Интервью с ректором (СИ) - Верхова Екатерина Сергеевна - Страница 13

В общем, на мой взгляд, все они действительно пытались, я же создала настоящую мазню.

— Фирс, а что изобразили вы, позвольте полюбопытствовать? — Скихс коршуном переметнулся к его мольберту.

— Мои потаенные желания и эмоцией ничто, по сравнению с миром, в котором мы обитаем, — нашелся парень, закрывая блокнот и невинно смотря на профессора.

— Хм, как глубоко… — философски изрек Скихс. — Вам тоже десять баллов.

Нира беззлобно фыркнула.

Прозвенел звонок.

— Что это сейчас было? — в образовавшуюся тишину спросила я, когда за профессором закрылась дверь.

— Это нормально, — отмахнулась Нира. — Теперь у Скихс появился еще один любимчик. Раньше он только Фирсу высший балл ставил.

— А ты всегда рисуешь философское Ничто? — поинтересовалась я у парня.

Тот ухмыльнулся, но не ответил.

— Нет, его итоговым выпускным в прошлом семестре была черная полоса, которая символизировала внутренние границы. Так что, считай, ты попыталась, — захихикала Нира. — Я с трудом ему зачет сдала, кстати.

— А что вы скажете на новость, что теперь декан нашего факультета сам Неррс? — поинтересовалась Дилия, девушка со светлыми короткими волосами и множеством сережек в ушах. — Амелия, конечно, была не очень, но что-то меня пугают такие изменения.

— Ну он временно исполняющий обязанности. Думаю, быстро найдет себе замену. Кому захочется всерьез возиться с факультетом искусств. Неррсу вряд ли, — заметил парень по имени Сарт.

Но вчера Неррс не хотел платить за еду из своего кармана — мысленно добавила я. Интересно, что же изменилось?

Глава шестая

Я шла по коридору в административном корпусе к кабинету номер сто пятнадцать. Хотелось прикинуть, какие площади нам выделили под редколлегию, и что вообще делать со всеми рухнувшими на мои плечи обязательствами. Нира сказала, что зайдет в мастерскую на пару часов, а потом присоединится ко мне.

Кого еще стоит позвать в редколлегию?

Судя по словам соседки по комнате, все искусствоведы уже озаботились дополнительной творческой деятельностью. Вряд ли они станут тратить время еще и на газету.

Что вообще стоит писать в газете?

Я читала только выписываемый отцом “Торбс” и пару женских журнальчиков, где можно было подсмотреть все модные веяния. Стоит ли говорить, что во втором случае уделяла время только картинкам? Тематика первого же вряд ли заинтересует студентов ВАКа.

Взгляд зацепился за Фирса, сидящего на подоконнике и снова что-то строчащего у себя в блокноте.

— Привет, — поздоровалась я. — Что ты тут делаешь?

Парень вздрогнул и резко захлопнул блокнот, поднимая на меня взгляд.

— В административном корпусе обычно тише всего, — ответил он, спрыгивая с подоконника. — Преподаватели редко без дела ходят по территории академии.

— Прости, что отвлекла. — Я сразу поняла его тонкий намек. Примирительно улыбнулась.

— Ничего. — Отмахнулся он, неловко ответил на улыбку и направился к выходу.

Подойдя ближе к окну, чтобы оценить вид, я увидела лист. Выпавший из блокнота Фирса, судя по всему.

— Эй, подожди. — Я развернулась, зажимая лист в руке. Но одногруппника и след простыл.

Поддавшись любопытству, скользнула взглядом по написанному. Пробежалась по ровным строчкам. Так-та-а-ак! Интересненько. Кажется, я нашла еще одного человека, которого стоило позвать в редколлегию. И теперь даже знаю, как его подкупить.

Спрятав листок в карман формы, я продолжила путь в сто пятнадцатый кабинет.

Помещение оказалось не особо большим. Из плюсов: большой стол, поставленный буквой “Т”, несколько на вид крепких стульев, широкая доска у стены и парочка пустых книжных шкафов. Из минусов — царящий в комнате бардак. Амелия Росс явно собиралась впопыхах. По полу были разбросаны бумаги, на столе валялись пустые склянки, папки от личных дел подопечных в хаотичных стопках на подоконнике.

