Дочь воеводы и псы рыцари (СИ) - Жидков Дмитрий Борисович "drozdovik" - Страница 14

Тревожная тишина повисла в воздухе. А воевода между тем продолжал.

– Но не оставил нас в беде Киев. К нам на помощь уже выдвинулись их дружины. Единственный шанс дождаться, запереться за прочными стенами и обороняться до их подхода. Потому, все, кто может держать в руках оружие, к вечеру собраться на стенах.

Больше говорить было не о чем. Люди стали расходиться по домам, готовиться к битве…

При подходе к Изборску, рыцарское войско разделилось. Не было нужды держать все силы возле одной крепости. Следовало пресечь попытку соседей оказать им помощь. Было решено, что шведы двинуться на Псков. Не доходя до городища, ярл Бергер, повернул своих воинов, оставив крепость магистру меченосцев.

Подойдя к Изборску, ливонцы обложили его со всех сторон, заняв оба берега реки Смолки.

На холме, напротив города были поставлены белые шатры магистра, епископа и знатных рыцарей. Вокруг раскинулся целый палаточный город братьев священников и братьев рыцарей. Прочие инородцы теснились вокруг костров, где придется.

Во время войны войско должно было стойко выносить все тяготы и лишения. Тем сильнее и яростней будут их атаки на город, где можно отдохнуть в приличных условиях.

Вот уже несколько дней Орден, безуспешно штурмовали русскую крепость. За это время им удалось только подобраться ко рву. Первые шли эсты и пешие кнехты. Прикрываясь щитами, они сумели выстроить линию из ограды, сколоченной из грубо отесанных толстых досок. За стеной выстроились арбалетчики. Обстреливая защитников города, они прикрывали воинов, засыпавших ров Землей, камнями, бревнами и хворостом. Когда ров будет засыпан, можно будет подтащить осадные башни, лестницы и тараны.

– Брат Дитрих, – не скрывая раздражения, обратился к новому магистру ордена епископ Буксгевден, – сколько можно торчать в этих болотах? Когда вы уже возьмете эту крепость?

– Город сильно укреплен, монсеньер, – ответил фон Грюненген, – в нем мало ополчения и много воинов. Они умеют хорошо сражаться. Еще ни разу рыцарям не удалось взять этот город.

Епископ удивленно поднял брови.

– Вот как?

– Именно, – кивнул магистр, – но завтра прибудет обоз с баллистами. Тогда мы сможем сломить их сопротивление.

– Действуйте быстрее, – слегка успокоившись, молвил Буксгевден, – не ровен час к ним прибудет помощь.

– Это мало вероятно, – склонил голову в поклоне фон Грюненген, – шведы уже должны были дойти до Пскова. А другой помощи им ждать неоткуда.

Прошли еще сутки. Наконец к месту сражения подошел обоз. Через несколько часов на позиции выдвинулись баллисты.

Утром, после обычной молитвы, ливонцы начали обстрел из метательных машин. Полдня на город сыпались камни и горшки с горящей смолой. Защитникам города стало трудно, прицельно бить по атакующим. Скоро меченосцам удалось в нескольких местах засыпать ров. Поверх насыпи положили доски, по которым к стенам подтащили тараны и осадные башни. Следом ринулись пехотинцы с лестницами.

Русичи защищались отчаянно. Со стен на штурмующих летели стрелы и камни. Потоками лилась кипящая смола. Им даже удалось поджечь одну из башен. Но сдержать рыцарей Христа, уже было невозможно. Не считаясь с потерями, меченосцы лезли на стены. С грохотом упал штурмовой мост. Из башни ринулись пехотинцы. Прорвавшихся на стены меченосцев встретили дружинники и ополченцы. Закипела ожесточенная рукопашная схватка. Ливонцам удалось захватить надвратную башню, обезопасив свой таран. Вскоре рухнули ворота. Меченосцы хлынули в пролом. Закованные в броню с ног до головы, они легко прорубили себе дорогу, очистив небольшой участок двора, выстроив стену из щитов и ощетинившись копьями. Пока кнехты оттаскивали таран, рыцари сдерживали яростные атаки дружинников, стремящихся возвратить себе контроль над воротами. Снаружи раздался конский топот. Земля задрожала. Пехотинцы еле успели разбежаться. В обреченный город ворвалась конница.

