24 часа - "Алекс Д" - Страница 8

– И, да, Снежинка, – замедлившись на середине лестничного пролета, как бы невзначай бросаю я. – Уверен, что ты очень хотела спросить, но так и не осмелилась, – делаю многозначительную паузу, затылком ощущая сверлящий взгляд. – Ружье все еще в доме, – запускаю ответную пулю. – Это так, для твоей новостной статистики.

Поднявшись в спальню, освещаю себе путь через разбросанное женское шмотье, замечая раскрытый неразобранный чемодан на кровати. Моя спортивная сумка, с которой я приехал, скромно стоит на стуле в самом углу. Неудивительно, что Снежинка ее не заметила. Испустив тяжелый вздох, закидываю свои пожитки на плечо и скрепя сердце, отправляюсь в смежную спальню. Не привык уступать свое место чужакам, но собирать бабское белье по всей комнате – так себе перспектива.

В первую очередь проверяю второй мобильник на наличие связи. У меня их всегда два. Один – для вызовов по работе, другой личный. Разбил я – последний, что к лучшему. Хотя сети один хрен нет, гудок не идет, интернет тут и раньше ловил только в избранных местах, а аварию вряд ли ликвидируют в ближайшие часы. В этом есть свои плюсы. По крайней мере, Сил не испоганит настроение, заваливая слезливыми сообщениями. Еще одна дурная баба на мою травмированную психику.

Утром, загружая в такси свою груду чемоданов, Сильвия чуть ли не на Библии клялась, что на этот раз точно сваливает от меня с концами, десять раз пожелала мне счастья, не забыв напомнить, какой я на самом деле гондон, угробивший ее жизнь и спустивший в унитаз лучшие годы.

Спорить бесполезно, частично Сильвия права. В дерьмовом браке дерьма хлебают и производят оба и ровно пополам.

Но это я теперь стойкий оловянный солдатик, закалённый и заматеревший, а когда она уходила впервые, я повелся, как доверчивый идиот. Переживал, искал, хотел попытаться подлатать ошметки наших отношений. Не сдавался, думал наладится, держа в голове показательный пример родителей.

У мамы был сложный характер, но без нее отец жить не смог. Наверное, бывает такая роковая любовь. Один раз и навсегда. Я же довольно быстро понял, что мы с Сильвией из другой мыльной оперы. Вероятно, бразильской.

Когда она ушла второй раз, я вдруг понял, что очень даже могу жить без жены, и даже как-то дышать становилось легче. Имелось одно существенно мешающее моему полному освобождению – но.

Сильвия всегда возвращалась.

Через месяц или неделю, иногда меньше.

Слезы, раскаяние, клятвы, обещания, просьбы дать последний шанс нашему браку, плавно переходящие в угрозы и бесчисленные упреки с зачитыванием полного списка моих косяков, а следом демонстрация нового развратного комплекта нижнего белья и примирительный секс, из-за которого я ее в принципе и терпел последние годы. Когда ты на работе проводишь семьдесят процентов своего времени, а домой заходишь поесть, поспать и снять напряжение, то неплохой секс – это немаловажная причина. Если бы не истерики и скандалы Сильвии, можно было бы назвать наш брак удобным партнерским союзом.

В этот раз, Сил побила все рекорды, одумавшись через шесть часов. Первый звонок застал меня на трассе. В одном уверен – она не припрется сюда в пургу. Моя смелая самонадеянность базируется на знании, что Сил до нервной тряски ненавидит этот дом и дорогу к нему. Поэтому только здесь я могу не беспокоиться за свое уединение.

Мог… пока одна снежинистая мелкая пигалица с зачётными губами и упругой задницей не заявилась, чтобы выгулять свои ржавые коньки в моих скромных владениях.

Недолго насладившись минутами тишины в темноте, разрезаемой тусклым лучом фонарика, я все-таки спускаюсь вниз. Стараясь не скрипеть ступенями и передвигаться практически бесшумно, что очень сложно сделать, учитывая массивную физическую комплекцию, я незаметно пробираюсь в коридор. Бегло глянув на суетливо кружащую вокруг стола Снежинку, быстро сворачиваю в техническую подсобку. Хочу проверить автоматы в тщетной надежде, что поломка произошла в доме. Вероятность – нулевая, но попробовать стоит.

