Несбывшиеся надежды. Каждому своё. Книги третья и четвёртая - Тармашев Сергей - Страница 9

– Почему вы уверены, что они не снимут мины так же, как это сделал Порфирьев? – Антон позволил себе скепсис. – То, что сумел закрыть один, сможет открыть другой, это закон сети!

– Не знаю, как в сети, – солдат усмехнулся, – а ловушки на водяной скважине, которые Варяг ставил, никто снять не смог. Ни хваленые спецы Абрека, ни даже мегамозги Миронова. Если бы не это, кто знает, пустили бы нас в Центр вообще! В чем-то ты, конечно, прав, на каждый хитрый зад всегда найдется болт с резьбой, но лично я бы не пошел снимать ловушки Варяга ни за какую цену. Мертвому блага не нужны. Так что пока Варяг с нами, я расцениваю свои шансы выше, чем у тех, у кого Варяга нет.

Все конечно же с ним согласились, и Антон не стал спорить. В текущей обстановке профессия головореза стала одной из наиболее востребованных, изменить это, к сожалению, не в его силах. Но он может показать людям, что выживание зависит от убийц как минимум не всегда. Поэтому Овечкин перевел разговор в другое русло, предложив обсудить тему предстоящей погрузки. Например, можно попытаться поискать на складах что-нибудь, имеющее скользкое покрытие, выложить этим пространство перед входом и пересыпать снегом. Что позволит загнать внутрь складов аэросани с прицепом или хотя бы что-то одно из них поочередно. И можно будет грузить их в более-менее безопасной обстановке, а не на смертельно опасной поверхности под радиоактивным снегопадом. Народ ухватился за его мысль, и некоторое время люди развивали предложение, вспоминая, насколько скользкой является та или иная упаковка, потому что, если на складах и есть что-то ненужное в таких количествах, то это всевозможная упаковка, которую можно снять с коробок и ящиков.

Еще через двадцать минут отогревшиеся солдаты ушли патрулировать каньон, а на их места уселась вернувшаяся оттуда пара. Вновь прибывшие сообщили, что снаружи все спокойно, грязный снегопад продолжается, ни странных визитеров, ни роботов не видно. Даже их собственных следов уже не осталось, радиоактивная грязища с неба сыплет как из ведра. Вскоре вернулся Порфирьев, и ситуация прояснилась.

– У наших жадных незнакомцев много людей и мало техники, – повторил он слова солдата. – Они загрузились под завязку и ушли, рассчитывая вернуться. Брали только продовольствие, даже воду не тронули. Они поняли, что сюда кто-то регулярно наведывается, и заминировали двери во все продуктовые склады. Я снял несколько мин, остальные ворота мы пометили. Потом как-нибудь разминируем, когда времени будет больше и обстановка попроще. Заодно взрыватели перемерзнут плюс обольем азотом – меньше риска. Так что ходите осторожнее, до помеченных ворот не дотрагиваться! Продуктов нам хватит. И это странно.

– Почему? – не понял Антон. – Что странного? Это же склады Росрезерва, здесь должно быть много продуктов, нет?

– Странно то, что даже ты это понимаешь, – глаза капитана иронично сверкнули, – а наши жадные незнакомцы – нет. Они не могли не заметить, что тех, кто приходил сюда до них, было немного. Брилёв привел сюда чуть больше трех десятков человек… ну, здесь еще нашел десятка полтора… Нас и вовсе было мало, а во второй раз стало еще меньше… Они не могли этого не понять.

– Хочешь сказать, – Овечкин благоразумно пропустил издевку мимо ушей, – что продуктов здесь хватит на всех с лихвой? Зачем они все заминировали?

– Угу, – хмуро поморщился капитан. – Ты видел, какие тут склады? Даже с учетом того, что половину раздавило взрывом и обрушением, нам надо раз пятнадцать сюда приехать со своими санями и прицепом, чтобы полностью вывезти отсюда только продовольствие. А ведь тут еще полсклада с материальными ценностями, которые в сложившейся ситуации может бросить только полный идиот. Что бы тут ни лежало, все можно смело грузить не глядя.

