Сюрприз для двоих (СИ) - Цыпленкова Юлия - Страница 28

- Лиль, у меня совещание. Перезвоню, - отрывисто сказал я и отключился. Надо быстрей от нее избавляться, - проворчал я и захлопнул дверцу автомобиля.

Минут через сорок я подъезжал к своему офису. Марины не было на своем месте. Удивленно приподняв бровь, я вошел к себе в кабинет. Ирина сидела на моем кресле, закинув ноги на стол. В ее руках я увидел бокал с мартини и усмехнулся.

- Бунт на корабле? поинтересовался я.

Ира сняла со стола ноги и указала мне взглядом на место посетителя. Удивившись еще больше, я сел на предложенный стул, и моя помощница пустила по столу стакан с коньяком.

- Повод? я поднял стакан и сделал глоток.

- За встречу с первой любовью, - усмехнулась Ира, отсалютовав мне своим бокалом.

Я внимательно посмотрел на нее, пытаясь понять происходящее. Ирина отставила бокал в сторону и сложила на столе руки.

- Маринку я отпустила, охране сказала, что у нас не приемный день, так что посетителей не будет. Все важные звонки сделала. Можем пить, - она усмехнулась и снова плеснула себе мартини.

- Ты ненавидишь мартини, - заметил я, делая второй глоток.

- Больше у нас ничего не было, а рисковать и покупать пойло в супермаркете за углом я не хочу, - ответила она.

Я кивнул, принимая ответ. То, что нам предстоит разговор по душам, я уже понял. Подобные посиделки случались крайне редко. Последний раз, наверное, года два назад, когда муж Ирины изменил ей, и я так же усадил ее в своем кабинете. Мы пили и разговаривали. Утром нас нашла охрана. Ирка, пьяная в хлам, спала на моем столе, я в кресле, уютно устроив голову на ее ногах.

- Дима, у тебя дубовая голова, - сказала тогда Ира, когда попыталась встать. Отдавил.

- Не дубовая, а тяжелая, - поправил я.

- Есть разница? усмехнулась она.

- Принципиальная. Тяжелая она от обилия мозгов, - пояснил я.

- Угу, ума палата, - фыркнула Ирина.

- В точку, ма шери , - хохотнул я в ответ.

И вот теперь пришло время новых посиделок. Только я не совсем понимал их причину. Ира некоторое время рассматривала меня, затем снова отсалютовала бокалом и сделала глоток.

- Это она, - без предисловий произнесла моя помощница.

- Кто? несколько удивился я.

- Твоя Машка, - утвердительно кивнула Ира. Можешь не отнекиваться, это простейший из ребусов. Мы в твоем городе. Дизайнера зовут Мария. И ты сошел с ума. Значит, это та самая Машка Светлячок, которая когда-то разбила тебе сердце. И что будешь делать дальше?

Теперь я закинул ноги на стол, заложил руки за голову и посмотрел на нее. Ира знала мою историю. Это была еще одна ночь откровений, которую мы провели в аэропорту в Кельне. Тогда отменили все вылеты из-за погоды, и нам не оставалось ничего иного, как засесть в баре и развлекать себя разговорами и выпивкой.

- Дим, вокруг тебя крутится столько женщин, а ты даже отношений нормальных не можешь ни с кем завести. Пора бы уже остепениться, тебе не кажется? спросила меня тогда Ирина.

- Пора, - пожал я плечами, прихлебывая пиво.

- Так в чем дело? Какого рожна тебе надо? Такие девочки, - возмутилась она.

- Не такие, - усмехнулся я.

- А какую тебе надо?

Вот тогда и рассказал. В общих чертах, без подробностей. Но Ира не была бы Ирой, если бы не умела выхватывать суть даже из незначительных мелочей. Не думал, что она вспомнит тот разговор. Но, опять же, это Ира, она ничего не забывает.

- Да, Ириш, это она, - усмехнулся я. И я собираюсь завоевать ее снова.

- Но она обманула тебя. Простил? Ира с интересом посмотрела на меня.

Я подался вперед, принимая более приличную позу. Цель у разговора определенно была. Не просто так моя «правая рука» затеяла все это. Немного погадав о реальном мотиве ее вопроса, я махнул рукой и решил ответить:

- Ир, двадцать лет прошло. Как ты думаешь, можно за это время простить? слегка насмешливо спросил я.

- Но ты не забыл.

