Непорочная для оборотня (СИ) - Горская Ева - Страница 12

Додумать я не успела, в комнате появился Сафронов. Голый, с капельками воды на накаченном теле и с полотенцем в руках. Он что вытереться не мог? А еще лучше прикрыться? Вообще-то, он плескался достаточно времени, чтобы я успела принять душ и одеться.

Взгляд невольно заскользил по шикарному рельефному телу и задержался на мужском достоинстве. Возбужденном мужском достоинстве.

— Плохо помогает, — пожаловался Сафронов, проходя к шкафу. Отвела взгляд.

— Денис, ты бы не мог на себя накинуть что-нибудь или хотя бы полотенцем прикрыться?

— Привыкай, Айя. Я люблю спать и ходить по дому голым, — только вздохнула, прикрывая глаза. Эксгибиционист. Настоящий извращенец.

Современный представитель неандертальцев оказался все же вменяемым. Ну, почти. По квартире он расхаживал, действительно, голый, еще и наглаживал себя периодически. Действовал так демонстративно, что складывалось ощущение, что просто меня провоцировал.

— А ты умеешь готовить, зайка?

— Нет, — не то, чтобы совсем. Наверное, пожарить яичницу я все-таки смогла бы, но провоцировать Сафронова лишний раз не считала нужным. Еще предложит приготовить ему завтрак, плавно перетекающий в обед и заканчивающийся ужином… совместным. Нет, отлично помнила, что у него какие-то дела, но вдруг…

— Жаль. Отправлю тебя на кулинарные курсы, — сообщил он, наконец, надевая нижнее белье.

— Зачем? — изумилась.

— Это так сексуально, когда девушка для тебя готовит, а из одежды на ней лишь симпатичный фартук с вишенками, — мечтательно произнес он.

— Ха. Сексуально, когда мужчина на кухне в одном фартуке, — парировала, вспоминая многочисленные женские сплетни. Ведь девушки везде одни и те же, что в Англии, что в России. — Сам на свои кулинарные курсы отправиться не желаешь?

— Я запомню, зайка, — хищно оскалился он. — Значит, хочешь меня голого на кухне?

— Не хочу! Денис, ты говорил, что у тебя важная встреча с утра. А ты тут передо мной неспешно дефилируешь, — заметила между делом. Нет, он, правда, вел себя так, словно, демонстрировал мне товар — собственное тело. Нет, я, безусловно, оценила, только не заинтересовалась… почти… чуть-чуть. Все-таки сложно оторвать взгляд от шикарного тела с безупречным сложением. После получасового созерцания я даже краснеть, кажется, перестала. А Сафронов делал все, чтобы выгодно показать себя в разных ракурсах. Он сначала отправился в ванную комнату и, оставив дверь открытой, побрился. Затем игриво сушил феном густые волосы. Кажется, что-то напевал и подергивал в такт мотивчику бедрами, словно, какой-то Рики Мартин двадцатилетней выдержки. Теперь вот неспешно одевался, поигрывая мускулами и постоянно прохаживаясь передо мной из одного угла спальни в другой.

— Я все жду, когда ты не выдержишь и попытаешься меня завалить, — сообщил он, наконец, извлекая из шкафа деловой костюм.

— Ты слишком много на себя берешь, — бросила в ответ. Мне нравились словесные пикировки, только вот до уровня Сафронова никак не дотягивала и чувствовала это. Мы явно не играли в одной лиге.

— Можно подумать, я тебя совсем не привлекаю? — он снова остановился, окинув меня насмешливым взглядом.

— Привлекаешь, конечно, но скорее как экспонат в музее. Смотреть на тебя весьма приятно. Ты красивый мужчина и прекрасно осведомлен об этом, — сделала комплимент. Впрочем, не такой уж комплимент, скорее сказала правду, польстив при этом самолюбию мужчины. Я, правда, не понимала, чего он добивался. Вчера так активно лапал при каждом удобном и неудобном случае, а за последние полчаса даже ни разу не притронулся.

— Ладно, Айя, поехали. Мне, действительно, уже пора, — не прошло минуты, как мужчина облачился в белоснежную рубашку и костюм. — Кстати, а ты умеешь завязывать галстук? — поинтересовался он уже в коридоре.

— Да, конечно, — отозвалась, не подозревая о его коварных планах. Я как раз надевала обувь. У меня имелся некоторый опыт в деле завязывания галстуков. Я ему никогда не признаюсь, но я прослушала целый курс в школе в Англии.

— Поможешь?

— Конечно, — выпрямилась и угодила в объятия Сафронова.

— Попалась, — сообщил он, что-то быстро впихивая мне в руку и приникая к губам. Поцелуй получился легким, без использования языка и каким-то скомканным. Только коснулся и сразу отпрянул. Он, словно, играл со мной. Решила и я поиграть.

— Тебе какой узел? — поинтересовалась, накидывая галстук, словно, удавку на мужскую шею.

— А какие знаешь? — осведомился он.

— Виндзор, Бальтус, Принц Альберт, — перечислила свои любимые, — еще могу предложить Ван Вейк, Мюррелл.

— Все-все понял, — перебил меня мужчина, — ты настоящий профессионал в завязывании галстуков. Можешь завязать на свое усмотрение, — быстро соорудила самый простой узел "Кент", а ведь еще несколько секунд назад собиралась условно придушить Сафронова. Внезапно поняла, что заигрываю с этим мужчиной, и это очень сильно меня напугало. Определенно, мне следовало держаться от него, как можно дальше.

Завтрак в компании Сафронова, который смотрит на тебя, как на аппетитный теплый круассан глядела я, вылился в настоящую пытку. Нет, проголодалась я по-настоящему. Нервные потрясения определенно сжигают больше калорий, чем активные занятия в тренажерном зале.

Пока мы добирались до небольшого и уютного ресторанчика, я еще раз попробовала дозвониться до Игоря. На этот раз телефон снова оказался выключенным.

— Кто такой Игорь? — ревниво поинтересовался у меня Сафронов. Он каким-то образом смог рассмотреть имя вызываемого абонента, хотя я только разблокировала телефон и сразу ткнула в последний набранный номер.

— Сын Виктора Степановича.

— Ты с ним… — мужчина осекся на полуслове.

— Денис, перестань, — устало вздохнула. Ну, вот его странное собственническое поведение сейчас было совсем уж неуместно. — Мы с Игорем не ладим, тем более он даже старше тебя. А для меня и ты староват, — не смогла не уколоть мужчину. — Не забывай, мне всего восемнадцать, — хотела, чтобы мой голос прозвучал беззаботно, кажется, так и вышло.

Сафронов скривился, а я отвернулась к окну и тайком улыбнулась. Ничего не могла с собой поделать, мне нравилось поддевать этого мужчину.

— Вообще-то, не такой я и старый.

— Нестарый, но значительно старше меня.

— Ай, — совсем сократил мое имя, — для тебя это имеет такое принципиальное значение?

Никогда не думала над возрастом своего возможного спутника жизни. Я, вообще, об этом старалась не задумываться, считая себя ущербной. Черт, мне ведь, действительно, только восемнадцать! А на меня тут уже пытались заявить права…

Эта краткая перепалка в автомобиле отбила у меня окончательное желание общаться с Сафроновым. Я старалась отмалчиваться. Слава Богу, он больше не лез ко мне с личными вопросами. Но никто не мешал ему жадно, даже пожирающее на меня смотреть.

Поежилась. Поежилась в очередной раз, но все-таки смогла пережить очередную трапезу в обществе этого мужчины.

Разговор по дороге до загородного дома Самойленко тоже не клеился. Денис задавал какие-то вопросы, но я старалась отвечать односложно или отмалчиваться. В конце концов, он спросил:

— Что не так опять, Зайка?

— Ты понимаешь, что я переживаю за Виктора Степановича? Юрий Олегович обещал позвонить, но до сих пор этого не сделал.

— Почему сама не наберешь? Впрочем, если бы были новости, мне бы уже сообщили, — прекрасно, он Виктору Степановичу никто, но ему бы сообщили первому. А Лермонтову я звонить рано утром не решилась, написала смс. В ответ не пришло ничего.

Чувствовала себя такой беспомощной. Да, я напланировала перевезти Виктора Степановича в другую клинику. Но легко планировать, когда есть для этого средства и возможности. У меня не было ни того, ни другого. Какие-то деньги, естественно, у меня имелись, но их было явно недостаточно. А транспортировка и нахождение в приличном медицинском учреждении должно было быть недешевым удовольствием. Даже примерно не представляла, каких денег это может стоить. А еще я была для Самойленко… а никем я не была. Называла Виктора Степановича опекуном, но он им не являлся официально никогда. Тем более я уже была совершеннолетней. Он также не был мне родственником. Промелькнула эгоистичная мысль, что если с ним что-нибудь случится непоправимое, я окажусь на улице. Домой вернуться я не могла, а Игорь вряд ли позволил бы мне остаться в доме отца.