Проклятие зверя: 3 дочь, 13 невеста (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 6

Приказ Альфы — закон! Даже для сыновей.

Особенно для них!

Луна была сильна, Звери наоборот слабы…

Асмуд и Ярэд до последнего не могли оставить Ясновидцу, каждую ночь приходили к ней, пока отряд двигался к лагерю Альфы. И брали её до последнего, уже под конец ссорясь, кто из них её достойней: кто будет просить отца дозволить брачный загон невесты.

Только отряд во главе с сыновьями прибыл, Роден тотчас убедился в своих мыслях. Учуял на Ясновидце запах сыновей. Рассвирепел в миг. И чтобы окончательно решить — убить Асмуда и Ярэда или нет, схватил красавицу за глотку и лизнул размашисто:

— Ты пахнешь пороком, а на вкус невинна, — даже призадумался, как такое могло быть. Простые человеческие самки не могли выжить после натиска Зверя, а эта… источала грех, его не отрицали, как и затаившиеся сыновья, но при этом дева оставалась девственной.

Если только…

Альфа проскрежетал зубами, оценив хитрость сыновей и их выдержку. Так или иначе, Асмуд и Ярэд посмели его ослушаться, несмотря на нетронутость чрева жрицы, и были обязаны понести наказание.

Чтобы было неповадно, казнить собирался сыновей, но заглянув в чёрные очи красавицы, в омуте её чар утонул. И голос её чарующий: «Они не виноваты, не тронь их. Луна, зов, слабость Зверя. Я всё ещё тебе полезна могу быть», — от детоубийства отвёл.

— Прочь! — гаркнул Роден, даже не взглянув на гневно пыхтящих сыновей. — На рубежи дальние! — припечатал веским словом. — За порядком следить, территории охранять! — отправил с глаз долой, дабы не мешали они великой миссии Альфы волколаков.

Отправил. Сыновья до отъезда пытались достучаться до разума отца, но Роден с тех пор был сам не свой. Даже руку поднимал на каждого, кто осмеливался рот открыть без дозволения. Ведь до последнего был уверен, только увидит главное зло — Ясновидцу «Культа Проклятых» — шкуру живьём сдерёт, но вместо этого сидел и долго смотрел на жрицу:

— Зачем? — озвучил то, что гложило столько лет. Что вновь его сделало таким… Даже не договорил, так и оставил вопрос подвешенным и недосказанным.

— Она была нужна, чтобы остановить тебя, — Ясновидца точно поняла о чём речь: прилетело спокойно и без малейшего намёка на страх.

— Я жил в мире…

— Это обманчивая ложь! — мягко укорила дева.

— Я не вёл воин, — настаивал Альфа, переходя на рык.

— Твоя суть не поменялась, и если бы не тогда, в другой момент вырвалась, и последствия были бы куда плачевней.

— Для кого?

— Для Земли и природы…

— Что мне до них?! — недопонял Альфа.

— Они — наше всё! И ежели пойти супротив — они покарают.

— Я не шёл против них!

— Знаю, тебе просто нет до них дела, — понимающе кивнула жрица, но в тоне мелькнуло такое искреннее сочувствие в глубокой недалекости Родена, что это не понравилось Зверю.

— Что ты хочешь сказать? — ощерился он.

— То, что не замечать очевидного, глупо, мой Альфа, — она нарочно это сказала, потому Зверь Родена тотчас принял смиренность человечки. А она тем временем продолжала: — Нужно уметь уживаться и слушать богов, и тогда они будут благосклонны.

— Но ты у меня, и только от меня зависит — жить тебе или умереть. И то, как умереть и как жить, — добавил вкрадчиво. — Не богам…

— О том спорить не стану, но я не простой человек — свою судьбу видела и точно знаю, что случится и когда.

— А кто ты?

— Я дочь богини Инур, жены главного бога жизни и смерти Аруа, а вы любимые его создания — волколаки. Но мать всегда стояла за людей… Аруа — за силу. И если муж и жена зачинают спор — нарушается равновесие и природе приходится находить выход, как его выправить. Потому на вас проклятие и обрушилось.

— Нет его! — рыкнул Альфа.

— Так ли? — удивилась Ясновидца.

— Ваш род с каждым поколением становится всё меньше и слабее, а люди напротив, как бы вы их не истребляли — плодятся и крепнут. Приспосабливаются к новому порядку, выживают, как могу и умеют. Они станут сильнее…

— И что, смогут нам противостоят? — даже нелепой показалось такое заявление.

