Выбери любимый жанр

Марсианин: Цандер. Опыт биографии - Голованов Ярослав Кириллович - Страница 30


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

30

Но об этой и других экспедициях, о поразительных открытиях, которые изменили все наши прежние представления о Марсе, да и о месте человечества в мире нашей Галактики, — в следующий раз. Успехов вам и счастья!

Марс. База Цандер.

29 января 2033 года.

Марсианин: Цандер. Опыт биографии - i_022.png

Февраль 1919 года, Москва. «Когда завод ликвидировался и все латвийцы уехали на родину, — писал Цандер, — я остался в Москве оттого, что Москва с Ходынским полем — центр авиации». Расставание с заводом «Проводник» не очень его печалило. Он был даже рад, что «резиновый» период его инженерной деятельности окончился. Цандер чувствовал, что работа над проектом требует обновления его авиационного опыта. В эти военные годы редко, урывками доходили до него новости воздухоплавательной техники. Цандер решил разыскать родной «Мотор» и попытаться устроиться туда на работу.

Рижский «Мотор», как вы знаете, тоже был эвакуирован. В начале июля 1915 года он разместился на Даниловской площади — далекой окраине тогдашней Москвы. А в августе уже начал выпускать военную продукцию: авиационные моторы К-80. Рабочие «Мотора» принимали деятельное участие в революционном движении 1917 года. Сразу после Февраля организовали тайный склад оружия, где хранилось двести револьверов и пулемет. Потом один рабочий, бывший матрос мятежного броненосца «Князь Потемкин Таврический», раздобыл и привез в Замоскворечье две тысячи винтовок. Сто рабочих «Мотора» организовали отряд Красной гвардии. Это особенно важно, потому что пролетарии авиационных заводов принадлежали к рабочей элите. Условия труда у них были несравненно лучше, чем на других предприятиях. Они получали более высокое жалованье. Человека с улицы на работу не брали — требовались солидные рекомендации. Поощрялись рабочие династии, оберегающие заводы от кадровой текучки. Даже по внешнему виду в них не сразу можно было признать пролетариев: на памятных фото мы видим их в темных сюртуках, крахмальных манишках, шляпах канотье и в обязательных по тогдашней моде черных кожаных крагах.

На «Моторе» в Москве работало примерно полторы сотни рабочих и инженеров. В 1917 году завод выпустил двадцать моторов К-80 и около 120 комплектов запасных частей к ним. Сразу после революции начали осваивать выпуск новых, более сильных моторов РОН мощностью в 110 лошадиных сил.

Новый директор Покалнис, преемник Калепа, Фридриха Артуровича признал сразу, и с оформлением на работу затруднений не было: толковые инженеры всегда нужны, а его рижская студенческая практика доказала, что он человек толковый. Труднее было найти квартиру. В конце концов Цандеру подыскали комнатушку в квартире священника отца Луки, домик которого стоял у ворот Даниловского кладбища. В комнатушке этой, где раньше жила прислуга, помещалась узкая кровать, маленький стол, табуретка и большая бельевая корзина, в которой Цандер хранил свои более чем скромные пожитки. Полная убогость обстановки нисколько его не смущала. Он считал даже, что с квартирой ему здорово повезло: место исключительно тихое, спокойное, дом теплый, до завода ходить недалеко. Отец Лука тоже считал, что ему повезло. Конечно, хорошо, если бы никого не подселяли, но коли уж все равно подселят, так лучшего постояльца не найти: не пьет, не курит, девушками не интересуется, только пишет да чертит.

Зато девушки Цандером заинтересовались: летом 1919 года в заводской столовой заговорила с ним миловидная особа лет девятнадцати, представившись Александрой Феоктистовной Милюковой, хотя была еще, конечно, Шурочкой.

Родилась Шурочка в крестьянской семье и до семи лет жила в деревне Тарасово Рязанской губернии, а после, в Москве, где отец ее работал на железной дороге. Перед революцией попал он под поезд, стал инвалидом, но изо всех сил старался, чтобы три его дочки получили образование. Шурочка окончила четырехлетку, а потом поступила в Строгановское художественное училище[33], надеясь выучиться на декоратора. Но окончить Сгрогановку не удалось. Жили они тогда у Донского монастыря, а училище было на Рождественке[34], и, когда началась революция, добираться туда можно было только пешком. Шурочка ходила и вскоре совсем выбилась из сил. Отец хорошо знал завод «Мотор» — железная дорога к Павелецкому вокзалу проходила рядом — и попросил главного инженера Петра Александровича Моишеева пожалеть дочку, взять на завод.

