Мой босс - палач (СИ) - Владимирова Анна - Страница 16

— Восхищен, — криво усмехнулся он. — Но далеко ты так не уйдешь…

— А мне недалеко, — поднялась я. — Пару кварталов пешком.

На этот раз он не держал. Но я и правда недалеко ушла — до следующего кафе, так как небо над Лэйдсдейлом прорвало, и мостовые вмиг стали филиалом реки Дэйл, протекающей через весь город. Ничего не оставалось, как развернуть бурную деятельность прямо тут, всем назло. Но, открыв ноут, я обнаружила, что система департамента инквизиции сообщила мне об обновлении в разделе дела Стивии Грант. Открыв закладку, я выпала из реальности. Слышала, что от меня чего-то хотел официант, вероятно, заказа, но я не могла пошевелиться.

Рэд приговорил ее к сожжению.

— Да как ты мог? — прошептала я вместо «двойной эспрессо».

Дождь лупил в окно, разбиваясь о стекло кровавыми потеками в свете запрещающих сигналов светофора, а я, спотыкаясь взглядом, летела через текст его приговора и дышала все чаще. Рэд не нашел оснований к помилованию. Этот «защитник сирых» салем, которым, теперь была уверена, хотел казаться, решил, что этим делом не покрасоваться на обложках журналов!

Хлопнув по столу, я сгребла вещи и вылетела из кафе. Плевать было на дождь. В такси я рухнула ведром воды, щедро пропитывая сиденье. Про ночную смену в клубе решила не вспоминать — найду другую. Сейчас мне нужна была каждая минута этой ночи, чтобы подготовиться к встрече с инквизитором завтра. Как же хорошо, что у меня был доступ к каждой минуте жизни Стивии чуть ли не с момента расследования!

Домой я влетела мокрая насквозь, но совершенно не обращала на это внимания. Наскоро высушив волосы, лохматым чучелом села за работу…

Салемы — уникальные существа. С древних времен они привлекали внимание обычных людей, как ни старались прятаться. Но стремление помогать людям играло злую шутку раз за разом. Их было легко найти, хотя сами люди тоже пытались прятать своих «берегинь». То, что случилось со Стивией Грант, происходило и раньше. Продающих дар за деньги это, конечно же, не касалось — просто очередная байка. А вот когда салема рожала девочку без мужчины — дар отказывал, лечить она больше не могла. А вот вредить — легко. Легенды о ведьмах тоже не просто так появились на свете. «Отверженные» салемы шли на поводу случившейся потери и нередко приносили вред человечеству. Стивия, к примеру, использовала свое умение усиливать психотропные свойства трав себе на пользу — вводила своих клиентов в транс, обкрадывала нередко не только кошельки, но, если жертвы жили одни, не брезговала обнести и дом.

Проблема была в том, что такие, как она, решали, что им все должны. Мир был несправедлив с самого рождения, ребенок все пустил под откос, и она принималась взимать дань за свои разочарования с мира, явившегося их причиной.

Когда я писал пояснения к своему заключению, предполагал, что создаю очередной повод своей ведьме примчаться ко мне утром. Я был готов, что она снова будет электризовать воздух в моем кабинете и наполнять его легким запахом фиалок — интересно, мыло или гель для душа? Но то, что это существо заявило с порога, ворвавшись ко мне в кабинет, я никак не готов был услышать.

— Я хочу ее защищать, — шлепнула она мне на стол заявление.

— Ты обладаешь каким-то семейным проклятьем постоянно промокать под дождем? — оглядел я ее невероятно будоражащий вид. Зря она сегодня отступила от дресс-кода и надела белую блузку. Даже под пиджаком мокрая ткань открывала взгляду достаточно, чтобы оживить воображение и притупить слух со всеми остальными органами чувств. Если бы она знала, что я год храню ей верность с того самого момента, как позвал, не врывалась бы ко мне в кабинет так самоуверенно. А я был на грани. И это не давало шанса мыслить трезво — завелся с пол-оборота: — А еще — отсутствием инстинкта самосохранения. Решила, что первое и последнее дело того стоит?

— Угрожаете, мистер Рэд? — сузила красные глаза Бабочка.