— Сравниться с вашей силой не смогут, но в них другой дар заложен. Плодородность.

— А нам что с того?

— Ты же не глупый, Альфа…

— Хочешь сказать, что мы сможем с ними спариваться, не убивая?

— Увы, — покачала головой Ясновидца, — всё равно редкая сможет принять зверя.

— Но сможет? — настаивал Альфа с живейшим интересом.

— Да и даже зачать, — нехотя кивнула жрица чуть погодя и тотчас значимо добавила: — но разродиться — только одна! И плод этого союза уже будет существом другого порядка! Существом новой, великой силы. Гораздо умным и приспособленным к жизни на новой земле. Именно оно станет тем, кто сможет удерживать мир в равновесии.

Глава 4

— Проклятие отступит? — не поверил Роден.

— Может, да, может, нет, — виноватая улыбка коснулась полных губ Ясновидцы, будто не знала и на это ответа.

— Лжёшь! — уличил Альфа жрицу.

— Не лгу, — мягко упиралась дева, — но не значит, что не могу узрить. Вот только захочу ли… — насмешливо протянула, слегка голову склонив.

— И не боишься меня? — не угрожал, но ждал, как отреагирует Ясновидца. С того бы и принял решение — убить или миловать.

— Зачем бояться Зверя той, кто ему интересен? — была прозорлива жрица. Того и следовало ожидать. Не зря о ней говаривали, что Ясновидца Проклятых — самая сильная ведунья на Земле.

— Я не юнец, кто с зовом Луны совладать не может, — строго напомнил Роден.

— А вот это ложь, мой Альфа, — опять улыбнулась дева. — Но спорить бессмысленно, я не о голоде плотском говорю, — продолжала источать уверенность. — По крайней мере, не сейчас. Я уверена, что могу быть тебе полезной в деле твоём…

Не понравился такой ответ Родену. Опять подумал, что стоило бы всё-таки убить Ясновидцу, но Зверь его зарычал предостерегающе. Потому проглотил злобу:

— О том я тоже думал, — признался, чуть помедлив. — Но пока без тебя могу справиться! — с деланным равнодушием показал, что и он не страшился судьбы. Вздумается — голову девке собственноручно скрутит.

— И то верно, но такие как ты — ведут войска и кровопролитные войны, объединяют, уничтожают, а такие, как я, ими управляют…

Это запало в голову Альфы, хоть ничего не ответил, а Ясновидца меж тем продолжила:

— Сильные — волнуются за тело и плоть, а умные — за душу. Вот почему старуха Софа решилась на смелый поступок…

— Она поплатилась за смерть моих: и жены, и дочери.

— Не убивала она их! — словно глупому щенку пояснила жрица. — Она прекрасно знала, что душа — нетленное, тело — бренное… Потому, не в силах спасти плоть, сражалась до последнего за душу дочери твоей — и смогла её на земле удержать, дабы могла она переродиться в другом теле.

Опять ткнула в недалекость Альфы жрица. Ощерился волколак, но рычать на собственную глупость было ещё глупее, потому что теперь, по прошествии стольких годов, её слова казались не лишёнными смысла, а оправдания повитухи и её ученицы — обретали правдивые черты. Нет, не жалел об их смерти — лишь лёгкое неудовольствие, что ослеп от злости и не видел истины.

— Когда и в каком? — Альфу одолел живейший интерес.

— Того не скажу, — ровно лился голос жрицы. — Бабка Софа на младенце след оставила, сокрыв от моего ока витки судьбы твоей дочери.

— Ведьма, — проскрежетал зубами. — И ты не лучше! Ты — зло коварное и обольстительное…

— Но я бы могла попробовать взломать печать и заглянуть хоть немного в будущее, — заверила с чувством жрица.

— И что для того надобно? — состорожничал Альфа.

— Эмоции, чувства… сильные и бурные, — голос понизила жрица, он опять стал сладким и больно уж на яд походил. — Ими питаюсь…

— За идиота принимаешь? — прищурился Альфа, встряхивая головой и заодно наваждение сбрасывая. — Думаешь, буду под твою дудку плясать? — рыком наполнил комнату, где беседу вели. — Сыновьями крутила, решила, что и я слабак? — раскусил коварный замысел Ясновидцы, что управлять им можно, ежели пообещать желаемое. — Убью тебя лучше! — даже с трона встал.