Открыв щиток, пару минут созерцаю содержимое с фонариком в зубах, и, убедившись, что от моих виртуозных навыков в электромонтаже ничего не зависит, с чувством выполненного долга возвращаюсь в гостиную.

Снежинка в этот момент как раз ставит бокалы на белоснежную скатерть с традиционным рождественским рисунком. И где она ее только откопала? Занятая приготовлениями, девушка снова не замечает моего присутствия, хотя я стою прямо за ее спиной. Напевая что-то под нос, она любовно раскладывает вилки, сдвигает к краю ведерко со льдом и торчащими из него бутылками. Балто – хитрый Иуда, виляя хвостом, трется возле Снежинки и носом не ведет в сторону хозяина. Совсем старичок нюх потерял.

А я все думаю, какой голос у нее приятный, мелодичный. Песенка знакомая. Невольно прислушиваюсь, вновь попав в поле влияния снежинистого аромата. Синатра. Да, точно он. Резко задрав голову, кроха поправляет омелу, закреплённую на темном абажуре.

– Отлично, – удовлетворённо хмыкнув, бормочет Снежинка. – Но при свете было бы лучше, – добавляет шепотом.

Согласен, кроха. Лучше, теплее и индейку могли бы разогреть.

Пытаюсь напомнить себе, почему она, вообще, здесь? Я про девушку, а не индейку.

Когда я успел стать таким добрым и гостеприимным?

Сложный вопрос.

Очень сложный. Оставлю-ка я пока его без ответа. Может быть, после порции виски, размышлять станет проще и быстрее.

Устав ждать, когда Снежинка меня заметит, я оглядываюсь по сторонам, и замечаю… перемены. Женщины и перемены – всегда идут в комплекте. Одного без другого не бывает. Проверено на личном опыте.

Снежинка переставила свечи. Убрала те, что стояли на камине и полукругом расположила перед елкой. Стол полностью сервирован. Со вкусом и в духе праздника. Шампанское стынет, вискарь запотел, колокольчик на покачивающейся от гулящих сквозняков омеле недвусмысленно позвякивает, намекая, что у меня есть железный повод познакомиться поближе со взбаламутившими мое воображение губками Снежинки. В общем, романтика так и прет из всех щелей, вместе с пресловутыми сквозняками. Разве что подвешенных к потолку Снежинок не хватает. Маньячные мысли? Да ни хрена. У каждого своя романтика.

Вот кто ее просил?

А тут напрашивается еще одно железобетонное правило. Да-да, оно самое. Женщины и романтика – нерушимый тандем. Бери или беги.

Аккуратно сложенные салфетки, приборы по всем правилам. В центре потрескивают три свечи, в тарелках тонко нарезанные свежие овощи, сборная солянка из нескольких сортов сыра и колбасы, на специальной многоярусной посудине красиво разложены виноград, мандарины и груши. А на маленьких ступнях незваной гостьи теплые красные рождественские носки, и тематические крошечные трусики под моим халатом я тоже не забыл. Идеальный комплект. Осталось только распаковать… точнее откупорить бутылку шампанского, что я и собираюсь сделать, выходя из тени и раскрывая свое никем незамеченное присутствие:

– Присядь, Снежинка. От твоей беготни мельтешит в глазах.

– Боже! – подпрыгнув от неожиданности, девушка резко оборачивается. – Напугал!

– Женщины обычно находят меня привлекательным, а не устрашающим, – невозмутимо и не без самодовольства сообщаю я, взяв из ведра со льдом бутылку игристого.

– Только те, кому не посчастливилось с тобой пообщаться, – с вызовом бросает кроха, наблюдая, как я откупориваю шампанское.

Чтобы занять чем-то руки и снять волнение, девушка угощает Балто кружком ветчины с тарелки. Тот глотает его, даже не жуя, предано заглядывая в лицо Снежинки.

– Балто, место! – командую променявшему меня на кусок колбасы псу. Лениво перебирая лапами и понуро опустив морду, предатель отходит от стола и разваливается на брошенной возле старого кресла-качалки искусственной шкуре.

Разлив напиток по бокалам и отодвинув стул, я лениво опускаюсь на сиденье. Раздается характерный скрип, на что гостья мгновенно реагирует очередной колкостью.

– Медведь!

– Сосулька, раз Снежинка не нравится.