Доктор и Апокалипсис (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 41

Но уже содержащийся в крови токсин никуда не делся, поэтому от него придётся избавляться.

Прикладываю руку к кишкам Баца.

Желаете произвести лечение данной инфекции [Отравление ботулотоксином]?

Варианты:

1. Ввести ботулинический анатоксин инъекционно [Шанс на успех: 100,0 % *успешно проведено*]

2. Произвести полное устранение токсина из крови за счёт внутреннего ресурса [- 50 ед. вн. ресурса]

3. Ничего не предпринимать.

Ах ты ж ё№%ный ж ты ж н№%уй! Не хватает внутреннего ресурса!

Ну, ничего не поделаешь, придётся жрать сальвию…

Но на этот раз в два раза меньшую дозу!

Взял ту же банку тушёнки, сложил бутер с мясом и злой дурью, проглотил.

Заперся в сортире и стал ждать.

— Гоша… Гоша…

Чего, б№%дь?

— Гоша… Жаль, что так получилось…

Что я сейчас слышу вообще?!

— Выкидывайте его, не жилец…

Кто? Кто?!

Б№%ДЬ! Еле дотерпел пятнадцать минут! Сука, страшно!!!

Вывалился из толчка и пополз к бессознательному Бацу.

Интерфейс заработал, а я ещё нет. Меня капец плющит сейчас!

Жму в появившемся окошке двойку…

Есть!

Переворачиваю е№%чего Баца и прикладываю руку к месту инъекции. Предложило избавить этого хренового мудака от анафилактического шока. Жму двойку.

Всё, я отрубаюсь. Нахрен это всё!

Дополз до кресла, забрался в него и отключился.

Секунду спустя очнулся от резко ударившего в глаза света.

— Док, Док, ты как? — передо мной склонился Бац и светил прямо в лицо фонариком.

— В смысле? — не сразу догнал я.

— Ты без движа сидишь уже часа три… — сообщил мне Бац. — И это я только три часа назад очнулся… Что за шляпа это была?

— Ты, долбо%б, сожрал испорченную тушёнку, поэтому мне пришлось идти на вторую порцию сальвии, из-за чего я чуть не откинулся! — возмущённо сообщил я ему.

— Погодь, в смысле? — не врубился Бац.

— Ты тушёнку вон ту жрал? — я указал пальцем на лежащую под столом вскрытую банку из-под тушёнки.

— Ну, да, — кивнул Бац неуверенно.

— Принеси, — дал я ему команду.

Бац притащил мне банку, я перевернул её и ткнул днищем прямо в недоуменную панковскую морду.

— Вздутия видишь? — спросил я у него, указывая на «припухлости» на металле. — Это называется бомбаж, происходит при нарушении герметизации банки или при попадании в момент или до закрутки каких-либо микробов. Вообще по№%й, как туда попали микробы и выжили там после стерилизации! Бомбаж есть — значит там микробы! А тебе по№%й! Почему? Потому что ты долбо%б! Это в школе дают! В школе!

— Ты чего взбеленился, Док? — спросил Бац с толикой вины в тоне вопроса. — Бывает же с каждым…

— Я из-за твоего долбо№%изма чуть не сдох в том толчке! — едва сдерживая крик, выговорил я. — К этой е№%чей наркоте больше пальцем не притронусь!

— Б№я, Доктор, я перед тобой в неоплатном долгу, — Бац чувствовал себя неловко. — Всё, что хочешь проси!

— Да нет у тебя нихрена, что мне надо, — махнул я рукой. — Сколько у тебя удачи?

— Два, — ответил Бац.

— Это всё объясняет, — хмыкнул я. — Ладно, долёживай тут, а я поп№%дую прочь из города. Здоровью твоему, кроме тебя самого, ничего не угрожает, поэтому мой врачебный долг здесь выполнен.

— Можно с тобой? — без особой надежды спросил Бац.

— Не думаю, что это будет хорошей идеей, — покачал я головой. — Мой тебе совет: если проживёшь достаточно долго, качай удачу. Тебе её сильно не хватает.

— Ты забыл про схрон! — напомнил мне Бац.

— Да не нужен он мне, — отмахнулся я. — Тебе нужнее. Короче, успехов тебе, не забывай принимать таблетки и постарайся свалить из города как только оклемаешься.

— Эх, ладно, Док, — вздохнул Бац. — Спасибо тебе ещё раз, теперь ты мой герой.

— Ага-ага, прощай, — я собрал свои вещи и вышел из квартиры. — И закройся.

