Запретное. Дилогия (СИ) - Герр Ольга - Страница 6

После ее смерти я попала в интернат. Я была довольно милым ребенком — светловолосый ангелок с зелеными глазами. Меня быстро удочерили. В целом мне повезло я попала в нормальную семью. Я была у них седьмым приемным ребенком. Они жили за счет денег на детей, но нас не обижали и ладно.

Все изменилось, когда мне исполнилось шестнадцать. Меня нашел Томми. Он рассказал, что давно искал меня. Что мы брат и сестра по отцу. О нем он тоже много говорил. Тот, к сожалению, умер, я не успела с ним познакомиться, но, по словам Томми, он сожалел, что оставил меня. Именно отец велел ему найти сестру.

Брат предложил уйти с ним. Я оглянулась на свою прошлую жизнь и поняла, что меня ничего не держит.

Ни разу за два года я не пожалела о своем решении. Да, самостоятельная жизнь оказалась не такой простой, как я воображала. У меня были проблемы с общением.

К сожалению, от матери мне досталась не только внешность. Болезнь тоже оказалась наследственной. Вот только во мне она переродилась во что-то новое. Если мама страдала от депрессии, то я не могла контролировать эмоции.

Всю жизнь я балансировала на грани нормальности и безумия. Словно шла по канату, натянутому над бездной. Смелый трюк. Один неверный шаг, и я сорвусь вниз — прямиком в черноту сумасшествия.

Панические атаки, вспышки гнева, истерики на ровном месте, слезы без причины. Всего не перечислить. Во мне будто жил буйно помешанный и иногда он брал верх. Я была рабой своих эмоций. Они решали, что и как будет. Это дико бесило!

Томми — единственный, кто мог меня выдержать. Но и его терпение было не безгранично. Накануне его отъезда мы разругались вдрызг. Собственно, поэтому он принял то предложение. И поэтому я чувствовала себя виноватой. Это из-за меня брат подверг себя опасности. Из-за меня он пропал.

— Ты опять потеряла работу! — всплеснул руками Томми. — Сколько можно, Лиз? Ты что не могла просто стерпеть?

— Прости, — вздохнула я. — Все вышло само собой.

Получилось и правда глупо. Томми по знакомству устроил меня в кафе. Определенной должности у меня не было. В основном помогала по хозяйству — убраться, разложить продукты. В тот раз мыла посуду.

Чтобы не скучать, напевала себе под нос и не услышала шаги. Не думаю, что хозяин кафе нарочно ко мне подкрался. Но тут черт его дернул хлопнуть меня по пятой точке. А я как назло намыливала сковородку. Нет бы чайное блюдце…

В общем, испугавшись, я резко обернулась и ударила мужчину тем, что было у меня в руках. А дальше врачи, объяснение законникам и увольнение.

— Как нам теперь жить, ты подумала? — Томми редко повышал на меня голос, но тогда не сдержался. — Нам за квартиру платить нечем. Я не могу работать за двоих.

— Я найду, где подработать. Завтра же с утра отправлюсь в город. Если надо, буду мыть полы.

— Эти копейки нас не спасут, — отмахнулся брат. — Похоже, мне придется принять то предложение.

— Что еще за предложение? — насторожилась я.

— Переправить кое-что за Грань.

— Ох, нет! Это очень опасно.

— Зато платят хорошо, — огрызнулся Томми. — Все, это не обсуждается. Я так решил.

Он уехал следующим же утром, и больше я его не видела.

Когда брат не вернулся в положенный срок, я отправилась к его другу. Эстим был связан с контрабандистами, это все знали. Наверняка это он дал Томми работу.

Я все рассказала Эстиму и попросила помочь с поисками брата.

— Прости, Лиз, я ничего не могу сделать. Я сам мало, что знаю. На этот раз Томми вляпался во что-то серьезное.

— Скажи мне хоть что-нибудь! — взмолилась я.

— Мне известно лишь кличка, даже не имя, — сжалился Эстим. — Кудесник.

— Где его искать?

— А ты как думаешь?

— Только не говори, что за Гранью, — побледнела я. — Как я туда попаду?

— Эту проблему решай сама, — Эстим написал имя на клочке бумаге и протянул его мне.

Тот самый клочок лежал сейчас у меня в кармане. Я засунула туда руку и сжала его в кулаке. Я иду, Томми, я уже близко.

