Его жена и любовница - Монро Люси - Страница 48

Айрис не переставала шипеть на мужа, пока тот поднимался по ступеням.

– Айрис, это наша первая брачная ночь. Слуги ничуть не удивились, что я решил уединиться с тобой в спальне.

Запрокинув голову, она гневно посмотрела на мужа:

– Сейчас пока еще не ночь, а день, и я вовсе не уверена, что мы должны заниматься подобными вещами именно сейчас.

Лукас посмотрел на Айрис как на умалишенную.

– Мы теперь женаты, любимая, и можем заниматься подобными вещами, когда нам заблагорассудится.

– Но Пэнси должна меня переодеть.

– Я сам помогу тебе освободиться от одежды. – Айрис задрожала под взглядом Лукаса, сопровождающим его весьма откровенные слова.

– Тея подарила мне новую ночную сорочку. Ты не должен видеть ее, пока я в нее не облачусь.

Лукас пожирал жену глазами, точно голодный зверь.

– Тебе не нужна сорочка.

– Если ты пытаешься успокоить меня, то у тебя не слишком хорошо получается, – сказала Айрис, чувствуя себя, словно загнанная охотником дичь.

Ответом был удивленный взгляд Лукаса.

– А ты ждешь, что я стану тебя успокаивать?

– Да. – Нет, ей определенно стоило спросить у Теи, все ли мужчины становятся тугодумами в столь ответственный момент, или таким был только Лукас.

– Почему? Тебе же нравится нежиться в моих объятиях. Нет причины нервничать. Ты ведь сама хотела, чтобы я проявлял к тебе больше интереса. Ведь так, Айрис?

– Иногда ты напоминал мне каменное изваяние, – пробормотала Айрис, не пытаясь скрыть раздражения.

Насмешливые глаза Лукаса загорелись дьявольским огнем.

– Уверяю тебя, некоторые части моего тела действительно могут сравниться по твердости с камнем.

Когда смысл сказанного дошел до Айрис, она замерла.

– Лукас!..

Но он не обратил ровным счетом никакого внимания на испуганное восклицание Айрис и распахнул дверь в свою спальню. Войдя в нее, он захлопнул дверь ударом ноги. Затем осторожно опустил свою ношу на пол, глухо застонав, когда она невзначай коснулась той части его тела, о которой он только что говорил. Возбуждение и страх охватили девушку, и она, вырвавшись из цепких рук мужа, поспешно отступила назад.

Лукас запер дверь. Каждое его движение казалось Айрис прямой угрозой, щекотавшей ее и без того натянутые нервы.

Она отошла к окну, внимательно осматривая предметы интерьера. Убранство спальни Лукаса соответствовало его характеру. Мебель из прочного орехового дерева впечатляла надежностью и красотой, а такой огромной кровати, на четырех столбах, Айрис никогда в жизни не видела. Даже Джаред мог бы удобно расположиться на ней. Стены, как шторы и полог из ткани приглушенных тонов, простые и элегантные. Айрис остановилась. Шероховатая бархатная поверхность штор слегка касалась ее обнаженной руки, а солнечные лучи, проникающие в окно, согревали ее спину.

Лукас, глядя на Айрис, прищурил глаза и еще больше стал похож на хищника.

– У тебя чудесная спальня, Лукас. А моя оформлена в том же стиле? – И зачем она задала этот бессмысленный вопрос?

Конечно же, спальня графини не могла быть выполнена в той же манере – с мужской элегантностью и простотой. Да и Пэнси говорила ей, что эта прелестная комната выдержана в розовых тонах и обставлена изящной резной мебелью.

– Может быть, я сейчас посмотрю на нее? – с деланным воодушевлением спросила Айрис.

Вместо ответа Лукас подошел к двери, которая, как поняла Айрис, соединяла две спальни, и тоже запер ее на ключ. Звук запираемого замка эхом отозвался в ушах Айрис. Она закусила губу и вздохнула:

– Полагаю, что нет.

Лукас кивнул, но не сказал ни слова. Айрис наблюдала за тем, как он начал раздеваться. Это зрелище леденило кровь и в то же время завораживало ее. Сначала Лукас сел и стянул с ног ботфорты. Затем он развязал замысловатый узел своего шарфа и, сняв его, положил на край кровати.

– Ты уверен, что не хочешь позвать на помощь камердинера?

Лукас посмотрел на Айрис:

– Ты можешь помочь мне, если хочешь, женушка. – Айрис судорожно сглотнула комок в горле. – Помочь ему раздеться?

– Не думаю, что хочу этого, но спасибо за предложение. – Эта фраза прозвучала как упрек.