Тихо спустился на первый этаж, аккуратно выглянул из-за подъездной двери во двор. Чисто. Прекрасно!

Обогнул хрущёвку и перебежал через дорогу. Пока никаких мертвяков, что очень хороший знак…

Так, чтобы свалить из Мольска, мне нужно войти в тот лес, что передо мной, а затем пилить прямо не сворачивая. Так и поступлю.

Без проблем дошёл до первого переулка Клочкова, преодолел потенциально опасное пространство стадиона, проскочил мимо и поскакал по улице имени Фистрова, мимо галимого частного сектора.

Передо мной возвышался наш местный горно-лыжный курорт, но идти через него я не спешил.

Вместо того, чтобы сделать последний рывок из города, я затаился у забора частного дома и выпученными глазами наблюдал за группой особо быстрых мертвяков, которые разделывали труп мужика в военной форме. Они оторвали ему голову, которая вместе с каской лежала сейчас в снегу чуть в стороне и отдавала окружающей среде пар и тёмную кровь. Это произошло совсем недавно, но я не слышал выстрелов, что означает полное отсутствие патронов в сжимаемом одной мёртвой рукой АК74М с примкнутым штыком…

С хрустом была вырвана левая рука покойника, а затем за неё завязалась драка между мускулистым мертвяком в кузнечном фартуке и жилистым мертвяком в остатках военной экипировки…

Отвратительное зрелище, но я, б№%дь, даже не посмею вмешаться. Уже поздно кого-то спасать…

Оглядываясь по сторонам, я ждал, пока эти твари нажрутся.

Спустя десяток минут в сухом кустарнике, слева от места мертвецкой трапезы, раздался частый хруст ломаемых веток.

На тропу вышел здоровенный мертвяк в подозрительно знакомом костюме от Сольче-Кабана…

Бугай, а это был именно он, не подавая признаков агрессии, подошёл к жадно жрущим человеческое мясо мертвецам, посмотрел на это равнодушным взглядом, а затем, к моему тотальному о№%ению внезапностью, ударом кулака сломал хребет ближайшему мертвяку.

Остальные среагировали: окружили Бугая, оценили ситуацию и атаковали синхронно.

Бугаю же было будто бы абсолютно по барабану, с таким же равнодушным выражением лица он начал ломать аномально быстрых мертвецов, которые оказались недостаточно быстрыми…

Меньше минуты — все восемь мертвяков лежат в окровавленном снегу поломанными куклами.

Бугай хрипнул удовлетворённо, как мог бы хрипнуть Сталин, удовлетворённый развалинами Берлина, а затем начал есть.

В отличие от своих «коллег», он аккуратными, но мощными движениями отрывал куски плоти и с равнодушным выражением лица жевал их, причём, что, сука, характерно, старался не заляпать чудом уцелевший костюм.

Тут я провёл четыре часа — ровно столько потребовалось Бугаю, чтобы поужинать и вдоволь насытиться.

За это время я его внимательно изучил: он стал заметно больше, причём не в плане жировой прослойки, которая, скорее, убавилась, а в мышечной. Он будто бы стал выше, чем при нашей последней встрече, шире, массивнее, челюсти на его здоровенной харе стали ещё шире, а зубы намного острее. Достаточно острее, чтобы рвать сырое мясо как сахарную вату…

Опасная машина смерти — вот что я видел перед собой.

Труп совсем недавно живого выжившего военного он не трогал, его он абсолютно не интересовал.

Но самое страшное, что случилось за это время: он увидел меня. Сначала хотел подойти, даже поднялся с корточек, но, видимо, решил, что я какой-то не особо интересный, поэтому вернулся на исходное положение и продолжил трапезу.

Я, когда он смотрел на меня и вставал на ноги, чуть не отложил партию кирпичей.

Поняв, что, в принципе, пронесло, остался сидеть за стеной и наблюдать за очень и очень странным мертвяком…

Я ещё в тот раз понял, что мой бросок медкопьём оказал на него определённое влияние, но сейчас со всей уверенностью могу утверждать, что Бугая тот бросок изменил кардинально. Я вижу в его глазу интеллект. Он понимает, что делает. То, что сейчас происходит — не удовлетворение базовых инстинктов, а… прокачка. Он сам напал на особо быстрых мертвяков, причём показал скорость, которой не было во время нашего противостояния, уничтожил их и, совершенно без каких-либо эмоций, съел. В его глазах расчёт. Именно этот расчёт заставил его проигнорировать меня, хотя он узнал меня. Определённо узнал…