Однако весь оставшийся день и всю ночь, сопротивлялись русские дружины. Бой шел за каждую улицу, каждый дом.

Последним рубежом стала церковь, где заперлись старики, женщины и дети. Подходы к храму были завалены телами меченосцев и дружинников. Но силы обороняющихся были не безграничны. Подавив последнее сопротивление, озверевшие рыцари ворвались в церковь…

Утро следующего дня озарило центральную площадь Изборска. Посередине нее возвышался огромный помост, рядом полыхал костер. Языки пламени взлетали выше городских стен. По периметру, были установлены столбы, обложенные хворостом и просмоленными поленьями. К ним были накрепко привязаны раненные и избитые, оставшиеся в живых ратники. Среди них был и воевода. Он поднял распухшее лицо, оглядев согнанных со всего города и окрестных сёл людей. Здесь были лишь старики и женщины, прижимавшие к себе испуганных и плачущих детей.

На помост, в окружении комтуров и священников в черных рясах, торжественно взошел епископ Буксгевден.

– Слушайте меня! – провозгласил он, вознеся руки к небу, – отныне и навеки эти земли принадлежат Ливонии. Вы все будите служить нам, а значит и Великой Римской империи! Отрекитесь от своей веры и примите католичество! И тогда длань Господня распространиться над вами!

– Не слушайте его! – закричал Колояр, – не принимайте их бесовскую веру! Вы православный люд, господь не оставит нас! Бейте поганых везде, где встретите!..

Епископ скривился, словно от пощечины, и махнул рукой. Один из священников схватил горящий факел и поднес его к сложенным под крестом, просмоленным поленьям. Языки пламени взметнулись вверх, коснувшись ног воеводы. Но он, не обращая внимания на страшную боль, продолжал призывать горожан к сопротивлению. Через мгновение огонь полностью охватил его тело. Рядом корчились в пламени и остальные пленники, распятые на крестах.

– Это ждет всех, кто поднимет оружие против Ордена! – вскричал Буксгевден, – бог наказал этих еретиков. Но в назидание остальным, очищение огнем пройдут и их семьи!

Над площадью раздалась монотонная органная музыка. Братья священники, подняв вверх кресты, опустились на колени. У помоста, двое рыцарей схватили пожилую женщину и потащили ее вверх по ступеням. То была жена воеводы. Ее растрепанные седые волосы развевались на ветру, безумные глаза смотрели по сторонам. Но вот ее взгляд остановился на епископе. В глазах вспыхнула ненависть. Женщина вывернулась, бросившись на Буксгевдена, ее скрюченные пальцы потянулись к его лицу. Епископ отпрянул, прикрывшись руками. Но жена воеводы не успела дотянуться до него. Ее схватили и оттащили. В последний момент старуха плюнула в ненавистное лицо.

– Будь ты проклят! – закричала она, – пусть будут навеки прокляты все твои дети!

Буксгевден вытер лицо.

– В огонь ведьму! – завизжал он, топая ногами.

Несчастную женщину подтащили к краю помоста, бросив в костер. Но не крики боли раздавались из племени. От туда продолжали нестись проклятья, заставляя рыцарей ежиться от страха. Когда голос боярыни стих. На помост вывели несколько молодых женщин. Это были жены знатных ратников. Они шли на эшафот, гордо подняв головы, не страшась, казни. Молча женщины падали в пламя, не давая возможности оккупантом насладиться их страданиями. В последнюю очередь епископ лично кинул в огонь детей.

Крики жертв заглушили звуки органа и пение монахов.

Оставшихся разогнали по домам. Их ждала незавидная участь. "Обед" безбрачия не распространялся на еретиков. Братья рыцари заявляли права на завоеванные земли всеми доступными способами. Ночь принесла несчастным женщинам страдания, когда сразу несколько человек насиловали их на глазах у домочадцев…

С утра прошел небольшой дождь. Тучи разошлись. В просветах появилось солнце. В его лучах заискрились в скопившихся на листьях деревьях каплях. По лесной дороге отряд за отрядом, шла шведская пехота. Следом тащился тяжелый обоз. Конница уже давно ушла вперед. Не встречая сопротивления, скандинавские рыцари быстро продвигались к Пскову.