Лукас принялся невозмутимо расстегивать жилет, и Айрис почувствовала, что температура ее тела повышается с каждой высвободившейся из петли пуговицей. Вскоре Лукас сбросил с себя жилет вместе с сюртуком, оставшись в одних бриджах и рубашке. Сквозь тонкий шелк Айрис могла рассмотреть темные волосы на груди мужа, а соблазнительно выглядывавшая из расстегнутого ворота полоска обнаженной шеи манила ее к себе. Айрис невыносимо захотелось дотронуться до нее. Попробовать его кожу на вкус. Но она стояла, не в силах пошевелиться.

Она все еще испытывала страх перед тем, что будет дальше. Лукас дотрагивался до нее и раньше. Она знала, какое наслаждение могут подарить его руки, но сегодня Лукас не ограничится одними лишь прикосновениями. Он захочет слиться с ней в единое целое, но слова матери удерживали ее на противоположном конце комнаты – как можно дальше от мужчины, который нестерпимо притягивал ее.

Лукас начал расстегивать рубашку, и Айрис затаила дыхание, приготовившись созерцать его мускулистую грудь. Она никогда не видела его обнаженным, хотя дотрагивалась до него и ощущала твердые как сталь мышцы под своими пальцами. Айрис не подозревала, что один лишь вид мужского торса окончательно поработит ее.

– Ты такой красивый, – произнесла она, когда с последней пуговицей было покончено и рубашка распахнулась, явив разгоряченному взору девушки обнаженную грудь Лукаса.

Граф улыбнулся:

– Я так не думаю, милая.

Айрис покачала головой. Лукас не понял ее, а она не могла подобрать слов, чтобы объяснить ему свои ощущения. Ее муж обладал необыкновенной мужской красотой – она этого не ожидала и была потрясена. Возможно, ей следовало назвать его привлекательным. Но это слово не могло выразить магию ее влечения к нему.

Лукас протянул руку:

– Иди сюда.

Но Айрис не двинулась с места.

– Ты боишься? – спросил он. Айрис услышала в голосе Лукаса желание, неумело замаскированное под участие.

Неужели ее страх так очевиден? Айрис отступала в страхе, как житель осажденного города перед мародерами.

– Да, немного. – И все же, сказав эти слова, Айрис несмело шагнула к Лукасу, тело которого манило ее, словно песнь сирены, несущая гибель.

Она остановилась всего в двух шагах от него.

– Я подошла.

Это было очевидно и без слов, но Лукас не стал поднимать жену на смех.

– Я рад.

Он притянул Айрис к себе. Она уперлась руками в его грудь и тут же пожалела, что не догадалась снять перчатки. Ей хотелось ощущать его кожу. Айрис вспомнила восхитительные мгновения в экипаже Лукаса. Вспомнила прикосновение шелковистых волос, покрывавших его грудь, к своей разгоряченной коже.

Ей хотелось вновь испытать это ощущение. Она стянула зубами сначала одну, а потом другую перчатку. Лукас одобрительно улыбнулся, но в его глазах не было и тени насмешки. Айрис стянула с мужа рубашку и легонько провела кончиками пальцев по ореолам его тугих сосков.

Лукас застонал, а его рука, развязывающая ленты на платье Айрис, задрожала.

– Милая, ты сама не знаешь, что делаешь со мной.

Он был прав. Айрис действительно не знала. У нее не было никакого опыта, кроме того, который она получила в общении с Лукасом. Но она могла представить, что сейчас с ним происходило. Если он испытывал такое же острое наслаждение и головокружительную радость, которые накатывали на нее жаркими волнами, то она прекрасно представляла, что делают с Лукасом ее прикосновения.

Вспомнив, что она ощутила, когда губы Лукаса коснулись ее груди, Айрис наклонилась и провела языком по его тугому соску. Он вздрогнул, в этот же момент слух Айрис уловил звук рвущейся ткани, и она почувствовала, что ее спина полностью обнажена для его ласк. Слегка прикусив сосок, Айрис осторожно потянула за него.

Лукас издал неистовый вопль и оттолкнул ее от себя. Охваченный страстью, он принялся срывать с жены платье и нижние юбки. То, что еще мгновение назад было милым нарядом невинной девственницы, как и подобает в подобных случаях, теперь превратилось в лохмотья. Айрис теперь стояла перед ним в одних подвязках с прикрепленными к ним чулками. Одежда девушки лежала у ее ног, словно облако из лоскутков шелка и муслина, явив обжигающему взору Лукаса все самые сокровенные изгибы ее тела. Она ощущала, что взгляд его темных, точно ночное небо, глаз сначала сосредоточился на мягких светлых завитках, скрывавших ее лоно, а потом перекочевал на грудь.