Первым моим желанием было закрыть дверь кабинета и вернуться в комнату, но я слишком хорошо понимала, что разбирать все эти завалы придется мне. Если уж в ВАКе даже туалеты в общежитии убирали студенты, то никакая уборщица не побежит ко мне на помощь, звеня ведрами.

Первым делом я подошла к чистой — единственное чистое, что можно было найти в этом помещении — доске, взяла в руки мел и написала:

“Задачи:

— привести кабинет в надлежащий вид;

— найти и убедить вступить в редколлегию еще двух человек;

— подготовить тему первого выпуска;

— не сойти с ума за этот период”.

Дополнительным расписала, что на данный момент в редколлегию вхожу я и Нира. Очень надеюсь, что совсем скоро найдется еще как минимум двое участников этого бедлама. Минимальное количество человек — именно так обозначил ректор.

Отложив мел в сторону, я еще раз осмотрела помещение. Мда, самое время отыскать уборщицу, которую за эти пару дней я в глаза ни разу не видела ни на одном из этажей, и запросить у нее швабру с тряпкой.

Уже через три часа я тихо ненавидела все вокруг. Не спасала даже Нира, пришедшая ко мне на выручку. Судя по всему пункт “не сойти с ума” дал трещину, потому что к концу дня у меня уже нервно дергался глаз.

Ну как можно быть такой свиньей?!

Часть поверхностей оказалась залита зельями, некоторые из которых были настолько липкими, что отдирать тряпку приходилось чуть ли не зубами. Нира, понюхав эту бурду, экспертно заявила, что с таким трудом оттирать нам приходится несильное приворотное зелье. Откуда у бывшего декана факультета искусств такая страсть к зельям, мы так и не поняли, но нашли пятна и от других не самых законных смесей.

— Эрна, я так не могу-у-у-у, — застонала Нира. — Почему ты не используешь магию?

— Если ты сейчас метнешься в библиотеку за учебником по бытовым чарам, так и быть, что-то наворочу, — огрызнулась я. — Я из бытовых чар знаю штуки три формулы! Одну из них ты уже имела удовольствие лицезреть. Как-то раньше недосуг было этим заниматься. Но вот что-то мне подсказывает, что в библиотеке ВАКа такого учебника нет!

Как говорила моя бабушка: “Бытовая магия — это алфавит для бедных. Тебе это ни к чему”. Я никогда не считала, что знания бывают лишними, но в бытовой магии и правда плавала.

— Хм, — ну очень задумчиво и не менее глубокомысленно изрекла Нира, усаживаясь на частично очищенный стол.

Я еще с большим остервенением принялась драить поверхность.

— Кажется, я знаю, где такое можно раздобыть, — воскликнула соседка по комнате уже через пару тройку минут. — Я быстро!

И меня бросили. У меня сразу закралось подозрение, что ей просто надоело убираться, и потому она взяла самоотвод. Обвинить ее в этом я не могла: была бы моя воля, я бы тоже слиняла.

— Как ваши успехи? — С порога раздался голос.

И именно тогда, когда я встала на колени, пытаясь оттереть очередное пятно. Мда, господин ректор, вы ну очень вовремя заглянули. Представляю, как выгляжу. Волосы сбились в мочалку, косметика безвозвратно размазалась по лицу, форма выглядит еще хуже, чем после вчерашних грязевых ванн. А комната как была засрана, так и осталась. Разве что от мусора мы избавились… Если это можно назвать успехом, то спорить, я, конечно, не буду.

Встала на ноги, откидывая за спину длинные каштановые волосы.

— В процессе, — ответила я, тяжело выдыхая.

Ректор, как и всегда, был с иголочки. Он как-то не вязался со всем происходящем в сто пятнадцатом кабинете. Мужчина заинтересованно прошелся взглядом по написанному на доске.

— Только одного человека в редколлегию нашли? — усмехнулся он. — Негусто.

А то я сама не знаю!

— Студенты пока недооценивают силу прессы, — иронично протянула я.

— Уверен, вам получится их переубедить. Помощь не нужна?

Я на мгновение представила Дарена Неррса ползающим по полу и с ругательствами оттирающим пятна с пола бывшей заместительницы, которая явно решила подгадить напоследок. В переносном смысле. Хотя…