Работала она в конторе, где женское любопытство сосредоточивало все заводские суды-пересуды и перемывало косточки сослуживцев. Инженер Цандер ее заинтересовал слухами о его абсолютной непохожести на всех других инженеров. Вскоре выяснилось, что это сущая правда: уже во время их первой встречи он начал подробно рассказывать ей о межпланетном корабле и значении экспедиции на Марс для прогресса земной цивилизации. Шурочка решила, что если он и не в себе слегка, то это неопасно, поскольку видно было, что человек этот удивительно добрый. Да и разговаривать с ним было интересно.

Во время второй встречи он дал ей прочитать три калужские брошюры Циолковского. Она кое-как осилила их, обходя математику, и договорилась, что занесет книжки ему домой. Так она очутилась в его кладбищенском жилище, в комнате, размеры которой не превышали пяти квадратных метров.

— Все ли понятно, Александра Феоктистовна? — спросил Цандер с приветливой улыбкой, принимая книжечки.

— Какой же величины должна быть эта ракета, чтобы улететь к звездам, Фридрих Артурович? — спросила она, не понимая, что совершает нечто непоправимое.

Радостно сверкая красивыми зелеными глазами, он объяснял ей часа четыре, как можно уменьшить размеры ракеты. Потом замолчал и закончил со вздохом:

— Да, Александра Феоктистовна, вот над этим я и работаю…

Расчеты межпланетного корабля занимали все его внеслужебное время без остатка. Над своими тетрадями иногда просиживал он до петухов, не видя, как начинают наливаться светом кладбищенские кущи, не слыша шуршаний отца Луки за стеной, который уже собирался к заутрене. Наконец, очнувшись от солнца и голосов, пил чай и бежал на завод. «Цандеру поручались наиболее сложные расчеты по авиационным моторам, которые изготовлял и собирался изготовлять завод», — писал позднее в своих воспоминаниях новый главный инженер «Мотора» Н. В. Окромешко. Речь идет о первом советском авиационном двигателе с воздушным охлаждением М-11, в разработке которого принимал участие Цандер под руководством Окромешко и совсем еще молодого (ему и тридцати не было) Аркадия Дмитриевича Швецова — будущего знаменитого конструктора авиадвигателей. А собирался изготовлять завод моторы М-15 и М-26, их тоже обсчитывал Цандер.

Писателю нужны читатели, музыканту — слушатели, артисту — зрители. Цандеру нужны были инженеры. Хотя бы один, который поверил бы в реальность его проекта. Однажды Цандер рассказал о межпланетном корабле Окромешко. Удивительно, но вышучивать Фридриха Артуровича, как вышучивали многие другие, главный инженер не стал. Напротив, отнесся ко всему чрезвычайно серьезно и сказал, что, если нужна какая-нибудь помощь, он готов помогать.

Ободренный Цандер набрался смелости и спросил в лоб:

— А что бы вы сказали, если бы нашему заводу поручили изготовление межпланетного корабля?

Главный инженер смутился. Он понял из рассказа Цандера, что речь идет о некой перспективной инженерной разработке, но представить себе ее уже в металле воображения не хватало.

— Да кто же это нам сейчас поручит делать межпланетный корабль? — смущенно спросил Окромешко.

— Кому надо, тот и поручит! — весело крикнул Цандер. Честно говоря, он очень туманно представлял себе, кто имеет право отдать подобное распоряжение, так как список известных ему начальников был очень короток.

Окромешко и на словах, и на деле действительно поддерживал Фридриха Артуровича. С его помощью удалось собрать специальную комиссию из инженеров и руководителей Глававиа и «Мотора», которой 10 октября 1920 года Цандер доложил о своей работе над межпланетным кораблем. Слушатели были весьма ошарашены, от вопросов и прений воздерживались, по их лицам бродила какая-то смущенная улыбка, словно их в разгар рабочего дня застали за игрой в рулетку. Но сказать, что все это чушь, никто не осмеливался.

30
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело