Невинная для киллера (СИ) - Мишина Анна - Страница 28

Нам не нужны были слова. Только ощущения, чувства. Касания кожей кожи, руками, губами. Только лишь тяжелое дыхание разрывало тишину и плеск воды.

Выдавливаю на ладонь гель для душа и растираю его по бархатистой коже девушки. Затем смываю пену.

— Не шевелись, — шепчу, желая приостановить эту пытку. Не хочу торопиться. Но Яна не дает мне выбора. Она переворачивается ко мне лицом, садясь сверху, обхватывая ногами.

— Опасная поза, знаешь ли, — так близко ко мне прижимается, выбивая из меня стон. — Ян.

— И долго ты будешь медлить? Или хочешь, чтобы я уснула? — в ее голосе слышится смех.

— Нетерпеха моя, — подхватываю ее на руки, поднимаясь из воды. — Сама напросилась, — и направляюсь в сторону огромной постели, которая занимает практически все свободное пространство спальни.

Маленькая девочка. Моя маленькая девочка.

Я лежу, пытаясь собрать мысли в кучу чего-то стоящего, пока она так сладко сопит под боком, получив то, что хотела.

— Люблю тебя, — шепчет сквозь сон и закидывает на меня свою изящную ножку.

Я замер от услышанных слов. Кого она любит? Меня? Или ей просто что-то снится?

Мое сердце, только успокоившись, снова пустилось вскачь. Любит меня. Имел ли я права на ее любовь? Но знаю точно, что жить без этого не возможно. Я существовал все это время. Не жил и до того момента, когда меня поперли из армии. Жил дома, да. Когда меня любили родители. Когда мной гордились. А после…а после моя жизнь перевернулась. Я теперь точно понимаю, о чем толковал все время Павлов. Семья. Как бы мне хотелось ее иметь. Свою семью. Но…получится ли?

Из забытья вырывает звонок мобильного. Яна что-то недовольно бормочет, переворачиваясь на другой бок, подминая под себя все одеяло. Я же пошел на поиски мобилы.

— Да, — высветился номер посредника.

— Бо, твое решение не изменилось? — говорит спокойно.

— Нет.

— Значит, еще ничего не знаешь? — усмешка.

— О чем ты? — но тут же раздается звонок со второго номера. Игнат.

Я тут же сбрасываю первый звонок и отвечаю Павлову, а в висках уже долбит пульс. Что твою мать произошло?

— Игнат, — отвечаю на звонок. Что у вас стряслось? — волнение комом подступило к горлу не давая сделать вдох.

Игра началась.

Я пошевелилась. Повернулась на бок, но Богдана рядом не оказалось. Улыбнулась. Я никогда так сладко не спала. Прислушиваюсь к себе. К новым ощущениям. Мне кажется, что я стала другой. И ощущения в теле, которые напоминают о том, что было между нами, заставляют запылать мои щеки.

Это было прекрасно. Это было… я и не могла представить это по другому. Он мой.

Что он шептал мне… Я задыхалась от переполняющих меня чувств, от новых ощущений.

— Проснулась? — рядом прогибается матрас. Я снова потерялась в своих мыслях и не услышала, как он подошел.

— Да. А где ты был? — притягиваю его за руку к себе.

— Завтрак заказал. Пора возвращаться, — касается моей руки, целует в плечо.

А мне так не хочется возвращаться в реальность. Хочется, безумно хочется остаться в этом маленьком уютном мирке. Но приходится подниматься, пока не принесли завтрак.

Мы завтракаем тостами. И еда мне кажется совсем другой. Вкусной, очень.

Мы в приподнятом настроении возвращаемся.

— А вот покидать клинику в период обследования вам не разрешалось, — встречает нас кто-то из медперсонала.

— Но никто не озвучивал этого, — спокойно произносит Богдан.

Мы оказываемся в палате, и я переодеваюсь с его помощью.

Так проходит еще какое-то время. Разговор у нас не вяжется и только сейчас, отпустив немного то, что произошло между нами я начала понимать, что что-то происходит. С ним. Нервное напряжение повисает в воздухе.

— Что случилось? — пытаюсь завязать разговор, но мужчина не торопится отвечать.

— Ничего. По крайней мере, не то, что тебе нужно было бы знать, — после минутного молчания ответил он.

Меня задевают его слова и я замолкаю так и не получив нужного ответа.

Но вскоре раздается звонок мобильного и Бо, поцеловав меня, вышел в коридор, явно не желая разговаривать при мне.