– Производства больше не существует, – согласился Антон. – Пригодится все что угодно, вплоть до обрывков упаковочной обертки. То есть ты считаешь, что эти люди опасаются, что некто вывезет все продукты до их возвращения?

– Не знаю, – пожал плечищами амбал. – Но выходит так. Другого объяснения я пока найти не могу. Зачем еще им минировать склады? Они не оставили здесь вооруженную охрану только потому, что у них на всех была одна база. Они, кстати, разворачивали ее там же, где мы обычно. И даже не стали минировать это место наверняка потому, что не хотели повредить палатку. А если мы подорвемся на минах при въезде, упакованная база, скорее всего, не пострадает.

– Они могли оставить здесь солдат без базы, если у них есть специальные противорадиационные скафандры высшей защиты, – Антон непонимающе нахмурился. – Почему они не сделали это?

– Потому что здесь радиационный фон вырос настолько, что даже в противорадиационных скафандрах все умрут спустя сутки, – ответ Порфирьева заставил Овечкина вздрогнуть.

Он невольно скосил глаза на индикаторы лицевого щитка. Счетчик Гейгера показывал четыреста рентген в час. Учитывая, что это внутри вездехода, который находится не на поверхности, а внутри складов. Значит, радиация на складах за прошедшие недели выросла до угрожающих значений! Привыкший к относительной безопасности складов Антон только сейчас понял, что не знает истинного значения радиационного фона вокруг.

– Насколько здесь опасно? – Он непроизвольно съежился, убеждаясь, что люки вездехода герметично закрыты. – В смысле, там, снаружи, внутри складов?

– Без антирада и в скафандрах можно находиться только внутри спецпалатки, – ответил капитан. – Так что грузить придется под антирадом. Иначе никак.

– То есть мы здесь задержимся надолго? – Антон вновь почувствовал страх. – За это время сюда могут явиться эти головорезы или вражеские роботы!

– Ты Инженер, вот и займись составлением максимально эффективной логистики, или как там это называется, – заявил Порфирьев. – Через час начинается интоксикация, времени у тебя будет достаточно. В наших интересах погрузиться за один цикл антирада, чтобы с началом следующего отправиться обратно без лишних промедлений. Тогда мы сможем обогнуть место встречи с роботами на доступной скорости и успеем отойти от него чем дальше, тем лучше. За сутки жадные незнакомцы сюда однозначно не вернутся, им до дома путь неблизкий, за один цикл антирада они точно не добираются, иначе не стали бы минировать склады. Если только… – амбал замолчал, нахмурившись.

– Если только что? – Антон напрягся еще больше.

– Если только они не планировали уничтожить именно нас, – закончил Порфирьев. – В смысле, экспедицию от «Подземстроя-1».

– То есть? – не выдержал кто-то из доселе молчавших активистов. – Почему это мы угроза?

– Ну а кто может вывезти отсюда крупные объемы ценностей быстро? Например, все продовольствие разом? – вновь пожал плечищами капитан. – Только те, у кого много людей и много транспорта. Раз наши жадные незнакомцы из силовиков, значит, знают, что из многолюдных бункеров в округе шанс выжить был только у «Подземстроя-1». Людей в нем полно, а ангары для законсервированной техники здесь пусты. Они могли сделать вывод, что «Подземстрой-1» уцелел, и оттуда сюда ездят экспедиции, которые намерены вывезти склады подчистую. Что, собственно, мы и запланировали. Только они не в курсе наших возможностей, поэтому постарались принять меры.

– Почему вместо мин просто не оставить нам сообщение? – вскинулся Антон. – Здесь полно продуктов, мы можем договориться!

– Договориться о чем? – уточнил Порфирьев.

– О разделе продовольствия!

– А зачем кому-то делить с нами продовольствие? – Направленный на Овечкина взгляд амбала был невозмутим. – Чтобы умереть от голода раньше, чем можно было бы?

– Но они могли бы хотя бы попытаться! – не сдавался Антон. – Они же не знают, что у нас перенаселение, могли бы попросить, чтобы их пустили жить в «Подземстрой»!

– Попросить впустить в «Подземстрой» можно по-разному, если помнишь, – капитан сделал неопределенный жест. – Можно, как мы. А можно, как Брилёв. Если они наставили тут столько мин, то вывод сделать нетрудно.