- Дорогая, как можно забыть самое большое разочарование своей юности? Я живой человек, и ничего человеческое мне не чуждо. Но это не означает, что я лелею свою обиду все эти годы. Кто я, по-твоему? пересел на край стола. Впечатлительная девица или самодостаточный мужчина?

Ира толкнула ко мне бутылку с коньяком. Я поймал ее, отвинтил крышку и налил в стакан.

- Ты нашел оправдание тому поступку госпожи Светловой? Ира подперла щеку кулаком.

Я рассмеялся. Мотивация для ее вопросов была все еще мне не понятна, но то, что доля женского любопытства присутствовала, заметил очень быстро. Однако вопрос был интересный. Оправдал? Никогда не искал оправданий, впрочем, как и не мечтал о мелочной мести.

- Ириш, какие оправдания? Ей было восемнадцать. Практически ребенок. Возможно, она была обижена за мой скоропалительный отъезд в Москву. У нас толком не получилось тогда поговорить. Надумала себе что-нибудь, это вы, женщины, умеете делать в совершенстве. Уехала к тетке, там подкатил ее муж, вот и сорвалась. Может, хотела забыться. Иначе их брак бы не распался. В конце концов, Машка родила ему сына. Но и мне было всего двадцать один. Считай, тот же ребенок. Конечно, я воспринял слова о предстоящей свадьбе, как трагедию и разозлился. Сейчас мне сорок, и я могу позволить себе рассуждать с высоты прожитых лет. Смысл в сорок лет злиться за то, что Машка сделала в восемнадцать?

Ирина тоже пересела на стол, мы отсалютовали друг другу и выпили. Она побарабанила ноготками по столешнице.

- Она завелась, когда увидела тебя, - хмыкнула Ира. По-моему, она не слышала ни слова из того, о чем мы говорили. Думаешь, захочет все вернуть?

- Ир, это моя женщина, и я уже не отпущу ее, - ответил я с улыбкой. Так к чему весь этот допрос?

- Что будешь делать с Лилькой и ее папаней? проигнорировав мой вопрос, Ирина задала свой.

Я закатил глаза и залпом допил коньяк.

- Ты, как никто другой, осведомлена о моих планах. В них никогда не было Лильки. Она временное явление в моей жизни. Досадное недоразумение.

- Которое может здорово подпортить нам жизнь, если ее папашка вскроет кое-какие подробности из жизни молодого Дмитрия Железнова, - тут же отозвалась она. Тот, чьи интересы ты тогда задел, сейчас все еще на плаву, и плавает в том водоеме, из которого нам могут перекрыть кислород. Дим, мы можем очень сильно встрять. Да, черт возьми, в худшем раскладе ты банкрот.

- В худшем раскладе я труп, - хохотнул я. А вот банкротство вряд ли. Я тоже давно не молодой Димка Железнов. Не переживай, Иришка, прорвемся. Я уже могу покусать Селезнева.

- А он тебя съесть.

Ира слезла со стола и недовольно посмотрела на меня. Я подмигнул ей и долил остатки коньяка.

- В любом случае, тебе бы стоило сначала решить одну проблему, чтобы не тащить паровозом следующие. Сказала моя помощница.

Так вот в чем дело. Ирина переживает, что могут появиться проблемы. Оправдано. Но! Я не собираюсь допускать ошибок. Если Леша не найдет мне более значимые косяки Селезнева, я буду строить защиту на малых. Да, блеф, но иного выхода я не вижу. По крайней мере, потяну время.

- Железнов, я не переживаю, - воскликнула Ира. Но я за осторожность. Сдержись пока, а?

- Не могу, Ирин, честно, - я виновато улыбнулся. Уже не могу.

- Тогда я - она стукнула кулаком по столу. Я уйду от тебя! К Егорову!

Я подошел к ней и положил голову на плечо.

- Нет, Ирина Павловна, вы меня не бросите, ага? - ответил ей.

- Брысь, котяра, - фыркнула она и усмехнулась. Конечно, не брошу. Я выпрямился, и Ира серьезно посмотрела на меня. Димка, будь осторожней.

- Обещаю, - ответил я.

Ира снова усмехнулась и потрепала меня по плечу.

Маша

Жаркое солнце постепенно катилось к закату, позволяя вечерней прохладе вступить в свои права. В небе высоко летали ласточки, нежно щебеча своими рассказами.

Я, стояла на кухне в квартире своего бой-френда , и смотрела в окно, разглядывая как молодые мамочки с колясками и без, постепенно разбирают ватагу местной малышни с детской площадки, уводя их по домам.