Лекс поднялся в одну из комнат на втором этаже клуба. Войдя внутрь, поморщился. Обстановка в духе борделей прошлого века — тканые обои на стенах, кровать с розовым балдахином и шторы блэкаут. На низком столике фаза с фруктами и бутылка какого-то дешевого пойла. Романтика, одним словом.

Он стянул пальто и кинул его на кресло. Следом отстегнул Бич от пояса и бросил туда же. Личное оружие энфирнала подчиняется только ему. На то оно и личное. Никто не посмеет взять Бич. Если и найдется такой дурак, то он быстро об этом пожалеет. Бич не любит, когда его трогают чужие.

Лекс направился в ванную. Та была хотя бы чистой, уже хорошо. Быстро разделся и принял душ. Он торопился. Ему не терпелось снова увидеть выбранную девушку.

Едва она пропала из виду, как мир подернулся знакомой серой дымкой. Испытываемые рядом с ней эмоции схлынули, остались лишь отголоски. Именно они заставляли Лекса нервничать и желать продолжения.

Он все еще ощущал ее вкус на губах. Мышцы ныли и пульсировали от напряжения, тело настойчиво требовало разрядки. Подождать пять-десять минут оказалось не так-то просто. Давно с ним такого не было.

Да что же это! Лекс тряхнул головой. Он не мальчишка, чтобы дрожать от нетерпения при виде симпатичной мордашки. С первого взгляда на эту девушку все пошло не так. Он едва сдержался. Еще миг и повалил бы ее на пол и взял прямо там, в зале, на глазах у многочисленных посетителей.

Желание билось внутри, оно заставляло терять голову. А еще оно отупляло, превращая в животное, у которого одна цель — схватить и сделать своей. Куда только подевалась цивилизованность? Страсть растворила ее как кислота.

Лекс вышел из ванной в полотенце, обернутом вокруг бедер. Девушка уже ждала его. Застыла в темном углу возле кровати, опустив голову. Светлые волосы падали на лицо, скрывая его черты.

Лекс хмыкнул. Это что же маскировка? Несусветная глупость. Ему хватило одного взгляда на нее, чтобы понять — не та.

Суккубы не могли не знать — эфирналу ничего не стоит выявить подмену по ауре. Они понимали, что обман раскроется. Причина для такого поведения должна быть веская, раз даже страх разоблачения их не остановил.

— Где она? — Лекс шагнул ближе к суккубу.

Она вскинула голову, и он узнал ту, что заступилась за выбранную им девушку. Старшая подруга, чтоб ее. В эмоциях суккуба преобладал фиолетовый — цвет страха. Правильно делает, что боится. За обман следует наказать, даже если это не принесет удовольствия.

Лекс не чувствовал злости. Он вообще ничего не чувствовал. Разве что легкое эхо недовольства. Эмоции, полученные от девушки, еще не до конца угасли в нем, но были уже далеко не так сильны.

Но он, черт возьми, энфирнал и насмехаться над собой не позволит.

Оставшееся расстояние до суккуба, он преодолел в несколько широких шагов. Схватил ее за плечо, поморщившись от физического контакта. Ее эмоции были грязными, неприятными. Лекс не был брезглив, но в этом случае даже его тянуло вымыть руки с мылом.

— Кто ты и где та, кого я выбрал? — встряхнул он суккуба.

— Ей стало плохо, и она ушла. Но я с радостью заменю ее, господин Нолан. Меня зовут Идрис, и я к вашим услугам, — суккуб призывно улыбнулась и облизнула губы.

Лекс проследил за движением ее языка. Ничего. Проклятая пустота. Ни интереса, ни возбуждения.

— Пошла вон, — он толкнул ее к двери.

— Позвольте мне остаться, — мягко попросила она.

Идрис (так, кажется, ее зовут?) опустилась перед ним на колени и потянулась к полотенцу на его бедрах. Ее приоткрытые губы блестели от слюны. Слишком часто она их облизывает. Любой другой счел бы это движение соблазнительным, но Лекс слишком хорошо знал суккубов. Это предвкушение трапезы. Поживиться энергией энфирнала дорогого стоит.

— Я могу доставить вам удовольствие, — очередное влажное движение языка вызывало у Лекса лишь одно желание — чтобы суккуб поскорее скрылась из виду.