Война Евы (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" - Страница 40

- У тебя всё в порядке? - уточняет соседка, появляясь на кухне ближе к полуночи, - Ты стоишь здесь больше тридцати минут.

- Да, я пошла спать, - ровным голосом отзываюсь, сдерживая своё разочарование глубоко внутри.

А затем стремительно ухожу в спальню и полночи не могу заснуть, мучаясь от собственных переживаний. Но следующее утро приносит мне такой сюрприз, что все тревоги вчерашнего дня быстро уходят на второй план…

- Ева, - встречает меня Роман Николаевич, стоит мне войти в офис.

Слегка удивленная, перевожу взгляд с главвреда на Глеба, а затем на Сашу.

Что здесь происходит? Наши вчерашние разговоры с исполнительным директором были записаны каким-то секретным устройством?..

И теперь мне вставят по первое число за аморальное поведение на рабочем месте?..

- Доброе утро, Роман Николаевич, - осторожно здороваюсь с начальством.

- Я хочу, чтобы ты познакомила меня со своим автором, - неожиданно произносит главный редактор.

- Простите, что? - не сразу понимаю, чего от меня хотят.

- Саша переслала мне отрывок, который ты ей показала. Это бомба. Очень живой язык и абсолютно нестандартное видение мира, - убивает меня наповал Роман Николаевич, - Глеб со мной согласился. Нам нужен этот автор.

- Я прошу прощения… но произведение ещё в процессе… и автор не собирается публиковать его… в ближайшем будущем, - произношу осторожно, проходя к своему столу.

- Ему придется закончить его за месяц. Это максимальный срок, на который мы готовы согласиться, - звучит уверенный голос Глеба, - договор о сотрудничестве его не разочарует.

- Ему будет лестно это услышать… - выдавливаю буквально по слову, - но я не уверена, что он успеет… пока что написана только половина…

- Приведи его. Я найду способ простимулировать этот процесс, - произносит исполнительный директор.

О, да, уж ты-то точно найдёшь способ…

- Он не придёт в офис, - проговариваю медленно и четко, поднимаю взгляд на мужчин и добавляю не менее весомо, - никогда.

- Ева, это отличный материал для печати, - начинает уговаривать меня Саша, - я тебе это точно говорю! С тех пор, как прочла - ни о чём другом думать не могу! Хочется знать, что там будет дальше…

- К слову, я слала отрывок только тебе, - негромко замечаю, не глядя на неё, - как так получилось, что о нём узнали Роман Николаевич и Глеб Самойлович?

- Саша правильно сделала, что показала нам. Не понимаю, чего ты кобенишься? Насколько нам известно, это какой-то новичок, который пробился к тебе через знакомых. Почему ты не хочешь дать ему шанс? - искренне недоумевает главвред.

- Я хочу дать ему шанс, - отвечаю, взглянув на него, - и мне лестно, что вам понравился отрывок, - замечаю взгляды мужчин и едва не стучу себе по лбу, - я имею в виду, мне тоже он понравился. Наши вкусы сошлись. Но этот человек вряд ли успеет дописать книгу за месяц. Он очень занят. И это не попытка сделать его более значимым или важным - он действительно очень занят на своей основной работе. И он не сможет гарантировать готовый материал через тридцать дней.

- Приведи его. Детали мы обсудим с ним лично, - произносит Глеб, глядя мне в глаза.

- Я сообщу ему о вашем желании, - отвечаю ровно после нескольких секунд раздумий, - и передам вам его ответ.

- Когда? У нас горят все сроки, - недовольным голосом чеканит Роман Николаевич.

- Завтра. Дайте мне время до завтра, - забивая гвоздь в крышку своего гроба, отвечаю без эмоций.

- Хорошо. Сделай так, чтобы он согласился, - весомо произносит главвред и выходит из офиса.

- Он стоит того, чтобы его напечатали, - вслед за ним негромко тянет Саша, после чего уходит на кухню.

Перевожу взгляд на Глеба.

- Ко мне в кабинет, - только и произносит мужчина, а затем выходит за дверь.

Опускаю голову и прикрываю глаза.

Не так я это себе представляла… не так.

- Что делать? - шепчу едва слышно, покачиваясь на месте, - Что теперь делать?..

Глеб не отцепится. Если он что-то для себя решил, то он сделает всё, чтобы воплотить своё решение в жизнь. Выходит, я приперта к стенке. Буквально. Но сознаться всем в том, что это я - тот автор…

Нет, этого делать нельзя.

Я даже представлять себе не хочу взгляды коллег, когда все узнают, что мою книгу возьмут в печать. Это будет такая лавина неодобрения… хотя, «неодобрение» - это мягко сказано. Это будет лавина ненависти. Зависти. И новых слухов о том, по какой конкретно причине мой роман издают…

Мне не нужно это давление. И я не хочу слушать критику в свой адрес: я создаю свою историю исключительно для себя и под себя. Уверена, найдутся тысячи людей, которым моя книга не понравится - даже если её одобрят авторитеты. Я сама семь лет в этом деле. В курсе того, какие волны сетевого хейта валятся на головы авторов - что бы они ни писали.

Мне совершенно точно не хочется испытывать это на себе.

К тому же меня сразу начнут сталкивать лбом со Стефанией: обязательно польётся молва о том, что произведение создано под влиянием известного автора; мои заслуги припишутся ей, а все недочеты будут раздуты до размеров планеты - за мою несдержанность и желание показать "что я тоже писать умею".

Нет, не в этой жизни. Мне и в моей шкуре достаточно комфортно. И славы я не хочу.

Значит, нужно что-то придумать... найти подставного человека... Кого-то, кто возьмёт всю ответственность на себя. Некого Мистера-Икс, неизвестного никому...

Застываю на месте, глядя на черный экран выключенного компьютера.

Мистер Икс.

Наш автор-однодневка как раз подходит под эту легенду!.. Он не обязан иметь лицо… Он может быть человеком-загадкой. Человеком, чья личность хранится в секрете…

...

Я могу вести дела от его лица… но я не могу его курировать - у меня просто не будет на это времени. Куратором надо сделать Сашу. Пусть она занимается раскруткой и рекламой. А я буду заниматься… романом. И придумкой псевдонима.

...

Закрываю рот рукой, чтобы скрыть свою улыбку.

Это звучит как план. Как очень многообещающий план.

Теперь дело за малым: убедить шефа, что автор не имеет желания приходить в офис. От слова «вообще». И с дополнением - «никогда в жизни».

И успеть дописать историю.

Но прежде - дойти до исполнительного директора, ожидающего меня в своём кабинете с намерением выжать всю информацию о талантливом новичке.

Чувствую, грядёт новая битва…

Медленно выдыхаю. Включаю компьютер, достаю зеркало из сумки, привожу себя в одной мне видимый порядок… и иду к исполнительному директору.

Вежливо стучусь, дожидаюсь приглашения и захожу в кабинет.

- Вы звали, - произношу дежурную фразу.

- Садись, - кивая на кресло, бросает мне Глеб.

С такой интонацией обычно собакам команды отдают. Если бы он сказал «сидеть» - я бы даже разницы не заметила…

И всё же сажусь на указанное место, принимаю самую защищенную из поз; жду, когда начнёт...

- Почему не говорила мне о нём? - сухо произносит мужчина, глядя на экран своего компьютера.

Как быстро они все решили, что это «он». Даже не знаю, стоит ли переубеждать, что автор - женщина.

Но голос феминистки у меня внутри верещит, как банши, требуя поправить исполнительного директора.

- Потому что книга не дописана, и автор не планировал её печатать. Писал для себя, - отвечаю, глядя в сторону.

- Это твоя работа - убеждать авторов, что их книгу нужно напечатать и именно у нас, - все также сухо произносит Глеб.

- Согласна, - признаю, кивая.

- Этот материал тебе прислали не просто так. Если бы автор писал в стол, то рукопись там бы и осталась.

А вот тут не соглашусь. Я дала Саше почитать, чтобы она просто взглянула со стороны и сказала, насколько это интересно.

- Он хотел услышать мнение, не более, - аккуратно замечаю.

- Когда человек хочет услышать мнение, он уже пишет не «для себя», - Глеб отрывается от клавиатуры и переводит взгляд на меня, - ответь мне на один вопрос: почему ты хочешь его спрятать?