Потом в палату входят несколько человек. В том числе и знакомый Богдана. Алехин. Я его узнаю по голосу.

— Здравствуй, Яна, — здоровается он, присаживаясь рядом. — Богдан сейчас к нам присоединится. Ты не волнуйся. Все хорошо.

— Семен Семеныч, — раздается голос Богдана, явно недовольный близостью чужого мужчины ко мне.

— Все, понял, — они тут же меняются местами. — В общем, меня тут оповестили о вашем побеге, — усмехается мужчина. — Ну да ладно, дисциплина и Богдан вещи не совместимые как были, так и остались.

— Давай зубы не заговаривай. Что там с обследованием? — Бо сжимает мою ладошку, а у меня сердце от волнения готово выпрыгнуть из глотки. Ладони вспотели.

— Результаты достаточно оптимистичны, — заговаривает кто-то еще из присутствующих. — Ухудшение зрения возможно остановить. Плюс есть шанс вернуть его частично. Плюс коррекция.

— Но есть это пресловутое «но», верно? — нетерпеливо интересуется мой мужчина. Теперь я не понимаю, кому больше нужна поддержка.

— Да. Нужна срочная и дорогостоящая операция, — произносит Алехин.

— Так проблем нет, — парирует Богдан.

— Оперировать возьмется лучшая клиника в Германии. Поэтому и стоимость будет приличной, Бо, — отвечает тот. — И тянуть нельзя. Время и так много было упущено. Сейчас время будет играть против нас.

— Нет, нет. Нет у меня денег, чтобы лечиться. Бо, поехали домой? — схватила сильнее за руку его, но он лишь встал, высвобождаясь из моего захвата.

— Ян, все будет. Сем, пойдем, выйдем? Поговорить нужно, — из палаты вышли все. Я почувствовала свое одиночество, которое окутало меня невидимым покрывалом.

Во мне борются два бесенка. Один кричит: ты же хочешь его увидеть? Хочешь ведь? И быть как все, не выделяться с тростью в руке и солнечными очками, будь то лето или зима, солнце или пасмурно. А второй напоминает, что таких денег у меня никогда не будет. Никогда. И все это повесить на Богдана. На кого я буду тогда похожа? Ведь взамен за все я могу лишь дать свою любовь ему. Свои чувства, привязанность. Но это все не материальная ценность. Равноправный ли обмен выйдет?

— Цена вопроса, — интересуюсь, как только за нами закрывается дверь, но Алехин не успевает озвучить стоимость, потому что следом за нами и еще два врача выходят.

— Да не торопись ты. Выслали только документы в клинику в Бремен, в Германию. Как ты и хотел. Я так понимаю у тебя проблемы? — Семен хмурит брови. Все тот же Сема.

— Я не уверен, что должен тебя посвящать в свое дерьмо, — с сомнением произношу, но тот подхватывает меня под локоть и отводит в сторону.

— Пойдем, поговорим. Не хватало, чтобы еще Яна услышала. Девушки, — обращается уже к медсестрам на посту. — Займите чем-нибудь Максимову в наше отсутствие.

— Рассказывай, — садимся в его машину. Сема ее тут же заводит для прогрева.

— Да не лезь в это, — отмахиваюсь, за что получаю осуждающий взгляд.

— Если бы ты тогда попросил. Да, гордый, знаю. Но хоть бы сказал, думаешь, я отказался бы помочь. Сгладили бы углы. А ты, — ударил пальцами по рулю. — Что у тебя?

— Сем, не лезь, прошу. Ни в душу, ни в проблемы мои. Просто помоги вытащить их за бугор. Я деньги достану. Открой счет на ее имя, и дай мне данные. Я в ближайшие дни все перечислю. Максимум плюс пара дней.

— Ты меня сейчас действительно пугаешь. Ты куда влез, Аверин? — поворачивается всем корпусом в мою сторону.

— Забери из моей квартиры Павлова с пацаном…

— Павлова? Игната? Ты с ним до сих пор дружбу водишь?

— Да куда я без него? Он мне как наставник стал после того раза. Так заберешь? Подозреваю, что за домом слежка. Просил его никуда не выходить. Есть какая-нибудь служебка свободная? Спрячь их, пока не решится вопрос с вылетом в Германию. Вся надежда на тебя, — говорю все это, не смотря на товарища. Прекрасно понимаю, что он догадывается о том, чем это может ему грозить. Но я не оставляю надежд. Сам я быстро не справлюсь с этой задачей. А сейчас важна скорость.