. Мы не считаем себя вправе как-либо подчеркивать этот факт, ибо в данном случае самые пленительные уловки миссис Потт были пущены в ход для встречи двух джентльменов.

– Моя дорогая, – сказал мистер Потт, – мистер Пиквик... мистер Пиквик из Лондона.

Миссис Потт ответила на отеческое рукопожатие мистера Пиквика очаровательной улыбкой; мистер Уинкль, который вовсе не был представлен, шаркал ногами и кланялся, забытый в темном углу комнаты.

– Потт, друг мой... – сказала миссис Потт.

– Жизнь моя! – отозвался мистер Потт.

– Пожалуйста, представь другого джентльмена.

– Тысяча извинений! – сказал мистер Потт. – Разрешите... миссис Потт, мистер...

– Уинкль, – подсказал мистер Пиквик.

– Уинкль! – повторил мистер Потт, и церемония представления была закончена.

– Мы должны извиниться перед вами, сударыня, – начал мистер Пиквик, – в том, что без всякого предупреждения нарушаем ваш домашний покой.

– Прошу вас, не говорите об этом, сэр, – с живостью отвечала дражайшая половина мистера Потта. – Уверяю вас, для меня настоящий праздник увидеть новые лица! Я живу изо дня в день и неделю за неделей в этом скучном месте, никого не видя.

– Никого, дорогая моя! – лукаво воскликнул мистер Потт.

– Никого, кроме тебя, – резко отпарировала миссис Потт.

– Знаете, мистер Пиквик, – сказал хозяин в пояснение к жалобе своей жены, – мы до известной степени лишены многих развлечений и удовольствий, которыми могли бы пользоваться при иных условиях. Мое общественное положение редактора «Итенсуиллской газеты», тот вес, каким эта газета пользуется в стране, мое постоянное пребывание в водовороте политики...

– Пи, друг мой... – перебила миссис Потт.

– Жизнь моя... – отозвался редактор.

– Мне бы хотелось, друг мой, чтобы ты попробовал найти какую-нибудь тему для разговора, в которой джентльмены могли бы принять участие.

– Но, милочка... – с великим смирением возразил мистер Потт, – мистер Пиквик этим интересуется.

– И благо ему, если он может этим интересоваться, – выразительно сказала миссис Потт. – А мне до смерти надоела ваша политика, ссоры с «Независимым» и весь этот вздор. Я просто удивляюсь, Пи, что ты лезешь со своими глупостями!

– Но, дорогая моя... – начал мистер Потт.

– Ах, вздор, и слушать не хочу, – прервала миссис Потт. – Вы играете и экарте, сэр?

– Я буду счастлив научиться под вашим руководством, – ответил мистер Уинкль.

– В таком случае придвиньте вон тот столик к окну, чтобы я не слыхала больше об этой прозаической политике.

– Джейн, – сказал мистер Потт служанке, которая внесла свечи, – пойдите вниз в контору и принесите мне пачку номеров «Газеты» за тысячу восемьсот двадцать восьмой год. Я хочу прочесть вам, – добавил редактор, обращаясь к мистеру Пикнику, – я хочу прочесть вам сейчас несколько передовых статей, которые я написал в то время о затее Желтых, задумавших назначить нового сборщика пошлин у одной из наших застав... Полагаю, они вас развлекут.

– Да, мне бы очень хотелось послушать, – сказал мистер Пиквик.

Была доставлена пачка газет, и редактор сел рядом с мистером Пиквиком.

Мы тщетно рылись в записной книжке мистера Пиквика в надежде найти хотя бы краткое изложение этих прекрасных статей. Мы имеем все основания предполагать, что он был в полном восхищении от силы и свежести их стиля; во всяком случае мистер Уинкль отметил тот факт, что глаза мистера Пиквика были закрыты, как бы от чрезмерного удовольствия, все время, пока длилось чтение.

Приглашение к ужину положило конец игре в экарте и ознакомлению с красотами «Итенсуиллской газеты». Миссис Потт была в прекраснейшем состоянии духа и в высшей степени любезна. Мистер Уинкль успел в значительной мере снискать се расположение, и она не задумалась сообщить ему конфиденциально, что мистер Пиквик – «прелестный старичок». Это выражение отличается фамильярностью, которую очень немногие из тех, кто был близко знаком с этим колоссального ума человеком, осмелились бы себе позволить. Однако мы его сохранили, ибо оно является трогательным и убедительным показателем того уважения, с каким относились к нему все слои общества, и той легкости, с какой он находил путь ко всем сердцам и чувствам.

Был поздний час – много времени спустя, после того как мистер Тапмен и мистер Снодграсс заснули в сокровенных тайниках «Павлина», – когда два друга удалились на отдых. Дремота вскоре окутала сознание мистера Уинкля, но его чувства были взбудоражены и восхищение зажжено; и в течение многих часов, когда сон стер для него восприятие всех земных предметов, лицо и фигура любезной миссис Потт рисовались снова и снова его смятенному воображению.

Шум и суета, возвестившие о наступлении утра, могли вытеснить из головы самого романтического мечтателя в мире все ассоциации, кроме тех, которые непосредственно связывались с быстро приближавшимися выборами. Бой барабанов, звуки рожков и труб, крики людей и топот лошадей гулко проносились вдоль улиц с самого рассвета, а случайные стычки между застрельщиками обеих партий оживляли приготовления и вместе с тем приятно их разнообразили.

– Ну, Сэм, – сказал мистер Пиквик своему камердинеру, появившемуся в дверях спальни, когда он заканчивал свой туалет, – сегодня, кажется, весь город на ногах.

– Сущая потеха, сэр, – отвечал мистер Уэллер. – Наши собрались в «Городском Гербе» и уже надорвали себе глотки.

– А! – сказал мистер Пиквик. – До такой степени они преданы своей партии, Сэм?

– В жизни не видал такой преданности, сэр.

– Деятельные люди? – сказал мистер Пиквик.

– На редкость, – ответил Сэм. – Еще никогда не видал, чтобы люди столько ели и пили. Дивлюсь, как они не боятся лопнуть.

– Это излишняя доброта здешних помещиков, – заметил мистер Пиквик.

– Похоже на то, – коротко ответил Сэм.

– Они производят впечатление славных, свежих, здоровых ребят, – сказал мистер Пиквик, выглядывая из окна.

– Еще бы не свежих, – отозвался Сэм, – я с двумя лакеями из «Павлина» здорово откачивал независимых избирателей после их вчерашнего ужина.

– Откачивали независимых избирателей! – воскликнул мистер Пиквик.

– Ну, да, – ответил его слуга, – спали, где упали, утром мы вытащили их одного за другим и – под насос, а теперь они, регулярно, в полном порядке. По шиллингу с головы комитет выдал за эту работу.

– Быть не может! – воскликнул пораженный мистер Пиквик.

– Помилуй бог, сэр, – сказал Сэм, – где же это вас крестили, да не докрестили? Да это еще пустяки.

– Пустяки? – повторил мистер Пиквик.

– Сущие пустяки, сэр, – отвечал слуга. – Вечером накануне последних выборов противная партия подкупила служанку в «Городском Гербе», чтобы она фокус-покус устроила с грогом четырнадцати избирателям, которые остановились в гостинице и еще не голосовали.

– Что значит устроить фокус-покус с грогом? – осведомился мистер Пиквик.

• Предыдущая
• 45/221
• Следующая