— Угрожаю, — уперся руками в стол и вложил во взгляд все свое умение внушать страх и ужас, — что сейчас возьму несколько колышков, распну тебя на твоем новом столе в кабинете и не отпущу, пока не выспишься и не начнешь соображать рационально!

— Не позволю тебе подрывать мою уверенность, не старайся!

И откуда только столько уверенности взялось? От недосыпа?

— Пожевала крапивника? — Бабочка хлопнула глазами, и я воспользовался паузой: — Дана, кофе мне и Бабочке… то есть, Бэрри!

— Не буду я никакой кофе, — включила программу сопротивления ведьма.

— Не будешь кофе, не будет твоего красивого проникновенного пафосного монолога, который ты наверняка репетировала всю ночь! Села.

На свое счастье, Бэрри повиновалась, но только чтобы перейти в следующий виток наступления:

— Почитай заявление.

Дана простучала каблучками и поставила изящный поднос на центр стола. Я дождался, пока за ней закроется дверь, и снова перешел в наступление:

— Не хочу тебя увольнять с записью о некомпетентности в трудовой истории.

— Очень самонадеянно, — откинулась Бэрри на спинку кресла и скрестила руки на груди.

— Я о том же, — скопировал ее позу. — Там нет зацепок.

— Стивия на последней стадии деменции. Она сгорит при первом удобном случае, утащит за собой десяток невинных, а при ее стремлении — несколько десятков, а тебя посадят с последующим смертным приговором. Яркая карьера, Бабочка.

— В медицинском заключении нет никакой деменции! Она была расстроена и не доверяет больше никому, но я смогу ее переубедить и доказать, что Стивия сможет начать новую жизнь! В твоем отчете указано, что у нее есть мать!

Я медленно моргнул, силясь сдержаться и не съязвить. У салем связь с матерью очень сильная. А тем более у тех, кто родился без вмешательства отца. Но Стивия такой не была…

… в отличие от Бэрри.

— И что?

— Я могу добиться смягчения приговора и обойтись ссылкой домой, в Журславль, где она пройдет реабилитацию…

— У тебя ничего не выйдет.

— Дай мне шанс ее спасти!

Поразительное упорство! Хотелось перекинуть идиотку через колено и отшлепать по заднице, чтобы обеспечить усвоение моих слов путем улучшения кровообращения:

— Я дам тебе шанс включить мозги. Такие дела вести нужен многолетний опыт!

— У тебя он есть, но ты приговариваешь ее к смерти, потому что боишься за собственный зад!

— Именно потому что есть опыт, я приговариваю ее к смерти.

— Ты взял меня на практику — дай мне практику!

— Цветы пойди полей в своем кабинете!

— Ты хотел сказать, в кабинете твоей невесты? Пусть сама поливает!

— Отлично, — кивнул я. — Давай.

— Что давай? — моргнула она.

— Спасай Стивию.

— Правда? — прищурилась в поиске подвоха.

— Правда. Вали. Но когда проиграешь, — я поднялся, нависая над ней, — придешь ко мне на колени без белья.

— Думаешь, я только на одно гожусь, да? — презрительно скривила она губы.

— А что с тобой, безмозглой, еще делать? Будешь нести ответственность.

— Несут ответственность в соответствии с законом!

— Мне тебя сразу посадить или спалить заживо, чтобы ты не угрожала чьей-то жизни?

— Дай мне шанс, — медленно поднялась она.

В красивых сиреневых глазах сгущалась ночная синева, мокрые растрепанные волосы облепили тонкую светлую шею, притягивая взгляд к трепещущей вене.

— А я и даю тебе шанс. Иди и работай.

Слишком жестко ее во все это окунул, она не выдерживает. Я не знал, что вынесу такой приговор по делу Грант, надеялся, что обойдется. Но не обошлось, и Бэрри решила, что это шанс… показать, что не зависит от меня, не спит со мной и имеет свое мнение. Взгляд сам цеплялся за маленькую фигурку ведьмы, двигавшуюся в направлении выхода из кабинета. Печать, казалось, прожгла кожу до костей, странно, как еще запаха паленого не слышно. Я взял всю боль на себя, чтобы дать ей передохнуть. Если бы она знала, что сжигает заживо меня своим сопротивлением, как бы разошлась!..